Тед Дикс - Марк Болан

Марк Болан в интервью Яну Айлсу, Рекод Миррор, 1 декабря 75: Я бисексуален, но я верю в то, что я гетеросексуален, поскольку мне определённо нравится женская грудь. Мне всегда хотелось быть стопроцентным голубым, это гораздо проще, но не слишком весело. У вас лучшее из обеих областей. Но я думаю, если вы голубой, или какой–нибудь там ещё, у вас столько же удовольствии. Во всяком случае, я это проверил и убедился, что предпочитаю девочек.

Тони Висконти: Уверен, у него были один–два романа с мужчинами, но он усматривал ужасную «потерю лица» в том, что Боуи публично его в этом обставил.

Стив Кюри: В сексуальном плане он предпочитал женщин, но, с другой стороны, ему нравилась мужская компания.

Джун Болан: Возможно, вы не поймёте смысл этой песни, но я точно знаю, о чём в ней поётся. Это песня о человеке, в которого Марк был влюблён, когда ему было пятнадцать и с которым он жил шесть месяцев.

Стив Харли: Правду знают лишь те, кто мог быть с этим связан — настолько близко с ним связан.

Глория Джонс: На самом деле, его никто не знает, он был личностью.

Джун Болан: Мы были вместе буквально по 24 часа в сутки на протяжении трёх–четырёх лет. У нас была квартира без горячей воды и ещё одна ниже этажом, которую мы расширили. У нас были два этажа в одном доме за 11 фунтов в неделю. Мы проломили в стене дыру и таким образом получили огромную комнату. Наверху была небольшая музыкальная комната, которую мы звукоизолировали прокладками из под яиц и прочими штуками, и кухня без горячей воды. Однажды мы проснулись, и он сказал:

— Хочешь, поженимся?

Мне было двадцать семь, и я подумала, ну а почему бы и нет? Раньше мне не приходилось выходить замуж, а мы прожили вместе три с половиной года, и наши жизни абсолютно не изменились. Ну и мы пошли в Кенсингтонский Отдел Регистрации и спросили:

— Как это делается? Что для этого нужно?

Нам сказали, что нужно уплатить такой–то задаток и получить специальное разрешение, или же придётся ждать три недели, но платить вдвое меньше. Мы сказали:

— Нет!

У него оставалось немного денег, он получал чеки от Общества Авторских Прав и тому подобное, так что какие–то деньги у нас были. У нас всё ещё был фургон — мы поехали на наше бракосочетание в фургоне — и он сказал, что мы берём специальное разрешение. И через три дня мы поженились.

Микки Финн: Я был на их свадьбе.

Стив Кюри: Я не слишком много общался с Джун.

Б. П. Фоллон: Она фантастична.

Стив Кюри: Просто она была женой Марка.

Б. П. Фоллон: Она была очень важна как для карьеры Марка, так и для Марка, как личности, она отлично его знает.

Стив Кюри: Она ездила с нами на гастроли.

Микки Финн: Она производила все расчёты. Она отвозила нас на все выступления, и она заклеивала проколы в шинах.

Б. П. Фоллон: Она — прекрасный толкач.

Стив Кюри: Она никогда не делала мне ничего плохого, она в меня ни разу не стреляла.

Б. П. Фоллон: Она могла показаться очень жёсткой, но в глубине души она мягкая, как бисквит.

Стив Кюри: У неё всегда были наготове полотенца, когда мы возвращались со сцены, она всегда следила за благополучием группы, за тем, чтобы гримёрные были клёвыми. Она очень заботилась о группе.

Б. П. Фоллон: Она очень, очень сильно уравновешивала Марка. Она научила его многому касательно логики. Я хочу сказать, что в своё время он был не слишком логичен по отношению к, так называемым, практическим аспектам жизни.

Даная Брук, Ивнинг Пост: «Когда я с ними познакомилась, а это произошло в 1971 году, их было почти не отличить друг от друга, они были как два астральных близнеца. Оба худые, большеглазые с тёмными вьющимися волосами, которые не столько ниспадали, сколько, как птичьи крылья летали вокруг их лиц прерафаэлитов.»

Стив Кюри: Я познакомился с Марком при помощи старой доброй Мелоди Мейкер.

Мик О’Холлорэн: Марк решил, что ему нужна полная группа, и они поместили объявление, что им требуется басист.

Стив Кюри: В Мелоди Мейкер было маленькое объявление: «Гитаристу и перкуссионисту требуется басист». Не был даже указан номер почтового ящика. Было сказано: обращаться по такому–то адресу.

Мик О’Холлорэн: Мы прослушивали нескольких разных басистов в маленьком зальчике рядом со Слоном, это был школьный зал. Пришёл и Стив Кюри, он пришёл с женой.

Стив Кюри: Итак, я вошёл в эту репетиционную комнату, и мы начали играть. Мы поиграли минут двадцать, и он сказал:

— Ну что же, мы тебе позвоним.

На этом всё и закончилось.

Мик О’Холлорэн: Этого парня Мик с Джун выбрали потому, что, как они сказали, у него хватило духу прийти на прослушивание вместе с женой, понимаете, будто бы ему было всё равно, получит он работу, или нет. Он сказал, что поступил так по своим личным соображениям.

Стив Кюри: Это была очень странная встреча, потому что я всегда был рокером, но до этого я играл в джаз–роковой группе из одиннадцати человек, и я подумал: «Господи Иисусе, музычка типа трень–брень!» Но на том этапе он решил сделать поворот в своей карьере и из посредственной цветочной звезды превратиться в рок–н–роллера.

Мик О’Холлорэн: Для того времени он был очень хорошим басистом. Так Стив и получил работу.

Стив Кюри: Тогда работа была простой: мы играли по два отделения, всего сорок пять минут. Я не был поклонником Тираннозавра Рэкс, это была не моя музыка. Но когда Марк объяснил направление, в котором он намеревался двигаться дальше, я зашёл к нему домой — тогда он жил на Лэдброук–Гроув, и он проиграл мне кое–какие плёнки и дал мне общее представление о том, чем он собирался заниматься. Он решил бросить все эти хиппейные штучки. Я сказал: