Мишель Обама - Becoming. Моя история

– Папа уже президент? – спрашивала меня Малия в течение нескольких последующих месяцев, когда мы стояли на той или иной сцене, вокруг гремела праздничная музыка, а юный ум дочери был не в состоянии понять ничего, кроме главной цели. – Ладно, а теперь он – президент?

– Нет, милая, еще нет.

Только в июне Хиллари признала, что ей не хватает голосов для победы. Ее промедление растратило драгоценные ресурсы, не позволив Бараку вовремя переключиться на борьбу со своим республиканским оппонентом Джоном Маккейном. Давний сенатор от Аризоны стал предполагаемым кандидатом от Республиканской партии еще в марте и баллотировался как герой войны с историей двухпартийности и основательным опытом в области национальной безопасности. Это означало, что он будет вести себя совсем не как Джордж Буш-младший.

Четвертого июля мы были в Бьютте с двумя целями – теперь почти все наши действия имели двойную цель. Предыдущие четыре дня Барак провел в Миссури, Огайо, Колорадо и Северной Дакоте. У него почти не было времени на то, чтобы сойти с предвыборных рельсов и отметить день рождения Малии, он не мог исчезнуть из поля зрения избирателей в самый знаковый для страны праздник [130] 4 июля – День независимости США. – Прим. перев. . Поэтому мы полетели к Бараку. Своего рода попытка убить двух зайцев – провести семейный праздник на виду у публики. Сводная сестра Барака Майя и ее муж Конрад полетели с нами вместе со своей дочерью Сухайлой – милой четырехлетней малышкой.

Любой родитель ребенка, рожденного в большой праздник, знает, что грань между семейным торжеством и национальными гуляниями – очень зыбкая. Добрые жители Бьютта, казалось, тоже об этом знали. На витринах магазинов вдоль главной улицы они развесили плакаты «С днем рождения, Малия!». Прохожие выкрикивали ей добрые пожелания, перекрывая грохот басовых барабанов и флейт, наигрывающих «Янки Дудл», в то время как наша семья с трибун наблюдала за городским парадом в честь Дня независимости. Все, с кем мы встречались, с добротой относились к девочкам и с уважением к нам, даже когда признавались, что голосовать за любого демократа стало бы для них нарушением традиции на грани сумасшествия.

Позже в тот день команда нашей предвыборной кампании устроила пикник с видом на горы Континентального раздела. Это мероприятие должно было превратиться в митинг нескольких сотен наших местных сторонников, а также своего рода празднование дня рождения Малии. Меня тронуло то, сколько людей пришло на встречу, но в то же время я испытывала какое-то более личное и неотступное чувство, не имевшее с этим ничего общего. Меня переполняла нежность материнства. Ощущение быстротечности времени, когда вы вдруг замечаете, что ваши дети уже наполовину выросли, их руки и ноги из пухлых превращаются в тонкие и длинные, а взгляд становится мудрее.

Для меня четвертое июля 2008 года было самой важной чертой, которую мы когда-либо переступали: десять лет назад мы с Бараком вышли из роддома, думая, будто что-то знаем об этом мире, когда на самом деле еще ничего о нем не знали.

Я посвятила бо́льшую часть последнего десятилетия попытке найти баланс между семьей и работой, понять, как постоянно присутствовать в жизни Малии и Саши, дарить им больше любви и при этом оставаться хорошим сотрудником больницы. Но ось сместилась: теперь я пыталась совместить воспитание детей с чем-то совершенно иным и намного более запутанным – с политикой, Америкой и стремлением Барака к важным делам. Масштаб происходившего в жизни Барака, требования кампании и внимание к нашей семье росли все быстрее и быстрее. После кокусов в Айове я решила уйти из больницы, понимая, что уже не могу работать там в полную силу и быть эффективной. Кампания полностью меня поглотила. Я была слишком занята, чтобы даже забрать из офиса свои вещи или произнести прощальную речь. Теперь я работала матерью и женой на полный день. Правда, у жены была цель, а у матери – желание защитить своих детей от поглощения этой целью. Больно уходить с работы, но выбора не осталось: семья нуждалась во мне, и это важнее.

Итак, на пикнике в Монтане группа незнакомцев спела «С днем рождения тебя» Малии, которая сидела на траве с гамбургером на тарелке. Я знала, избирателям нравились наши дочери, наша близость с детьми. Но я часто задумывалась, как на все это смотрели сами дети. Я пыталась подавить чувство вины. На следующие выходные состоится настоящая вечеринка в честь дня рождения – множество друзей Малии придут с ночевкой в наш дом в Чикаго. Никакой политики. А на вечер 4 июля мы запланировали уединенное празднество в отеле. Тем не менее, когда днем девочки бегали по площадке для пикника, а мы с Бараком пожимали руки и обнимали потенциальных избирателей, я задалась вопросом, каким дочки запомнят этот день.

Я наблюдала за Сашей и Малией скрепя сердце. Как и меня, посторонние люди теперь называли их по имени, прикасались к ним и фотографировали. Зимой правительство решило, что мы с девочками уязвимы, и предоставило нам охрану службы безопасности. Теперь, когда Саша и Малия отправлялись с моей мамой в школу или в летний лагерь, служба безопасности следовала за ними во второй машине.

На пикнике у каждого из нас под боком был свой агент, который мог выследить любой признак угрозы и незаметно вмешаться, если кто-то из доброжелателей переусердствует и слишком сильно нас обнимет. К счастью, девочки, казалось, видели в агентах не столько охранников, сколько взрослых друзей, новых членов растущей семьи, с которой мы путешествовали, отличающихся от остальных только наушниками и молчаливой бдительностью. Саша вообще называла их «секретными людьми».

Девочки разряжали напряженную обстановку предвыборной кампании, хотя бы потому что не так сильно были заинтересованы в ее результате. И для меня, и для Барака то, что они рядом, было большим облегчением – дочери напоминали: наша семья значит больше, чем подсчет сторонников или взлет рейтинга по опросам. Ни одна из девочек не обращала внимания на шум, царивший вокруг ее отца. Они не стремились сделать демократию лучше или попасть в Белый дом. Чего они действительно хотели (очень-очень хотели) – так это щенка. Девочки любили играть в пятнашки и карточные игры с сотрудниками штаба и взяли за правило находить магазин мороженого в каждом новом месте, где бы ни оказались. Все остальное для них было просто шумом.

По сей день мы с Малией все еще смеемся над одной историей. Малии было восемь лет, когда однажды ночью Барак, движимый ответственностью, задал вопрос перед сном.

– Что ты думаешь о том, чтобы папа баллотировался в президенты? – спросил он. – Как ты считаешь, это хорошая идея?