Елена Обоймина - Майя Плисецкая. Богиня русского балета

Дебют Плисецкой в «Вальпургиевой ночи» (танцевальной сцене в опере Ш. Гуно «Фауст») состоялся 9 ноября 1950 года, в год триумфа в «Дон Кихоте». По собственному признанию балерины, она купалась в танцах вакханки. Сложные поддержки, прыжки, динамичность волшебной музыки – это была ее партия, в которой было что танцевать. Радует, что сохранился фрагмент этой сцены и можно полюбоваться легкостью и филигранностью танца Майи Плисецкой, отточенностью исполнения, смелостью в высоких поддержках и бросках на руки партнера.

Майя Плисецкая и Марис Лиепа в балете «Вальпургиева ночь».

«Влюбляйся в момент, не мешкай!»

Исполнение балериной этой партии всегда вызывало восхищение зрителей не только дома, но и за рубежом. Вот что напишут нью-йоркские газеты во время будущих американских гастролей с ее участием:

«Неимоверная Майя Плисецкая вела поразительный ансамбль атлетов в сверкающем номере, который порвал театр» («Дейли Ньюс»).

Она «ослепила публику своей пламенной вакханкой. Ее тело двигалось как молния с легкой и феноменальной эластичностью и гибкостью» («Нью-Йорк Пост»).

«Плисецкая заставляет вас все забыть, кроме волшебства ее тела, летающего по воздуху. Тело, крутящееся с электрическим блеском, балансирующее на пуантах, внезапно замирающее в поразительных остановках посреди быстрого движения… Великая танцовщица, великая исполнительница!» («Нью-Йорк Геральд Трибьюн»).

А знаменитый «Умирающий лебедь» К. Сен-Санса в ее исполнении?

Поставленный еще Фокиным для великой Анны Павловой, этот балетный номер вошел в жизнь Майи Плисецкой гораздо раньше балета «Лебединое озеро». Ей не было и шестнадцати, когда Суламифь Мессерер, ее тетя Мита, по-новому поставила для нее Лебедя.

– Давно обратив внимание на мягкие, пластичные руки Майи (они были такими органически, с самого начала), я понимала, что когда-нибудь она станет великолепной королевой лебедей, – рассказывала С. Мессерер. – Тогда я и решила поставить ей «Умирающего лебедя» Сен-Санса как этюд к будущей роли Одетты. Точной хореографии Фокина я не знала. И по своей редакции танец мало напоминал номер, прославленный Павловой. Я использовала ряд моментов, типичных, скорее, для «Лебединого озера».

В сороковые годы юная исполнительница стала танцевать «Умирающего лебедя» в открытых концертах. Двадцатого июня 1949 года она исполнила его в собственном концерте, состоявшемся в зале имени П.И. Чайковского.

В танец, поставленный С.М. Мессерер, Плисецкая постепенно вносила некоторые свои изменения и добавления, с годами номер еще более совершенствовался. Таким его знают и любят во всем мире, хотя исполнительницы уже нет среди живущих на этой Земле.

Этот номер Плисецкая исполняла во многих странах мира и часто повторяла на бис. Но, как отмечала пресса, никогда ее повторный танец не был точным повторением предыдущего: балерина как бы танцевала тему с вариациями.

Многие десятилетия спустя, давая интервью еженедельнику «Аргументы и факты», Майя Михайловна пыталась приоткрыть секреты своего мастерства:

– Я – импровизатор. Допустим, в том же «Умирающем лебеде» всегда импровизировала. Собственно, когда Фокин ставил этот танец для Анны Павловой, он же ничего не придумал, кроме па-де-буре на пальцах. И в этом весь трюк! Поэтому и существует столько интерпретаций «Лебедя». И я, выходя на бис, каждый раз танцевала его по-иному. Во-первых, чтобы публике не было скучно. Во-вторых, для меня все важно – как звучит музыка, какой зритель сидит в зале, есть у меня с ним контакт или нет. Это вещи, которые невозможно объяснить, но из которых тем не менее складывается танец.

Историк моды Александр Васильев множество раз видел «Умирающего лебедя» в исполнении Плисецкой. Вот его любопытный рассказ:

«Почти всегда в этих концертах она танцевала Умирающего лебедя. Неизменно бисировала, по два, а то и по три раза повторяя свой гениальный танец. Я на всю жизнь запомнил один из таких гала-концертов, проходивших в театре Шанзелизе, в котором, кроме Плисецкой, участвовала звезда финского балета, знаменитая Джойс Куоко. Эта Джойс Куоко играючи выполняла 64 двойных фуэте! Я помню, как Майя Михайловна, стоя за кулисами перед своим выходом на сцену, грела стопы теплым воздухом из кондиционера и приговаривала:

– Джойс Куоко. Джойс Куоко! Подумать только, 64 фуэте! Ну и кому после этого нужен мой умирающий лебедь?!

Потом объявили ее выход, Плисецкая выплыла на сцену и в очередной раз загипнотизировала своим танцем весь зрительный зал, сорвав по окончании такие овации, о которых великая техничка Куоко могла только мечтать! Финская балерина меркла в лучах, быть может, не такого техничного, но такого артистичного лебедя».

Первые зарубежные гастроли Майи Плисецкой, первый концертный опыт за границей были связаны с ее участием в Третьем Всемирном фестивале молодежи и студентов в Берлине в августе 1951 года и, в том же году, но уже в ноябре – с участием в месячнике советско-германской дружбы в ГДР.

К сожалению, об этом в ее автобиографической книге почти не рассказывается – только упоминания. Ни слова – о гастролях в Польше с группой артистов балета Большого театра в июле 1952-го. Больше говорится о поездках по стране. Следующие два сезона в театре балерина называет «вполне заурядными», но признается, что много танцевала – и в театре, и особенно в концертах.

«Колесила на перекладных по всей стране. Деньги зарабатывала. Север, запад, юг, восток. Реактивных самолетов тогда не было. Перелет Москва – Ереван занимал, к примеру, четырнадцать часов. Сегодня это звучит дико.

Поездок были сотни. В харьковскую оперу, на семилетие освобождения Смоленска от немцев, на юбилей сталинского садовода Мичурина, который наобещался вождю народов скрестить такие сорта ячменя с виноградом, что будут плодоносить в тундре на берегу Ледовитого океана. Минск, Рига, Таллин и – Рязань, Брянск, Калуга. Ленинград, Киев и – Серпухов, Орел» («Я, Майя Плисецкая»).

Новых партий в этот период у Плисецкой было немного. Начались, правда, репетиции балета «Рубиновые звезды», музыку к которому написал Андрей Баланчивадзе – родной брат знаменитого хореографа Джорджа Баланчина (Баланчивадзе), всю жизнь проживший в Грузии. Плисецкой досталась здесь главная женская партия. Но сюжет балета оказался маловразумительным, и после оркестрового прогона перед комиссией ЦК спектакль закрыли, решив не доводить дело до премьеры. После такой неудачи был наконец снят с должности директор театра А. Солодовников. Майя Михайловна радовалась: враг повержен…