Павел Щёголев - Дуэль и смерть Пушкина [Исследование и материалы]

и для сброда, по виду вовсе не святого (фр.).

Княгиня Наталья Петровна Голицына (17 янв. 1741 — 20 дек. 1837) — прототип пушкинской «Пиковой дамы».

18 января у Люцероде были танцы в честь новобрачных Геккернов (см.: Герштейн Э. Комментарий// Ахматова. С. 297).

У кн. Вяземского Тургенев, очевидно, услышал пересуды о семье Пушкина. О чём могла идти речь, разъясняет письмо С. Н. Карамзиной к брату Андрею от 27 января 1837 г. (см. отрывок из него — примеч. на с. 486 наст. изд. [См. последний абзац в {111} ]). О неумении Н. Н. Пушкиной сдерживать свои эмоции свидетельствует письмо к ней П. А. Вяземского от 6 апреля 1842 года, которое приводит Э. Герштейн в комментариях к кн.: Ахматова. С. 297. Вяземский наставляет вдову поэта, как вести себя в присутствии заинтересовавшего её человека (Вяземский называет его «пирожник»): «Войдя в комнату, не краснеть и не бледнеть, присесть хозяйке и гостям учтиво и выбрать себе местечко общее, а не отдельное <...> 20 минут, полчаса особенного разговора довольно. Потом встать с места и подойти к другим <...> завести общий разговор <...> С пирожником сидеть, но не засиживаться… за пирог не садиться, если будут усаживать и сводить ». Затем Вяземский взывает по-французски: «Поменьше тщеславия и побольше самолюбия… одним словом: достоинство! достоинство!» И дальше пишет: «От этих особенных разговоров проку мало, а толков много. Из пустого в порожнее довольно уже было перелито…» В последней фразе Э. Герштейн справедливо видит намёк на недавние трагические события. Тут же она приводит слова Ахматовой в черновом конспекте портрета Натальи Николаевны: «Письмо Вяземского, где он учит её хорошим манерам» ( Ахматова. С. 297).

Имеется в виду стих [отворение] Пушкина «Так море, древний душегубец…». См. примеч. на с. 509—510. {231}

письмо Пушкина — к Соллогубу, в котором он отказывается от своего вызова Дантесу (текст его см. с. 94—95 наст. изд. [См. 1-ую часть книги, 10 (середина, ориентир: «в 1900 году»). — Прим. lenok555 ]).

Тургенев имеет в виду своё письмо Вяземскому от 7 сентября 1836 г.: «Как моё Европейство обрадовалось, увидев у Симбирска пароход, плывущий из Нижнего к Саратову и Астрахань… Отчизна Вальтера Скотта благодетельствует родине Карамзина и Державина. Татарщина не может долго устоять против этого угольного дыма шотландского; он проест ей глаза, и они прояснятся» (Лит. архив. М.; Л., 1938. Т. 1. С. 85).

Лубяновский Фёдор Петрович (1777—1869), сенатор, в прошлом пензенский губернатор, жил в одном доме с Пушкиным. Его рассказ о ссоре наместника Петрозаводской губернии Т. И. Тутолмина с Державиным записал Я. К. Грот (см.: Державин Г. Р. Соч. Спб., 1880. Т. 8. С. 376—377).

Хотел… выкинуть стих. Лобанова. Желание Пушкина было выполнено. Эта корреспонденция Тургенева напечатана в V томе «Современника» без стихотворения Лобанова.

Свояченицей (фр.).

Тургенев читал труд Шатобриана «Essai sur la littérature anglaise et considérations sur la génie des hommes, des temps et des révolutions».

Разговор о Пушкиной. Об этом вечере у Мещерских см. в письме С. Н. Карамзиной от 27 января 1837 г. (приведено на с. 486 наст. изд. [См. последний абзац в {111} ]), где она пишет об отношении П. А. Вяземского к поведению Пушкиных. Очевидно, княгиня разделяла мнение мужа, и Тургенев вступился на Наталью Николаевну.

О записке Николая I Пушкину см. выше, примеч. на с. 494 наст. изд. {126}

Князь А. Н. Голицын — обер-прокурор синода. Тургенев пытался использовать его влияние при дворе.

Справедливость неоднозначна (фр.).

О стих [отворении] Пушк [ина] «Так море, древний душегубец…» см. выше, примеч. на с. 509—510. {231}

О пенсии, назначенной вдове Пушкина и детям, см. выше, с. 191 наст. изд. [См. «Документы и материалы», III, 2, 1—2. — Прим. lenok555 ]

Англичанин — Артур Медженис (1801—1867), советник английского посольства в Петербурге, которого Пушкин 26 января 1837 г. на балу у гр. М. Г. Разумовской просил быть его секундантом. Медженис, переговорив с д’Аршиаком тут же, на балу, и убедившись в невозможности примирения противников, ответил Пушкину письменным отказом в 1 ч. 30 мин. ночи 27 января. Очевидно, д’Аршиак передал Тургеневу свой разговор с Медженисом.

parfaite — превосходным (фр.).

И. С. Гагарина подозревали в составлении анонимного пасквиля (см. примеч. на с. 549 наст. изд. {376} ).

Вероятно, Е. А. Карамзина «пеняла» детям за их недальновидность, непонимание событий, которые происходили в семье Пушкина, и за сочувственное отношение к Дантесу.

Тургенев имеет в виду слова государя, сказанные Жуковскому: «…в одном только не могу согласиться с тобою: это в том, чтобы ты написал указы, как о Карамзине. Есть разница: ты видишь, мы насилу довели его <���Пушкина. — Я. Л. > до смерти христианской, а Карамзин умирал, как ангел» (см. выше, с. 497 наст. изд. {140} ).

К. И. Г. — князь Иван Гагарин.

А. Бестужев — очевидно, описка Щёголева. Декабрист и писатель А. Бестужев-Марлинский, разжалованный в рядовые, сражался с горцами на Кавказе. В 1835 г. в Петербург вернулся младший из братьев Бестужевых — Павел, который бывал в доме Пушкина (см.: Левкович Я. Судьба Марлинского//Звезда. 1975. № 12. С. 163) и, конечно, был знаком с А. И. Тургеневым.

Единственный русский (фр.).

смерть — примиритель — речь идёт об отношениях Пушкина и С. С. Уварова. С. С. Уваров (1786—1855) — министр просвещения, председатель Цензурного комитета, в прошлом — член «Арзамаса», на заседаниях которого и познакомился с ним Пушкин. Уваров вёл жёсткую цензурную политику, от которой не раз страдал Пушкин. В феврале 1835 г. Пушкин в связи с выходом «Истории Пугачёвского бунта», записал в дневнике: «Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге, как о возмутительном сочинении…» ( Акад. Т. 12. С. 337). После появления направленной против Уварова сатиры Пушкина «На выздоровление Лукулла» (1835) отношения между ними приняли откровенно враждебный характер. Свидетельством этого была эпиграмма Пушкина «В Академии наук» (1835), направленная против невежественного М. А. Дондукова-Корсакова, назначенного по протекции Уварова вице-президентом Академии. После смерти Пушкина Уваров потребовал от цензоров соблюдения в некрологах «надлежащей умеренности и приличия» (Щукинский сборник. М., 1902. Т. 1. С. 298) и сделал выговор издателю «Литературных прибавлений к „Русскому инвалиду“» А. А. Краевскому за публикацию некролога, написанного В. Ф. Одоевским. О посещении Уваровым Конюшенной церкви П. И. Бартенев писал: «Живы ещё лица, помнящие, как С. С. Уваров явился бледный и сам не свой в Конюшенную церковь на отпевание Пушкина и как от него сторонились» ( РА. 1888. Кн. 2. С. 297).