Лев Баусин - Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

Кроме общераспространенных видов хобби, были еще и весьма экзотические. Так, один из «чистых» дипломатов в ранге второго секретаря посольства увлекся изучением мечетей Каира. У него часто ломалась машина, и он предлагал такую простенькую сделку: в обмен на поездку к очередной мечети он сообщает водителю все, что узнал о ней из путеводителей. Сделка носила взаимовыгодный характер. Кто-то, задавленный семейными обязательствами, отмахивался от такого предложения, а я, движимый постоянным зудом «познания всякого рода местности», согласился. Выехали из посольства рано утром, когда еще не печет солнце и машин меньше, чем днем.

— Куда едем?

— К Цитадели, а там узнаем, как проехать к мечети ибн-Тулуна.

Путь к Цитадели я уже знал. Добраться туда труда не составляло. Мой гид начал издалека.

— Мечеть ибн-Тулуна является единственным уцелевшим вплоть до нашего времени памятником раннемусульманской архитектуры. Она построена, представь себе, в IX веке. По-моему, у нас не сохранилось церквей, построенных в тот период.

— А храм Покрова на Нерли?

— Он был воздвигнут позже, в XII веке. Так вот, Египет в то время был провинцией Багдадского халифата, расцвет которого связан со сказочно-легендарным Гарун аль-Рашидом.

— Герой из сказок «1001 ночь»?

— Историки утверждают, что это была реальная личность.

Так, обмениваясь короткими репликами, мы добрались до Цитадели. Я вышел из машины и спросил у одиноко стоящего полицейского дорогу к знаменитой мечети. Тот, разморенный от длительного стояния на своем посту, лишь рукой показал мне направление дальнейшего движения. Узкие улицы между ветхими домами с обвалившейся штукатуркой и балконами, на которых сушилось белье, наконец, вывели нас на большую площадь, и нашим глазам открылась внушительная стена, окружавшая мечеть. Мы оставили машину и вошли в большой квадратный двор. Посередине его находился мраморный фонтан, который, как и несколько веков назад, служил для омовения перед молитвой. Верующих было мало. Они лежали или сидели на циновках, прячась в тени от солнца. Мы сделали снимки фонтана, и мой экскурсовод продолжил свое повествование.

— Сооружение этой, как видишь, простой и одновременно гармоничной мечети связано с именем Ахмеда ибн-Тулуна. Он родился в Багдаде, несмотря на низкое происхождение, получил хорошее образование, знал наизусть Коран. Затем он женился на дочери вельможи при дворе багдадского халифа.

— Женился по любви или по расчету?

— История об этом умалчивает. Но способ делать карьеру с помощью брака так же стар, как и этот мир. Я знал одного сотрудника, который, женившись на дочери тогдашнего чемпиона мира, сделал головокружительную карьеру, явно неадекватную его оперативным достижениям.

— Какая же нелегкая занесла его в Каир?

— Тесть-вельможа был назначен халифом губернатором Египта, но вместо себя направил своего зятя — Ахмеда ибн-Тулуна. Тот, прибыв на место, проявил себя незаурядным администратором, да к тому же покровителем наук.?

Багдадский халиф оценил его деятельность и сделал губернатором Египта. На этом посту Ахмед ибн-Тулун находился 35 лет. По утверждению арабских историков, идея построить мечеть возникла после того, как он нашел клад серебра, считая это даром Аллаха. Для строительства выбрал небольшую возвышенность, именуемую «Яшкур». Именно на ней, согласно легенде, пророк Моисей беседовал с Иеговой — богом из Ветхого Завета. В египетских источниках нет упоминаний о пребывании израильтян в Египте и об их бегстве из «дома рабства», которое возглавил пророк и законодатель Моисей (Моше).

Мой экскурсовод подозвал старика в галабее, сунул ему деньги, которые тот быстро спрятал к себе в карман. Поняв, что нам нужно, он открыл массивную деревянную дверь, и мы медленно поднялись на знаменитый минарет. От всех остальных минаретов Каира он отличается тем, что имеет наружную лестницу в форме спирали, которая как бы обвивает его тело.

По легенде, идея построить такую лестницу пришла ибн-Тулуну тогда, когда он вертел вокруг пальца длинную полоску бумаги, сворачивая ее в спираль. Мы поднялись на самый верх и начали осматривать город с высоты птичьего полета. Новые горизонты открываются перед взором по мере восхождения на вершины гор, продвижения по служебной лестнице. Двигаться вверх — естественное желание туриста, разведчика, дипломата.

Много минаретов в Каире, разнятся они по высоте и форме. Но у всех у них в XX веке появилась одна общая черта — они все радиофицированы. Муэдзинам уже не надо забираться на самый верх, чтобы пять раз в день призывать верующих к молитве. А ведь в прошлом, перед тем как протяжно пропеть азан — призыв к молитве, — муэдзин зажигал лампу на высокой мачте, прикрепленной к концу минарета. Световой сигнал означал призыв к началу молитвы. И еще один признак цивилизации: если в средневековье на должность муэдзинов подбирались, как правило, слепые, чтобы они не могли видеть женщин, спавших летом на крышах, то теперь муэдзины зрячие.

С высоты минарета мы увидели, как к мечети подъехали автобусы и во двор вошла (точнее сказать, ввалилась) большая группа туристов. Благостная тишина оказалась нарушенной шумом, гамом, щелканьем фотоаппаратов. Штатные гиды начали свои заученные лекции об истории мечети, а мы решили посетить еще одно историческое место, самый знаменитый базар в Каире — Хан эль-Халили. Первое упоминание о нем появилось еще в XIII веке. Базар был назван в честь султана аль-Ашрафа Халиля. Рынок из-за своей экзотичности и обилия изделий местных умельцев-ремесленников был магнитом для туристов и насосом для выкачивания денег из карманов дипломатов. Кольца, серьги, кулоны из драгоценных камней, чеканка серебром по медным тарелкам, кувшины, массивные подсвечники, кальяны.

Заканчивающие свою командировку советские командированные покупали в качестве презента своим знакомым кожаные кошельки, сумки, коврики, фигурки верблюдов и даже монеты разных эпох от Птоломея до короля Фарука — для высокого руководства, увлекающегося нумизматикой.

Наши совместные поездки по мечетям Каира постепенно переросли в личную дружбу. «Чистый» второй секретарь (кстати, ставший затем послом) как-то сказал:

— Лев! У меня есть один хороший знакомый…

— Служка в мечети, который открывает дверь в минарет?

— Нет, он работает в одной экспортно-импортной конторе.

— Ты же знаешь, что экспорт-импорт, дебет-кредит, торговля меня не интересует. Мне что-нибудь «погорячее», поинтереснее, например, о политике США.

Мне не надо было темнить перед специалистом по мечетям. Вся наша резидентура в то время работала в одной комнате, и всяк туда входящий невольно раскрывал свою принадлежность к «конторе».