Николай Коняев - Алексей Кулаковский

Алексей Елисеевич Кулаковский — 44 года,

жена его Евдокия Ивановна — 36 лет,

его мать Анастасия Николаевна — 83 года,

дочь Лариса — 18 лет,

воспитанница Анна Егоровна — 17 лет,

сын Иасон — 14 лет,

сын Алексей — 9 лет,

сын Реас — 7 лет,

дочь Раиса — 3 года.

Квартировали Кулаковские в Черкёхе в доме у Федоровых.

Как пишет Л. Р. Кулаковская, позже хозяин дома Федоров был обвинен в том, что у него жил Кулаковский, и по распоряжению командира особого отряда К. Сокольникова расстрелян.

Но это потом… А весной 1921 года в Тааттинской школе работали друзья и единомышленники Алексея Елисеевича Кулаковского — известные в Якутии учителя Василий Иванович Софронов и Петр Васильевич Афанасьев, первый профессиональный художник Якутии Иван Васильевич Попов, автор книги для чтения на якутском языке, одна из первых учительниц-якуток Вера Дмитриевна Давыдова, поэт, ставший позднее активным участником повстанческого движения, Петр Иванович Оросин. Кулаковский сумел объединить усилия этих ярких и неординарных педагогов на благо общего дела.

Среди учеников, прошедших Черкёхскую школу, Амма Аччыгыйа (Николай Мординов) и Дмитрий Кононович Суорун Омоллон (Сивцев), ставшие народными писателями Якутии и внесшие огромный вклад в формирование самосознания якутского народа. Они с благодарностью и большой теплотой вспоминали о своей учебе у Кулаковского.

Поразительно, но образование этих великих сыновей якутского народа осуществлялось Алексеем Елисеевичем Кулаковским, когда начинала разгораться вокруг новая Гражданская война.

И разве только их пытался тогда образовать Алексей Елисеевич?

Выступая на майском митинге 1921 года, он говорил: «В старину люди жили в темноте и невежестве. Не знали ни огня, ни домашних животных. Затем постепенно народ начал присматриваться ко всему окружающему и стал делать один за другим все новые и новые открытия. Ко всему начал привыкать, все начинал находить на свои собственные нужды, необходимые для хозяйства. Затем народ постепенно стал развиваться и наконец дошел до образования. Образование не произошло от буквы, а от постепенного развития народа… (выделено мной. — Н, К.). Теперь образование открыто для всех. Всякий может по своему желанию поступать, где желает. Призываю всех товарищей всеми силами стремиться к образованию и просвещению!» Мысль необыкновенно глубокая…

Образование может произойти только от постепенного развития народа…

И если бы не гремели вокруг призывы: сойтись под знамя большевизма и рабочей партии, строго карать богатых, быстрее организовать коммуны и не верить духовенству, если бы задумались участники митинга революционных хамначчитов [125] Батраков. о других путях достижения народного счастья, может быть, они и сумели бы вступить на путь подлинного образования, которое одно только и могло привести к счастливой жизни. Однако среди злобы и ожесточения слова Кулаковского оказались неуслышанными.

Насколько остро стоял тогда в Якутии вопрос о классовом расслоении, показывают документы беспартийной конференции десяти волостей, проходившей примерно в то же время в соседней с Черкёхом Чурапче. Участники конференции потребовали изолировать всех кулаков и тойонов. Местом такой изоляции конференция определила алданские свинцовые рудники.

Составлены были и списки лиц, подлежащих изоляции. Согласно им, в Борогонской волости подлежало изоляции 79 человек, в Мегинской — 29, в Дюпсинской — 22, в Баягантайской — 11, в Майской — 4, в Ботурусской — 7, в Тааттинской — 57, в Амгинской — 5 человек.

По мере сил Кулаковский пытался утишить страсти и старался не поддаваться попыткам вовлечь его в братоубийственное противостояние.

Лето 1921 года Алексей Елисеевич Кулаковский провел в Оймяконе, занимаясь сбором материалов, связанных с его работой в подотделе по изучению края.

Сохранилось письмо уполномоченного Г. А. Попова от 11 ноября 1920 года, вводящее нас в курс проблематики этой работы: «А. Е. Кулаковскому. Согласно ваших требований, вместе с сим, сделано предложение ГОНО о снабжении Вас просимыми материалами. Что касается спирта и фонда оплаты при собирании научных материалов, то это возможно в 1922 году в общем сметном порядке. Написал в Тааттский Волревком о содействии Вам и освобождении от повинностей. На днях все служащие ГОНО будут снабжаться мануфактурой, и я постараюсь снабдить и сотрудников подотдела Исследований. Сообщайте ежемесячно о своих работах, присылайте материалы. Было бы крайне желательно иметь материалы о Манчары, Омоллоне и др. Сообщите, где сотрудник И. В. Попов и что он делает. Жду его отчетов, материалов и картин. В каком положении Ваш труд «Пословицы и поговорки якутов»? На днях будет решен вопрос об издании особого научного сборника подотдела Исследований, куда войдет Ваш труд по верованию якутов. В случае каких-либо препятствий, прошу руководствоваться моими объявлениями в официальной части «Ленского коммунара» за месяц сентябрь-октябрь с. г.».

К началу учебного года Кулаковский приехал из Оймякона в Таатту и сразу отправился в Якутск, чтобы сдать готовый материал.

Он был в Якутске, когда 29 сентября 1921 года вышло постановление № 108 губревкома, которое определило виды изоляции тойонов и кулаков по четырем категориям. Принудительными работами теперь следовало наказать даже нетрудоспособных. Проводилось это постановление в жизнь самыми жесткими методами.

За три дня до выхода постановления был издан приказ об уничтожении всех бандитов и их приспешников, взятии в заложники их семей и конфискации имущества.

В ответ начало формироваться сопротивление.

Из Нелькана в Центральную Якутию двинулся отряд корнета В. А. Коробейникова, а в Охотске высадился из Приморья десант войскового старшины, есаула В. Бочкарева, снаряженного главой дальневосточного правительства Спиридоном Денисовичем Меркуловым. Есаул захватил Охотск и, чтобы «освободить братьев якутов от ига пришельцев», послал отряды в арктические районы Якутии.

1 октября 1921 года Алексей Елисеевич Кулаковский подписал у начальника ГПУ С. М. Аржакова (своего бывшего ученика) открытый лист № 2092 и пропуск к тому же номеру сроком до 1 октября 1922 года и вернулся в Черкёх.

Похоже, что коллег-учителей Алексей Елисеевич в Черкёхе уже не застал…

Существуют достаточно противоречивые сведения об «исходе» учителей Черкёхской школы. С одной стороны, есть телеграмма об отсутствии учителей в Тааттинской школе, которую вридпредтаатволревкома Огоюкин отправил в губнаробраз еще 2 октября 1921-го, а с другой — многие исследователи связывают учительский «исход» с образованием 8 ноября 1921 года Тааттинской комячейки и Ботурусского особого конно-ударного отрада губчека К. Сокольникова.