Леонид Млечин - Примаков

От Масуда Примаков требовал перестать вмешиваться в войну в Таджикистане. Пригрозил ему. Из Афганистана глава российской разведки полетел в Иран. Встречался с президентом Али Акбаром Хашеми Рафсанжани, коротко стриженным человеком с седоватым чубом, который выбивается из-под чалмы, и министром иностранных дел Али Акбаром Велаяти, хитроватым человеком с жесткой полуулыбкой. В 1995 году Примаков еще раз прилетит в Иран.

Журналисты писали в те годы, что Примаков наладил сотрудничество со спецслужбами Ирана. Как утверждают специалисты, иранским разведчикам была обещана новая спецтехника, включая аппаратуру подслушивания, и помощь в обучении современным методам работы. Разведки России и Ирана подписали соглашение о взаимопонимании. Служба внешней разведки организовала шестимесячные курсы для иранских коллег в Москве. Взамен Иран как будто бы посулил освободить членов промосковской партии Туде, которые сидят в тюрьме несколько лет, и даже отправить их в Москву, если они того пожелают. Тегеран также обещал не вмешиваться в дела бывших советских республик и не влезать в чеченскую войну..

Примаков, работая в разведке, сделал ряд точных назначений, высмотрев в большом коллективе нужных людей. Евгений Максимович — не волк-одиночка, который считает, что способен всё сделать сам. В любом месте, куда он приходил, он собирал себе команду. С собой он приводил минимум людей. Остальных выдвигал на месте, потому что лучше тех людей, которые здесь работают годами и являются профессионалами, быть не может.

Он вовсе не считал, что ведомство, куда он пришел, находится в тяжелом состоянии и что там сидят глупые, ленивые и никчемные работники. Примаков исходил из того, что все нужные люди уже здесь работают, нужно просто посмотреть, на кого опереться. Он подбирал на руководящие посты таких людей, что сам испытывал удовольствие от возможности с ними посидеть, поговорить — когда те приходили на доклад. Примаков наслаждался беседами с людьми, которые демонстрировали полнейшее знание предмета, ясную логику рассуждений.

— Он своих работников окучивал, растил, — рассказывала мне Татьяна Самолис. — Старается, чтобы в коллективе была хорошая рабочая атмосфера, обстановка единой команды. Если, не дай бог, кто-то о ком-то что-то резкое сказал, он все острые углы сглаживал. И он не просто назначил — и давай трудись! Он всех своих питомцев пестовал. Идет обедать, все заместители вместе с ним. Сели за стол, продолжают что-то обсуждать. После обеда вышли погулять, продолжают говорить.

И вместе с тем Татьяна Самолис вдруг сказала мне с сомнением в голосе:

— Если бы вы меня спросили — а добавился ли к его списку друзей кто-то из разведки? — я бы сразу и не ответила… У него в разведке были люди, к которым он не просто питал слабость, он их обожал. Евгений Максимович человек команды, будет ее формировать, без нее он просто слепой. Но не против кого-то. И не в бане, понимаете? Но сказать, что какие-то люди из разведки стали у него домашними гостями, с кем-то он дружил семьями?.. Может быть, я чего-то не знаю, но мне кажется, что он какие-то человеческие приобретения для себя здесь сделал, кого-то к сердцу приблизил, но друзья у него были одни и те же всю жизнь.

Общение между руководителями разведки продолжалось и после рабочего дня, в воскресные и праздничные дни. Примаков и его заместители были соседями, жили в дачном поселке Службы внешней разведки в соседних домиках.

Дачный поселок входит в единый комплекс Службы внешней разведки в Ясеневе. Это хорошо охраняемое, малолюдное, невидное и комфортное место. Говорят, что поселок строился в чисто служебных целях — в качестве гостевых домиков для приема руководителей братских разведок. Но поселок оказался таким симпатичным, что Крючков обосновался там сам и поселил своих заместителей и начальников важнейших направлений. Там всё есть — газ, вода, отопление, канализация, казенная мебель. Когда Крючков освободил свою дачу, Примаков не захотел в нее переезжать — это был большой дом на немалую семью. Евгений Максимович в тот момент был один (еще не женился во второй раз) и сказал:

— Ну зачем мне такая большая дача? Отдайте тому, у кого семья большая.

И занял другой, вовсе не директорский домик. Это как бы не соответствовало высокому положению начальника разведки, но его нисколько не смущало. Чисто, уютно, удобно — и этого достаточно. Он не ставил перед хозяйственниками задачу — привезите мне какую-нибудь мебель особенную, чтобы поприличнее выглядеть.

Одно из преимуществ поселка: там стоят мощные спутниковые антенны и можно смотреть любой телевизионный канал, не только российский. Но Примаков не большой был любитель сидеть, уткнувшись носом в голубой экран. Разве что перед футболом не мог устоять.

Покинув разведку в начале 1996 года, Примаков в определенном смысле остался в разведке. И после назначения министром иностранных дел продолжал жить в Ясеневе. Выехал оттуда уже тогда, когда стал премьер-министром. Дачная жизнь в Ясеневе, кроме всего прочего, оставляла Примакову — министру иностранных дел — возможность работать в тесном контакте с разведкой. Примаков рассказывал:

— Мы неофициально собираемся — несколько человек, представители разных ведомств, занимающиеся внешней политикой, — и обсуждаем актуальные проблемы. Это необходимо. Так делается во всём мире.

Я спросил тогда у Примакова: помогают ли ему, как министру иностранных дел, материалы разведки? Он ответил серьезно:

— Очень помогают. Те материалы, которые я получаю как министр, важны и необходимы.

Я не удержался от другого вопроса:

— Работа в разведке дала вам уникальную возможность узнать даже самые интимные подробности жизни ваших коллег-министров. Теперь, глядя во время переговоров на какого-нибудь министра, вы, наверное, думаете: а я ведь знаю, сколько у тебя любовниц?..

Примаков рассмеялся:

— Конечно, руководитель разведки обладает знаниями, которые может потом использовать и на другом посту. Это ясно. Но в то же время для меня это невозможно: надавить на партнера — я о тебе кое-что знаю, поэтому сделай то-то и то-то! Я такими делами не занимаюсь!

Преемником Примакова стал генерал Трубников, который у Евгения Максимовича был первым замом. Вячеслав Иванович Трубников говорит ясно, четко, уверенно. По отзывам коллег, он так же хорошо пишет и формулирует свои мысли. Прекрасно знает английский. У него аккуратный пробор, очки с большими стеклами. Он почти не улыбается и осторожен в выражениях — еще осторожнее, чем Евгений Примаков. И сейчас даже трудно представить себе, что Трубников немалую часть жизни пользовался журналистским прикрытием — то есть в заграничных командировках выдавал себя за журналиста.