Рэнди Тараборрелли - Фрэнк Синатра. «Я делал все по-своему» [litres]

– А тебе понравилось бы, папа, если бы я сбежала с Сэмми и тайно вышла за него? – спросила Тина.

Фрэнк признал: он бы ужасно обиделся. (К слову, замуж за Сэмми Хесса младшая дочь Синатры так и не вышла. Она дважды разрывала помолвку непосредственно перед тем, как идти к алтарю. Много лет спустя Хесс начал ухаживать… за Миа Фэрроу!)

Обе Нэнси злились на Синатру не меньше, чем Тина. Но что было делать? Навсегда порвать с ним отношения, вычеркнуть его из своей жизни?.. Нэнси-младшая скоро сформулировала фразу для любопытных:

– Конечно, свадьба отца не стала для нас сюрпризом. Отец говорил, что собирается жениться на мисс Фэрроу. Вот и женился.

Весь шестьдесят шестой и шестьдесят седьмой год Миа старалась быть Фрэнку идеальной женой. Выходило у нее неважно. В доме то и дело появлялись гости – сплошь знаменитости, а Миа, неопытная хозяйка, допускала то одну, то другую оплошность. Гораздо больше, чем торчать в доме в Палм-Спрингз, каковой дом Миа окрестила «кладбищем», подавать коктейли персонажам вдвое, а то и втрое старше ее, Миа нравилось отрываться на «Фабрике» (так называлась одна голливудская дискотека) со своими ровесниками. Ее раздражало распоряжение Фрэнка, рефреном звучавшее на «сходках покойников и полупокойников»:

– Куколка, еще горячительного для всех!

Среди этих «всех» постоянно находились Билл и Эйди Готц (Эйди была старшей дочерью Луиса Майера, светской львицей и обладательницей коллекции произведений искусства стоимостью более пятидесяти миллионов); Джек Энтраттер (президент отеля «Сэндз») со своей женой Коринной; Розалинда Рассел с мужем; кинопродюсер Фредерик Бриссон. Все эти люди годились Миа в бабушки и дедушки.

– Она хотела просто быть миссис Фрэнк Синатра, – вспоминает подруга Миа. – Она очень, очень старалась.

Весной Миа отправилась в Европу на съемки фильма «Денди в желе» (A Dandy in Aspic). Фрэнк, не одобрявший стремления Миа сделать кинокарьеру, считал, что с его молодой жены вполне хватит одного фильма в год – просто чтоб публика не забывала. Сам он в это время давал концерты в Майами, параллельно снимаясь в фильме «Тони Роум» (Tony Rome). Работал он напряженно: днем – кинокамеры, вечером – живое выступление. Супруги общались по телефону – звонили друг другу три-четыре раза в день. Казалось, всё у них благополучно. Миа обещала Фрэнку, что в Лондоне пробудет десять дней, а в Берлине – три дня. Сказала, что вернется «скоро».

Как часто бывает в киноиндустрии, всплыли разного рода обстоятельства, и обещанные две недели отсутствия изрядно растянулись. Одним из таких совсем уж не предвиденных обстоятельств стала смерть одного из двух режиссеров, Энтони Манна. Потрясенная Миа позвонила Фрэнку, заплакала. Манн был хороший человек, джентльмен, и вот умер – а никто, даже его жена, кажется, нисколько не горюет. Все думают только о дальнейших съемках, говорила в телефон Миа. Им главное, чтобы шоу продолжалось! Они вместо патологоанатома вызвали… обслуживание номеров! Заказали закуски в номер и давай обсуждать над бездыханным телом, что делать дальше, как завершить съемки. Миа сказала также, что ей лично одной этой зловещей сцены хватило. Она, наверно, не создана быть актрисой, вот.

Ни плачущий голос Миа, ни жуткая история, которую она поведала, не тронули Фрэнка. Он вообще не слушал – по крайней мере до тех пор, пока не прозвучала фраза: «Похоже, мне придется задержаться еще на неделю».

– Даже не думай, – отрезал Фрэнк.

Ему было плевать на расписание съемок и на смерть Энтони Манна. Он хотел, чтобы жена немедленно вернулась домой. Миа заплакала еще горше. Почему, когда у Фрэнка проблемы, она, Миа, про них целыми днями слушает? И вот теперь проблема у нее – а Фрэнку и дела нет? Так нечестно! Несправедливо! Не…

Фрэнк бросил трубку.

Вернувшись наконец в Штаты, Миа нашла Фрэнка сильно изменившимся. Он отдалился от молодой жены, стал с ней холоден и резок. Однажды Джордж Джейкобс обнаружил Миа плачущей у бассейна. Она выглядела такой несчастной, что у Джейкобса сердце защемило. Он прошел в патио, свернул для Миа косячок, прикурил, поднес ей. Надо сказать, что Джордж и сам был не прочь побаловаться травкой, но ни он, ни Миа никогда не курили косячков в доме, зная, что Фрэнк не выносит наркотики. Обычно Миа и Джейкобс уезжали к каньонам и там ловили кайф. Однако сейчас Миа явно было очень плохо, и вдобавок Фрэнк отсутствовал. Джордж решил, что Миа нуждается в поддержке. Она улыбнулась, беря косяк из его рук, глубоко затянулась. Джейкобс сел рядом, они стали затягиваться по очереди. Минут через двадцать Миа сделала последнюю затяжку, закрыла глаза, выпустила колечко дыма.

– Знаешь что, Джорджи-Порджи? [13] Герой детских стишков и потешек из книги «Сказки Матушки Гусыни». – со вздохом начала Миа. – Сейчас мне на Фрэнка Синатру наплевать. Даже дважды наплевать.

Пятнадцатого апреля 1967 года Америка услышала дуэт Синатры и его дочери Нэнси. Композиция «Что-нибудь дурацкое» (Somethin’ Stupid) была записана в феврале того же года для альбома «Фрэнсис Альберт Синатра и Антонио Карлос Жобим».

«Что-нибудь дурацкое» – единственный дуэт отца с дочерью, который поднялся до первых строчек хит-парадов. Ли Хейзелвуд нашел эту песню специально для Нэнси, впервые она была записана в начале шестидесятых фолк-исполнителем Карсоном Парксом и его женой Гэйл Фут. Прослушав запись, Фрэнк Синатра решил, что у них с Нэнси получится отличный дуэт. Ли Хейзелвуду он сказал: если не хочешь петь дуэтом с моей дочерью, я сам с ней спою. Действительно, идея была слишком хороша, чтобы отказываться от нее. В конце концов, продюсерами выступили Хейзелвуд и Джимми Боуэн. Сингл был записан всего с четырех попыток.

Кое-кто из руководства «Репризы» задавался вопросами: как воспримут любовную песню в исполнении отца и дочери? Не покажется ли это публике несколько странным? Подозрительным? Узнав о сомнениях своих коллег, Фрэнк только фыркнул:

– Ерунда. Эта песня станет хитом. Мы ее запишем, и точка.

Президент «Репризы» Мо Остин придерживался мнения, что песня провалится. Он даже поспорил с Фрэнком на целых два доллара. Стоит ли говорить, что Остин проиграл?

Песня четыре недели продержалась в первой строчке хит-парада, по версии журнала «Биллбоард». Для Фрэнка это был второй золотой сингл, для его дочери Нэнси – третий.

– И слышать не хочу, – отрезал Фрэнк.

Они с Миа завтракали, Джордж прислуживал за столом. Речь шла о сценарии фильма, в котором Миа предложили главную роль. Первую главную роль! А фильм назывался «Ребенок Розмари».

– Ты должна родить дьявола? Бред какой-то! – снова заговорил Фрэнк. – Попахивает вуду. Точнее, пованивает. Моя мать в обморок хлопнется, если узнает, что ты в этом участвуешь.