Пётр Бартенев - О Пушкине: Страницы жизни поэта. Воспоминания современников

Надо думать, что Борис Годунов, ещё будучи правителем, не доброжелательствовал Пушкину; по крайней мере его удаление от двора о том может свидетельствовать. Эта немилость выказалась явно, вероятно тогда, когда родственник его Гаврила передался Отрепьеву. По доносу дворовых людей своих Остафий Михайлович сослан в Сибирь с братиею [55] T. XI, примеч. 161. . Там впоследствии он воеводствовал в Тобольске, где, вероятно, и умер без потомства; по крайней мере о детях его нигде не упоминается.

Можно думать, что Остафий Михайлович содействовал братьям своим на служебном поприще. Иван Михайлович, в сане ловчего, воеводствовал в начале войны Иоанна с Баторием, в 1578 г., и потом в конце этой войны, в 1583 г., вместе с князем Дмитрием Елецким ездил в Варшаву, чтоб взять с короля присягу в верном соблюдении заключённого договора. При Феодоре он отвозил в Астрахань царевича Мурата. Годунов сослал его в Сибирь за то, что бил челом в отечествена князя Андрея Елецкого. Про третьего брата, Леонтия, известно, что он был также сослан в Сибирь Годуновым, потом воротился и в Смутное время был убит под Кромами. Брат его, тоже Иван Михайлович, убит под Новгородом. Пятый брат, Никита, в Смутное время был окольничим, воеводствовал на Вологде и получил благодарственную грамоту от Шуйского за успешные действия против русских воров и литовских людей. Его сын, Василий Никитич, известен по местническому делу с Андреем Плещеевым, напечатанному в 14-й книжке «Временника». Тут он показал ловкость, ум; он явно превосходит своего соперника хитрым изобретением разных случаевв свою пользу, и между прочим ссылается на родственника своего Гаврилу Пушкина, который изменою попал в милость к Отрепьеву; Плещеев возразил ему на это, что тот случай воровской. Потом этого Василия Никитича мы встречаем в Сибири, воеводою в Якутске, на великой реке Лене; тамошние служилые люди жаловались царю на его корыстолюбие, жестокость и самоуправство [56] Дополн. к Акт. Истор., т. III (1649 г.). .

В конце Борисова царствования эти Пушкины подверглись явной опале, вероятно, за родственника своего Гаврилу, перешедшего к Отрепьеву. Остафий с братьею, как сказано выше, был удалён в Сибирь, и после потомки их почти не встречаются на видных местах.

Заметнее становится в XVII веке другая ветвь Пушкиных — сыновья некоего Григорья, двоюродные братья тем, о которых мы доселе говорили.

Известно участие Гаврилы Григорьевича Пушкина в истории Отрепьева, который сделал его великим сокольничим. Он удержался и после Смутного времени, и в 1613 году, во время венчания царя Михаила Феодоровича, даже не хотел сказывать боярствокнязю Пожарскому, считаясь с ним местами. Царь приказал, для его царского венчанья, быть без мест. Знаменитому освободителю отечества, кроме того, приходилось два раза считаться с Пушкиными: все три раза суд не был вершон. При Шуйском, когда ещё Пожарский не совершил своего великого дела, Иван Михайлович Пушкин, воевода коломенский, бил на него челом; в другой раз, в 1628 г., не хотел быть ниже его местом Борис Иванович Пушкин, племянник Гаврилы [57] См. Разряд. Книгу, напеч. в «Симбирском Сборнике». . Личные заслуги не признавались упорным местничеством; Михаил Феодорович должен был сам отстаивать освободителя Москвы, и Бориса Пушкина за бесчестье послали в тюрьму.

Не менее Гаврилы известен был в то время брат его Григорий Григорьевич. В Смутное время он оставался верен присяге и твёрдо стоял за Шуйского, подобно родственнику своему Михаилу Пушкину, который погиб за царя в Земле Северской, тогдашнем гнезде мятежа [58] Карамз., т. XII, примеч. 47. . Посланный против мятежников, в 1607 году, Григорий Гаврилович, вместе с Измайловым, сделал честно своё дело [59] Там же, примеч. 116. — выражение Карамзина, которое, видимо, льстило родовому самолюбию поэта. Этот Пушкин спас Нижний Новгород, усмирял бунт в Арзамасе, в Ардатове, и разбил мятежников у Серебряных Прудов, действовал в тех самых местах, где некоторое время жил его отдалённый потомок истинно поэтическою жизнью (в селе Болдине Пушкин прожил осень 1830 года). Потом он был посылан из-под Москвы против Лисовского, и в сане бояринавоеводствовал в Большом Полкувместе с князем Куракиным [60] Там же, примеч. 213. . Это первый московский боярин из рода Пушкиных. С него начинается значительное возвышение Пушкиных, которые являются во всех важных случаях. Стольник БорисПушкин, впоследствии споривший с Пожарским, в 1610 г., был отряжен «из московских чинов» в посольство под Смоленск к Сигизмунду с просьбой дать на царство королевича Владислава. В начале 1613 года МихаилПушкин был членом тогдашнего временного правительства; по крайней мере подпись его встречаем под грамотою, данною князю Трубецкому на отчину Вагу [61] «Др. Росс. Вивл.», ч. VIII. .

В царствование трёх первых государей из дома Романовых, Пушкины были постоянно в чести; из них встречаем и бояр и окольничих. Самой большой почести достиг Григорий Гаврилович. На свадьбе царя Михаила Фёдоровича он упоминается в числе 40 главных стольников и бояр больших [62] Там же, ч. VII. . Также между первыми сановниками встречаем его на обеих свадьбах царя Алексея Михайловича (1648 и 1671 годов); тут же, между первыми боярынями, и жена его, Ульяна [63] Там же. . Он боярин и оружейничий. В 1650 году он ездил к Яну Казимиру с требованием, чтоб не уменьшались титлы его царского величества. Об этом мы знаем из 4-го тома «Актов Исторических». У Бантыша же Каменского сказано, что он заставил Яна Казимира сжечь на площади в Варшаве все предосудительные книги для России, поставил с ним договор о наказании сочинителей и о ненарушимом содержании поляновского трактата; но автор не сказывает, откуда почерпнул это любопытное известие. Григорий Гаврилович именуется при этом случае великим и полномочным послом, боярином и оружейничим и наместником Нижнего Новгорода [64] Поэт дорожил памятью его и его дяди. В честь их он назвал Григорьем второго своего сына. . Родной его племянник, стольник Матвей Степанович, как видно, участвовал в деле Никона; ибо в «Описи Столбцам Патриаршего Разряда» (напечатанной в 5-м томе «Актов Исторических»), в первом столбце находилась «Сказка Матвея Пушкина о Никоне Патриархе». Что это была за сказка — неизвестно, так как столбцы эти не изданы. Потом встречаем его окольничим и воеводою в Астрахани; наконец он достиг сана боярского. Поэт упоминает о нём в своих записках и иронически ставит ему в упрёк, что он подписался под грамотою об уничтожении местничества. Его значение, как одного из первых бояр, продолжалось и при царе Петре. В 1694 году вместе с знатнейшими тогда лицами: Голицыным, Лыковым, Ромодановским, Бутурлиным, он сопровождал царя в походе к Архангельску; тогда же, в потешном Кожуховском походе он ехал вместе с Никитою Зотовым в государевой нарядной карете. Брат его, Яков, также нередко упоминается в делах того времени.