Лев Баусин - Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

— Знаю, но ведь все течет, все меняется. Зачем поступать по-страусиному, прятать голову в песок?

— С ним до вас работали другие сотрудники и ничего подозрительного не замечали. Просто вы не смогли установить с ним нормальные отношения.

— Но он не смог или не захотел ответить на примитивные вопросы, водил меня за нос. Почему? Да потому, что является подставой.

— Если вы настаиваете на этом, то я вынужден отстранить вас от работы с «Нахасом», а то еще наломаете дров.

— С удовольствием принимаю ваше указание. Как говорится в поговорке: «Была без радости любовь, разлука будет без печали».

Позиция резидента была ясна и прозрачна. Он заканчивал свою командировку, недавно «за общее руководство» получил орден (собственных оперативных контактов и агентов у него не было). Зачем перед финалом портить репутацию? Негативную информацию Центр, как и высшее руководство страны, не любил. Доминировала лакировка действительности. Конфликтное сотрудничество с «Нахасом» в Каире окончилось для меня приобретением опыта, но без особых негативных последствий.

О том, что «Нахас» был классической подставой, стало известно позже. Во мне смешалось разное: сожаление, что этого не произошло раньше, удовлетворение по поводу обнаружения «волчьей ямы», и даже злорадство. Как в старом анекдоте: ну, мы же вас предупреждали, что в лесу водятся педерасты.

В апреле 1964 года резидент собрал всех сотрудников точки и патетически объявил:

— В мае в Египет прибывает лидер нашего государства — Никита Сергеевич Хрущев. Обновите все информационные справки. Есть еще одно важное поручение Центра: надо издать в Каире книгу «Никита Хрущев: политик и человек». Рукопись этой книги на арабском языке уже поступила к нам последней почтой. Какие будут варианты по этому вопросу?

Воцарилось молчание. Каждый понимал, что сделать такое предложение своему оперативному контакту — это значит «засветить» его перед местными спецслужбами и дать им повод предположить, что он как-то раньше был связан с советским посольством. Конкретных кандидатур, могущих взять на себя издание книги, инициативно с мест названо не было. Тогда резидент прервал затянувшуюся «мхатовскую» паузу такой репликой:

— Надо пойти в министерство информации к чиновнику средней руки и попросить его выделить журналиста или издателя, который мог бы выполнить поручение Центра.

В качестве визитера резидент определил меня.

Охота вслепую, но с хорошей приманкой. Сумма, выделенная Центром на проведение этой пропагандистской акции, была большой.

(Пышные визиты наших лидеров с цветными обрамлениями вообще влетают государству в копеечку.) Просмотрел список сотрудников министерства информации, выбрал наугад одного чиновника, как рекомендовал резидент, «средней руки», позвонил ему из посольства (чего тут было скрывать?), попросил принять меня по важному делу.

Беседа проходила в служебном кабинете. На ней присутствовал еще один египтянин, имя и должность которого установить не удалось. Он не представился. Начал я без особых предисловий.

— В мае состоится визит главы нашего государства в Египет, который должен поднять на новый уровень дружественные отношения между нашими странами.

— Знаю, есть много нерешенных проблем, которые следует обсудить в ходе переговоров.

— Какие же это проблемы?

Выяснение позиций египетского президента накануне визита являлось одной из задач точки.

Собеседник не стал вносить ясность, оставил вопрос без ответа, поэтому мне пришлось начать раскрывать карты.

— Есть идея издать в Каире книгу о главе нашего государства на арабском языке и распространить ее накануне визита. Не могли бы вы порекомендовать какого-либо местного журналиста, который выполнил бы эту миссию.

— За чей счет?

— Расходы по изданию берет на себя советское посольство.

Мой собеседник посмотрел на того самого египтянина, который присутствовал при беседе. Взгляд был бегл, но красноречив. Его можно было бы расшифровать так: пришел иностранец («хавага» на местном диалекте), он молод, кажется, наивен, но у него есть деньги, здесь можно хорошо поживиться. К сожалению, излагать расшифровку взглядов, мимики, интонации в оперативных отчетах было не принято. Жаль! Ведь взгляд порой стоит больше, чем красноречивая тирада.

— Я сам возьму на себя труд издать эту книгу; — заявил чиновник «средней руки» после очередного обмена взглядами с молчаливым участником нашей беседы. — На следующую встречу приносите с собой рукопись и задаток (в настоящее время это именуется «предоплатой»).

Отступать было некуда. Выяснять все подробности и торговаться я не стал. Был приказ: издать книгу накануне визита Н.С. Хрущева. Приказ надо выполнить!

Весь технологический процесс ее издания контролировать не представилось, возможным. В начале мая чиновник «средней руки» (впредь «Али») привез в посольство двадцать экземпляров. Книга была в красивом переплете, но стоила дорого.

— Какой тираж? — спросил я у «Али».

— Пятьдесят тысяч, — ответил тот. — Еле уложился в выданную сумму.

Требовать от него оправдательные документы из типографии (стоимость бумаги, печатания и др.) я не стал. Проявил неуместную деликатность. Деньги всегда и везде любят счет.

— Спасибо за хлопоты. Теперь египетские граждане могут больше узнать о нашем лидере не только как о политике, но и как о человеке.

— Пять экземпляров передать в секретариат Хрущева, пять — послу, пять направить в Центр, остальные пять оставить в точке в качестве подарочного фонда, — последовало указание резидента.

Сверхзагрузка по работе во время пребывания нашей правительственной делегации не позволила мне объехать книжные магазины Каира и посмотреть, как расходится книга. Я сделал это некоторое время спустя, после окончания визита, но на прилавках ее не обнаружил. Закралось сомнение: не могли так быстро разойтись 49980 экземпляров за высокую цену — два египетских фунта. Жителей Каира не назовешь читающей публикой.

— Где книга? — спросил я «Али». — Почему ее нет в продаже?

— Весь тираж разошелся, — быстро ответил тот.

— Так сделай второе издание, — предложил я ему. — Должно посольство как-то компенсировать свои расходы. Разумеется, часть прибыли от второго издания пойдет тебе в карман.

Казалось бы, вполне логичное и законное предложение, но на него «Али» не пошел. Почему? Может быть, за ним стояли силы, которые не были заинтересованы в популяризации нашего лидера и его политики? Впрочем, предположительное слово «может быть» должно уступить место другому — «были».

Однако после снятия Н.С. Хрущева со всех занимаемых должностей «Али» был одним из первых, кто позвонил мне в посольство и поинтересовался: не приведет ли его отставка к похолоданию в отношениях между СССР и Египтом. Этот вопрос волновал многих.