Николай Коняев - Алексей Кулаковский

«Какого-нибудь, наиболее способного к восприятию воздействия сверхъестественных сил, проще говоря, нервного человека уговаривают прикинуться умершим. Подговоренный начинает хворать за три ночи до времени, назначенного к гаданию: лежит на постели, стонет, охает и делает духовное завещание (словесно, конечно), затем, на третий день «умирает». Его укладывают на постель, расположенную под порогом входной двери. Под изголовье кладут веник, у ног — сковороду, у изголовья — чашку с водой. Все металлическое (крест, нож, перстень) снимают с покойника. Затем покрывают саваном, куда втыкают иголку, которой приходилось шить одеяние для трех покойников. Еще до смерти «покойника» домашние плакали и причитали, а у входа тесали гробовые доски. Уложив покойника на постель (харалаах маас тэллэххэ) и снарядив по описанному, закрывают иконы, засыпают огонь пеплом. Становится темно. Все молчат. Далее каждый желающий узнать свое будущее подходит по очереди к жерновам, подходят, соблюдая возрастное старшинство. Подошедший начинает вертеть жернов, поставленный над мнимоумершим немного в сторону. Жернова не простые: на ось лежняка (нижний жернов), вокруг которой вертится верхний, нанизывают кожаные кружочки, чтобы вертеть было легче, так как тогда камни не плотно прилегают друг к другу; к деревянному поперечнику верхнего камня, насквозь которого проходит железная ось (шейка веретена) нижнего камня, прикрепляют стальную иголку. Каждый подошедший должен вертеть жернов левой рукой три, девять раз против солнца. Когда жернова будут склонны предсказывать, то они примыкают друг к другу, так что нижний вертится вместе с верхним. В этот момент вертящий умоляет словами: «говори по-человечески, сказывай по-якутски!» Тогда жернова начинают дрожать, скрипеть и скрежетать, затем вдруг верхний жернов становится легко крутимым… С этого-то момента начинается вещий рассказ жерновов. Они говорят про будущую судьбу крутящего. Речи жерновов слышны только для мнимоумершего, остальные ничего не слышат» [130] Кулаковский А. Е. Научные труды. С. 84–85. .

Происходящее в юрте, где собрались встретить вернувшегося Кулаковского жители наслега, чем-то напоминало это гадание.

Дрожали, скрипели и скрежетали рядом с Кулаковским жернова истории, и ему нужно было пересказать вещий смысл этих жерновов о судьбе земляков.

— Алексей, — прервал, наконец, невеселые мысли Кулаковского голос бесшабашного и смелого Василия Аввакумова. — Что означает это зерно?

— Зерно — это Якутия, — вставая, ответил Кулаковский. — А весь стол — покрасневшая Россия. Вы еще думаете победить Россию? Ваша задача — остаться в живых и не дать угаснуть племени якутов.

Николай Ефимович, директор музея в Черкёхе, рассказывал мне, что еще в детстве его удивляла надпись «Здесь похоронен Иван Елисеевич Кулаковский, павший от рук красных бандитов».

Когда он впервые прочитал это, шли 1960-е годы и ни о каких красных бандитах и речи быть не могло… Но надпись говорила о другом.

— И это было для меня первым уроком реальной истории… — рассказывал Николай Ефимович.

Чтобы понять, о чем думал Алексей Елисеевич, укрываясь в распадке Назара, надо вспомнить, что происходило тогда в Якутии…

Вот скупая хроника событий 1922 года, когда снова разгорелась в Якутии Гражданская война…

2 января 1922 года расквартированные в Якутии красноармейские боевые части получили секретное распоряжение А. Т. Козлова. «Приказываю отбросить всякое миндальничанье, способствующее лишь разложению нашего тыла, под которым подразумевается как разложение граждан, наше миролюбие принимающих за нашу слабость, так и разложение наших частей, а потому примите к неуклонному проведению в жизнь следующее:

Отбросить всякие сентиментальности как с бандитами, так и с мирными гражданами, и также с нашими частями. Бандитов, захваченных где бы то ни было, расстреливать без пощады, граждан, населяющих наш тыл, содействующих бандитам и чем бы это содействие ни выражалось: указанием ли бандитам нашего расположения или численности, предоставления им подвод для передвижения, фуража и продуктов или просто в том, что то или иное селение при посещении его бандитами предоставляло квартиру и об этом не сообщило нашему командованию, просто оставались пассивными, расстрелять каждого пятого в селении без всякой пощады…».

Через два дня приказом Якутского губревкома было введено военное положение в Якутском уезде и Якутске.

Ужесточение карательных мер тем не менее повстанческого движения не остановило. Наоборот, 10 января 1922 года белогвардейские отряды окружили селение Амгу, осадив здесь отряд красного командира К. М. Котруса, а 20 января пал Верхоянск.

У нас нет оснований утверждать, что активность белоповстанцев была преднамеренно спровоцирована ужесточением карательных мер, еще меньше оснований у нас утверждать, что разжигание нового витка Гражданской войны преследовало цель сделать Москву более уступчивой в определении статуса Якутии, но по датам получается, что именно так и обстояли дела.

Как известно, 6 января 1922 года коллегия Наркомнаца приняла решение об образовании Якутской автономной области, но Максим Кирович Аммосов, отстояв почти двое суток в приемной Сталина, сумел убедить того, что восстания в Якутской области вызваны во многом принижением национального статуса якутов. В результате уже 21 января 1922 года Ленин дал указание готовить проект решения Политбюро об образовании Якутской АССР.

22 января 1922 года на заседании пленума Якгуббюро заслушали информацию о решении Сталина, и в этот же день вышло обращение сторонников Учредительного собрания «К братьям якутам!». В нем говорилось, что «большевистская банда в Якутске» расстреляла «лучших представителей якутской и местной русской интеллигенции», а в губревкоме воссели «какие-то хамначчиты Аммосовы и Слепцовы», которые «каждое лето ездят в далекую Москву на поклон красному царю Ленину».

Это не помешало, разумеется, на I чрезвычайном совещании Советов Якутской губернии, проходившем 10–22 февраля 1922 года, одобрить проект «Декларации прав и обязанностей трудящихся ЯАССР» и Конституции ЯАССР.

Но это с одной стороны… А с другой, ни конституция, ни постановление Президиума ВЦИК об образовании Автономной Якутской Социалистической Советской Республики как части РСФСР, принятое 16 февраля 1922 года, не смогли притушить повстанческий пожар.