Елена Обоймина - Майя Плисецкая. Богиня русского балета

– Это недоразумение. Зачем так нервничать? Вы – наша надежда. Все главы иностранных государств вашим талантом восторгаются. В обиду не дадим. Я вас видел в «Дон Кихоте» и горд, что человеческое тело способно выказать такую красоту и изящество…

Пользуясь случаем, балерина поведала министру не только про свои несостоявшиеся гастроли.

«Ничего не забыть… Мне и про зарплату надо ему сказать – ее так и не прибавили, получаю меньше всех. И про квартиру. Мои сверстники – Кондратов, Стручкова, оперные – получили раздольные отдельные квартиры в высотных сталинских домах (на Котельнической, у Красных ворот). А я все в Щепкинском ючусь», – размышляла она перед визитом.

После приема Плисецкая вышла обнадеженная, с хорошим настроением. Не так уж все безнадежно, министр обещал помочь. Все образуется.

Но… через четыре дня, в русле чистки руководящих рядов, Александрова сняли с должности – по причине якобы аморального образа жизни, гулянок с актрисами…

О том, что это вовсе не было слухами, свидетельствуют мемуары секретаря ЦК КПСС Дмитрия Шепилова: «Расследованием по письму в ЦК одной из оскорбленных матерей было установлено, что некий окололитературный и околотеатральный деятель организовал у себя на роскошной квартире «великосветский» дом терпимости. Он подбирал для него молодых привлекательных киноактрис, балерин, студенток и даже школьниц-старшеклассниц. Здесь и находили себе усладу Александров, его заместители Еголин, Кружков и некоторые другие».

Отныне министром стал бывший комсомольский секретарь Николай Михайлов. Судьба уже сводила с ним Плисецкую несколько раз на молодежных фестивалях. От этого ничего не добьешься, подумала она.

На приеме во французском посольстве посол воодушевленно сообщил балерине о приглашении в Париж.

– Вас очень ждут. В успехе не сомневаюсь…

Но все разыгралось по обычным нотам: вместо Плисецкой в Париж отправили Ирину Тихомирнову.

«Идиотизм, фантасмагория ситуации в том, что меня по-прежнему продолжают ставить на все почетные – с посещением знатных иностранцев и наших правителей – спектакли. “Лебединое озеро”, ”Бахчисарайский фонтан”, ”Каменный цветок”, “Шурале”.

С каждым гостем орава сопровождающих – журналисты, бизнесмены, влиятельные политики, вести по миру вмиг разнесут. Каждый такой визит мелькает в “Новостях дня” (наша кинохроника), перед каждым сеансом художественного фильма крутят кусочки моих танцев во всю ширь Советской страны. Слава множится…

Теперь на все рауты меня уж обязательно зовут. А там похвалы и разговоры, разговоры, разговоры – почему Вы до сих пор к нам не выбрались, приезжайте, театр у нас хороший, публика Вас ждет, почему?.. А мне что отвечать?

…Эй, ты, племя молодое, незнакомое! Не подумай, что я зарапортовалась, преувеличиваю, выжила из ума. Вся наша жизнь той поры была гадостью, чудовищным абсурдом» («Я, Майя Плисецкая»).

Второй муж тети Миты, лихой спортсмен Гриша Левитин, гонявший в очкастом шлеме на ревущем мотоцикле по вертикальной стене, однажды вечером ошарашил Плисецкую:

– Один человек, из органов, шепнул мне вчера на ушко: знаменитая родственница твоя, балерина Майя, никогда никуда не поедет. Это уж точно. Запрет на нее наложен.

И очередное подтверждение сказанному. Осенью 1956-го Большой балет в полном составе должен отправиться в Англию с несколькими спектаклями. Среди них – «Лебединое озеро», в котором Майе Плисецкой нет равных.

В «Литературной газете» в середине июня того же года опубликована информация о турне Большого театра в Великобританию. Перечислены спектакли, сказано, что на гастроли едет труппа во главе с Галиной Улановой. И дальше – все, совершенно все фамилии солистов. Плисецкой в этом списке нет.

«Лондонский» вариант «Лебединого озера» создавался в расчете на Плисецкую, – подчеркивает Ольга Ковалик, автор книги о Г. Улановой. – Вдруг выяснилось, что ее отстранили от гастролей – несмотря на то, что в марте она получила звание народной артистки РСФСР и прекрасно зарекомендовала себя во время выступлений в ГДР, Польше, Венгрии. Конечно, Англия – страна «загнивающего капитализма», тут лучше перестраховаться, а Майя известна строптивым характером. Как бы чего не вышло!».

Звание народной артистки РСФСР действительно было присвоено Плисецкой в марте 1956 года.

В своем повествовании Майя Михайловна почему-то перескочила через это важное в ее жизни событие. Другое событие, как раз связанное с гастролями в Венгрии, не упомянуто вовсе: первое замужество. Между тем первым мужем Плисецкой стал знаменитый танцовщик Марис Лиепа. Он был младше балерины на одиннадцать лет. А познакомились они в Большом театре во время фестиваля латвийского искусства. Плисецкая искренне восхищалась этим блестящим, необыкновенным танцовщиком. И не только его искусством… Марис был не таким, как другие; выглядел и вел себя по-другому, как будто пришел из другого мира.

«Лиепу любили женщины, – рассказывает танцовщик Вячеслав Гордеев. – Он всегда выглядел по-западному: носил смокинг, манжеты белоснежной рубашки выступали из-под пиджака на два с половиной сантиметра, их украшали роскошные золотые запонки». И… он очень любил женщин, чему немало доказательств. Как было пройти мимо эффектной балерины из Большого театра?

То, что у них роман, было ясно каждому, кто видел их вместе. И когда Плисецкой предстояло выступить в Будапеште в марте 1956-го – якобы первый ее выезд за границу после длительного перерыва! – она захотела поехать туда с Лиепой в качестве партнера. Но в Министерстве культуры кандидатура Мариса почему-то не прошла. Тогда Плисецкая, недолго думая, расписалась с партнером. По другой версии, не выпускали за границу именно ее, а не Мариса. Как бы то ни было, на гастроли их отправили обоих после оформления отношений.

Правда, брак продлился недолго и был расторгнут… через три месяца.

На вопросы о причине разрыва дочь Лиепы Мария отвечает:

– Отец отшучивался: «Мы были женаты неделю. В начале недели Майя всем говорила: «Боже, какой Марис великолепный!». А в конце недели разочарованно повторяла: «Боже! Какой он ужасный!». Они были идеальными партнерами и, поженившись, видимо, решили, что будут идеальной парой. Но… не сошлись характерами.

Майя Плисецкая и Александр Годунов в балете «Гибель розы». 1978 г. Фотограф – Николай Демчук

Несмотря на развод, Марис, по рассказам коллег, всегда восхищался Плисецкой, для него не было лучше балерины на свете. Часто повторял, что от ее глаз могут загореться декорации, такой у нее темперамент. А она по-прежнему ценила его как партнера.