Юрий Фельштинский - Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время

Хеппенстол, позже ставший плодовитым романистом, был еще совсем молодым человеком. Окончив университет в Лидсе, он переехал в столицу, познакомился с литераторами, группировавшимися вокруг «Аделфи», и даже некоторое время обслуживал их в качестве повара. С Оруэллом его познакомил редактор «Аделфи» Р. Риз. Несмотря на разницу в возрасте, напористый юноша понравился Оруэллу, и тот предложил ему, понятно, что из экономии, разделить жилье.

Что касается Майкла Сейерса, то он оказался в этой компании почти случайно, через каких-то общих знакомых. Сейере только что побывал со студенческой драматической группой в СССР и восхищался грандиозными советскими планами. К тому же он был влюблен в некую юную москвичку (скорее всего сотрудницу спецслужб) 324 324 Позже М. Сейере переедет в США, где окажется одним из видных советских агентов влияния. Вместе с журналистом Албертом Каном, также советским агентом, он станет автором насквозь лживой книги «Великая конспирация: Тайная война против Советской России», источниками которой были стенограммы судебных процессов в Москве в 1936-1938 годах .

И вообще Сейере был любителем прекрасного пола. У него было уже какое-то жилье в другом месте, и дополнительная комната потребовалась ему для того, чтобы приводить туда дам то ли на ночь, то ли на более короткое время. Однако с обоими своими соседями Блэр не ужился. Они считали своего старшего товарища старомодным, так как Эрик в качестве образцов художественного творчества называл Диккенса и Киплинга, а не современных авторов, популярность которых улетучивалась так же мгновенно, как и возникала. Общее жилье превратилось почти сразу в примитивную коммунальную квартиру, между жильцами которой то и дело возникали разного рода мелкие дрязги на почве принципиальных расхождений.

Напряжение усилилось, когда Хеппенстол перестал вносить арендную плату, и Блэру пришлось расплачиваться с хозяевами из своего кармана. Кроме того, однажды Хеппенстол явился домой среди ночи совершенно пьяный и устроил такой шум, что Блэр вынужден был его утихомиривать, пару раз стукнув и заперев в комнате. Тот поднял еще больший шум, сбежались соседи, и лишь с большим трудом, правда, без помощи полиции, удалось прекратить все это безобразие 325 325 (Sayers М, Kahn A. The Great Conspirancy: The Secret War against Soviet Russia. New York: Little, Brown and Co, 1946). Через год книга была издана в Москве с предисловием П. Н. Поспелова ССейере М., Кан А. Тайная война против Советской России. М.: Государственное издательство иностранной литературы, 1947). Авторы всячески оправдывали карательные органы СССР наличием «всемирного антисоветского заговора» и восхваляли мудрость советского вождя Сталина и «большой террор». В СССР эта книга многократно издавалась многомиллионными тиражами, а авторы получали соответствующие гонорары. Непосредственно после Второй мировой войны Сейере как-то встретился с Оруэллом в Лондоне. «We both started from the same place, but you went along the Stalin road and I went the opposite way». «Мы оба начали с одного и того же места, но вы пошли по сталинской дороге, а я избрал путь противоположный», - сказал Оруэлл (Bowker G. Michael Sayers: Writer Whose Career Never Recovered from Being Blacklisted in the United States. // The Independent. 2010. July 22). Любопытно, что клеветническая книга Сейерса и Кана, в которой сталинские жертвы неизменно назывались шпионами, изменниками и вредителями, продолжает выходить в постсоветской России (см., например: Сейере М., Кан А. Тайная война против Советской России. М.: Алгоритм, 2008) и даже встречает благоприятные читательские отклики. 343 Stansky P., Abramson W. The Unknown Orwell. P. 109-114; Crick B. George Orwell: A Life. P. 273-276. , после чего Хеппенстол был выдворен из дома. Вслед за этим произошло расставание с Сейерсом. Через несколько лет, впрочем, с Хеппенстолом, который с возрастом несколько остепенился, отношения восстановились. Оруэлл сотрудничал с ним на Би-би-си во время Второй мировой войны.

В результате всех этих не очень приятных перипетий Эрик Блэр стал единственным съемщиком довольно большой квартиры, куда теперь спокойно, без предварительной договоренности о том, чтобы соседи покинули жилье, могла приходить Эйлин. Это была хоть какая-то компенсация за высокую арендную плату, которую приходилось вносить. Но долго платить немалые деньги за лондонскую квартиру Блэр не был в состоянии, тем более что он собирался жениться и ему необходимо было содержать семью. Этим был вызван очередной переезд - из душного и грязного, заполненного людскими толпами Лондона, в сельскую местность, о которой Блэр только мечтал. Это был поселок Воллингтон в графстве Хёрдфоршир, рекомендованный знакомыми. В поселке удалось найти жилье за баснословно низкую цену - всего 2 фунта в месяц. Раньше в снимаемом доме находился магазин бытовых товаров -единственный в поселке, где жили всего 34 семьи (правда имелись две пивные и церковь), но уже больше года магазин был закрыт. Низкая арендная плата была установлена собственником дома неким господином Дирманом при условии, что постояльцы хотя бы на несколько часов в день будут открывать магазин, о чем умоляли местные жители.

Переезд состоялся 2 апреля 1936 года. У новых жильцов появился простой адрес: «Магазин, Воллингтон». Именно так теперь обозначал свое местожительство Оруэлл во всех письмах. Было введено расписание, подобное тому, которого он придерживался, когда работал в книжном магазине. С утра, на свежую голову, он сидел за письменным столом, а во второй половине дня занимался торговыми и другими хозяйственными делами при самом активном участии Эйлин, проявившей недюжинную коммерческую хватку. Оба они наслаждались жизнью на природе, рядом с небольшим прудом и видневшимся неподалеку холмистым леском.

В Воллингтоне Оруэллу особенно хорошо писалось. Здесь были созданы известные его произведения, в том числе воспоминания об испанской гражданской войне и «Скотный двор» 326 326 Coutts Smith J. George Orwell in Wallington. Wallington Church Preservation Trust, 2010. . Правда, привыкшим к благам цивилизации людям жить в Воллингтоне было нелегко - в доме не было электричества и уборной; колонка с водой находилась неподалеку; дом согревали при помощи газовых баллонов; для освещения пользовались газовыми лампами. Товары в магазин привозили поставщики, но чуть ли ни каждый день Эрику приходилось на велосипеде оправляться в ближайший городок Болдок, примерно в пяти километрах, докупать необходимое.

Чуть позже, когда Эрик и Эйлин обустроили, как они полагали, свою жизнь в сельской Англии, они стали приглашать знакомых. Впечатления лондонцев были ужасными, особенно если иметь в виду, что отправиться в обратную поездку в тот же день было невозможно, и приходилось оставаться ночевать в единственной в доме комнате для гостей. Лидия Джонсон с содроганием рассказывала через много лет: «Несмотря на то, что я очень любила компанию Эйлин и Эрика, выходные дни в коттедже были в определенном смысле тестом на выживание... Я не выношу, когда в комнате холодно, а в большой спальне наверху было холодно, как в ящике со льдом, даже в июньскую ночь. Между потолком и крышей птицы свили гнезда, и, хотя их пение было прекрасным по утрам, ночью они иногда топтались и дрались, как армия демонов. “Люди думают, что это крысы”, - говорил мне Эрик с характерной усмешкой, которая появлялась у него, когда ему нравилось чувствовать себя чуть-чуть садистом, и он ожидал, что вы испугаетесь и будете шокированы» 327 327 Fen E. George Orwell’s First Wife. // Twentieth Century. 1960. Aug. P. 117; Stansky P., Abramson W. The Unknown Orwell. P. 163. .