Коллектив авторов Военная история - Гвардии «Катюша»

В ответ Бороденко протянул командиру листок бумаги. На нем было написано: «Прошу принять в ряды Коммунистической партии. Доверие Родины оправдаю в бою. Если погибну, прошу считать меня коммунистом». Соколов посмотрел на других и тоже увидел в руках У них заявления.

«Надумали вы правильно, — промолвил Соколов, — решение ваше одобряю. Все честные люди в самые трудные минуты жизни связывают свою судьбу с нашей партией. Только вот насчет „если погибну…“ не одобряю. Пусть гибнет враг, а мы еще увидим день Победы».

И здесь, у «катюш», завязался разговор о том, как надо действовать в бою, чтобы разгромить фашистов.

Долго тянутся последние минуты перед наступлением. Люди нетерпеливо поглядывают на часы. И вот грянул залп «катюш». Через минуту раскатился гул артиллерийской канонады. На голову врага обрушился шквал металла. Передний край обороны противника окутался дымом.

Наши стрелковые подразделения пошли в атаку. Тяжелая артиллерия не могла двигаться за пехотой. И только дивизион «катюш» следовал непосредственно в ее боевых порядках и расчищал ей путь мощными залпами. Наши боевые установки были смонтированы на гусеничном ходу и обладали высокой проходимостью.

На левом фланге сильный огонь противника вынудил пехоту залечь на открытом поле. Капитан Соколов это видит и командует: «Дивизионом — огонь!»

Теперь путь свободен. Пехота поднимается и стремительно движется вперед.

Через некоторое время командир стрелкового батальона снова обращается к капитану Соколову: «Выручай, друг, дай еще два-три залпа, иначе захлебнется атака». А в наличии осталось снарядов всего на один залп. Машины с боеприпасами застряли где-то за 3–4 километра от боевых установок. Что делать? Командир вызывает старших сержантов Айвазяна и Карасева и приказывает им доставить снаряды на огневую позицию на тягачах. Любой ценой, но скорее!

По бездорожью, по изрытому воронками полю, под огнем противника тягачи И. Мальцева и И. Демьянова быстро добрались до машин с боеприпасами. Загрузив тягачи, Айвазян приказал взять на буксир машины. Но только двинулись в путь — их накрыли мины немецкого шестиствольного миномета. Разрывы рядом. Еще мгновенье — и боеприпасы вместе с машинами и людьми взлетят на воздух. Быстрее вперед, выйти из-под обстрела! Ранен Николай Мальцев. Его заменил Иван Карасев, тоже раненный в плечо. До огневых позиций батареи осталось полкилометра. Снова разрыв снаряда. Парторг батареи Карасев упал замертво: осколок пробил партбилет и попал прямо в сердце.

«Приказ выполнен, — доложил командиру Айвазян, прибыв на огневую позицию, и тихо добавил: — Парторг погиб».

Гвардейцы зарядили боевые установки. На одном из снарядов они увидели надпись мелом, сделанную накануне рукой парторга Карасева: «Фашистам — от гвардейцев, за Ленинград!»

Прогремел залп, через три минуты — второй. На врага обрушилась лавина огня. Наша пехота снова пошла вперед.

Под сильным огнем мы с Соколовым по траншее добрались до наблюдательного пункта. Пять минут назад командиру батальона по самое плечо оторвало руку, и он был не в состоянии руководить боем. Соколов понял: момент критический, медлить некогда — и взял командование на себя. Бойцы стрелкового батальона, увидев в своих рядах капитана-артиллериста и почувствовав уверенную руку, сразу приободрились. Стрелковые подразделения вместе с гвардейцами-минометчиками начали продвижение вперед.

На подступах к Рабочему поселку № 8 гитлеровцы имели зарытые в землю танки, более двух десятков огневых точек, траншеи в полный профиль, минные поля, проволочные заграждения. Все подступы к поселку держались под обстрелом. Командир стрелкового полка передал Соколову: «На вас надежда. Дайте побольше огня». — «Гвардейцы не подведут», — ответил капитан.

Вскоре немецкое командование подбросило сюда свыше двух батальонов пехоты, артиллерию и минометы, намереваясь во что бы то ни стало вернуть утраченные позиции. Гитлеровцы перешли в атаку. Силы наших стрелковых подразделений были на исходе. Больше половины личного состава выбыло из строя. Гвардейцы дивизиона капитана Соколова оказались лицом к лицу с врагом.

От прямого попадания загорелись две боевые машины 1-й батареи. Лейтенанты Н. Г. Чуркин, А. П. Орлов, бойцы Ф. Петров, М. Строков, И. Новиков, Д. Король, И. Жеребцов, невзирая на пулеметный огонь и разрывы снарядов, бросились тушить огонь. В это время фашистские автоматчики обошли дивизион с тыла. В этом направлении нельзя было стрелять из «катюш» из-за опасности нанести поражение своим войскам. Создалась угроза захвата врагом боевых установок. И тогда, перекрывая шум и грохот, раздался властный голос капитана Соколова: «Приготовить гранаты! Огонь по моей команде!»

Гвардейцы заняли свои места в траншеях у боевых машин и ждали команды. Гитлеровцы выбежали на опушку леса, увидели «катюши», загалдели, ускорили движение, рассчитывая, что у боевых машин никого не осталось в живых. Когда враги приблизились на 20–30 метров, капитан Соколов скомандовал: «Гранатами — огонь!»

Загремели разрывы. Застрочили пулеметы. Немцы в замешательстве побежали назад.

«За мной!» — скомандовал Соколов и бросился вперед. Вслед за ним — лейтенанты А. Орлов, Н. Чуркин. На поле боя осталось около сотни фашистских трупов. Но угроза не миновала. В затишье между атаками Соколов собрал оставшихся в живых. Вид у всех был до предела измученный. Некоторые не могли даже стоять на ногах. Капитан не меньше, а пожалуй, больше других перенес в этих боях, он тяжело волочил раненую ногу, однако твердо проговорил: «Знаю, нелегко нам. Но мы обязаны устоять во что бы то ни стало. Наш долг — освободить Ленинград от блокады».

Вперед решительно шагнул комсорг дивизиона Э. С. Амирахмедов. Быстрый, подвижный, с горящими глазами, он горячо, с кавказским акцентом заговорил: «Товарищ гвардии капитан, пока у нас бьется сердце, пока мы можем держать в руках оружие, враг не пройдет…»

Соколов пожал ему руку.

Весь день продолжался бой. Гитлеровцы несколько раз атаковали минометчиков, но гвардейцы стояли насмерть. К исходу дня, когда положение казалось безвыходным, Соколов подошел к боевой машине Айвазяна: «Сколько осталось снарядов?» — «На один залп».

В это время на опушке снова показались гитлеровцы.

«Выше головы, друзья! Осталось немного продержаться…» — Капитан не успел закончить фразу, как на огневые позиции обрушился шквал вражеского огня. Загорелись боевые установки «катюш» гвардии сержанта Федора Развельчука и гвардии старшего сержанта Ивана Бороденко. Гвардейцы понимали, что вывод из строя всех боевых установок грозит дивизиону гибелью. Поэтому все, кто мог держаться на ногах, бросились спасать от огня боевые машины. К ним подбежал и капитан Соколов. И вдруг рядом разорвался снаряд. Осколок ударил Соколова в голову…