Павел Астапов - Будни учителя [litres]

Поднимаюсь на третий этаж и направляюсь в кабинет математики, где, судя по расписанию, и должны были находиться виновники торжества. Захожу в класс вместе со звонком, нахожу дежурных и напоминаю им об их обязанностях.

– Мы убрались, – хлопая невинными глазками, бессовестно врет Ксюша, спускаясь по лестнице. – Просто не до конца, – оценив масштаб «порядка», добавляет она, замерев на пороге.

Казалось, что на любое мое действие у шестиклассников находилось противодействие. До сих пор удивляюсь своему упорству и, честно говоря, не уверен, что столкни меня сейчас жизнь с подобными крепкими орешками, не спасовал бы я теперь. Но тогда на каждый урок я настраивался, как на самый настоящий бой, только музыки из «Рокки» не хватало для полного погружения в образ. Каждое утро я обещал себе, что продолжу гнуть свою линию, что продолжу спокойно и методично работать, что сегодня мы начнем наконец учиться, а не выяснять, кто и почему не сделал домашнее задание, почему у Алексея опять дневник в мусорном ведре, и почему выучить слова-исключения – значит выучить, а не прочитать два раза перед уроком.

И знаете, как оказалось, если долго биться головой о стену, иногда эту самую стену можно и пробить. Важно – в какой-то момент не махнуть рукой, не смириться с тем, что на твоих уроках всегда шумно, что половина учеников занимается своими делами, что некоторые подростки вполне могут в лицо нагрубить, что по большому счету твое слово не имеет никакого веса для твоих подопечных. А самое главное – не успокаивать себя мыслью: «Зато они хотя бы не дерутся стульями на уроках». Это, кстати, дословная цитата одного учителя.

Уже к концу сентября мои отношения с шестым классом заметно потеплели, дневники некоторых особо ярких товарищей все еще периодически летали в мусорное ведро, это прекратилось только через полгода, но общая обстановка на уроке явно изменилась.

Не хочу делать вид, что я якобы знаю ответы на все вопросы, но со всеми классами, с которыми меня сталкивала жизнь, мне всегда удавалось найти общий язык. И достаточно часто я получал вопрос: «Почему у вас на уроках они такие спокойные?»

Сразу же оговорюсь, что это касается только тех классов, где я, действительно, работал в течение длительного времени. Если же говорить о заменах… Когда я узнавал, что мне предстоит заменять заболевшего преподавателя, я морально настраивался на сорок пять минут ада. Не умею я наводить порядок одним взглядом, поднятой бровью или нахмуренным носом. Или чем там так мастерски владеют опытные преподаватели. Я брал детей «измором».

Первое, что я для себя достаточно быстро уяснил, было то, что работу над дисциплиной в классе ты должен начинать с себя. Можно потратить массу свободного времени на подготовку интересной презентации и нестандартного урока, а можно ограничиться разработкой из методички или еще лучше – учебника. И шанс, что дети заскучают, во втором случае увеличивается в разы.

На второй год работы в школе, когда я уже стал классным руководителем, в какой-то момент меня обязали посещать все уроки природоведения своего класса, потому что мои дети «сходят с ума». Первый урок – читаем по цепочке, отвечаем на вопросы в конце параграфа, второй урок – читаем и отвечаем, третий – читаем и… (зевает). Да мне самому хотелось начать разговаривать с соседом по парте, благо, что его у меня не было. А чего ожидать от пятиклассников? Ребенку скучно, и он тянется к телефону или ищет веселья в компании разговорчивого друга – удивительно.

Вспомню все тот же проблемный шестой класс, с которым мне так долго пришлось бороться. На уроках истории, которые у них вел тоже я, они практически сразу же сидели тише воды ниже травы и с раскрытыми ртами в придачу, потому что я каждый вечер искал такие факты, которые уж точно не оставят их равнодушными. Даже метатель Леша, постоянно закатывавший истерики на русском, на истории получал исключительно пятерки, потому что ему было интересно. А ведь можно было тоже просто читать параграф по цепочке и переписывать даты из учебника.

Дети достаточно быстро понимают, насколько подкован преподаватель и как он сам относится к своему предмету. Если в вас самих светится внутренний огонь любви к Пушкину, Лермонтову или правилу буравчика, велика вероятность, что и дети, глядя в ваши горящие глаза, проникнутся интересом.

Но давайте перейдем к чему-то более конкретному, что помогало мне во время работы.

Не требуйте от учеников много, потому что это самый простой способ превратить свои требования в пустой звук и простое сотрясание воздуха. Если у вас на занятии миллион правил, тысячи требований, а школьник должен выполнить полсотни предписаний, велика вероятность, что вы в какой-то момент не сможете проконтролировать их выполнение. А значит, в голове у ученика рано или поздно зародится гениальная мысль, что ваши требования периодически можно игнорировать.

Но если уж вы требуете что-то от ученика, то вы ОБЯЗАНЫ добиться неукоснительного выполнения своего предписания, хоть в лепешку разбейтесь, но не закрывайте глаза на свои же правила. Ребенок должен знать, что при любых обстоятельствах вы проконтролируете его деятельность. А если правила все-таки были нарушены, НЕПРЕМЕННО последует наказание.

А еще неплохо, если это самое наказание прилетает на голову распоясавшегося ученика немедленно. Мне в этом плане очень помогали карточки и тесты. Решил достать телефон на уроке – вот тебе карточка, никаких криков, нравоучений, просто:

– Твое время пошло, через пять минут сдаешь работу, оценка в журнал.

И на ближайшие несколько минут школьнику не до веселья, телефона или разговоров. Более того, и остальные ученики еще десять раз подумают, а стоит ли этот самый телефон доставать. И внимание – вы ставите оценку за продемонстрированные знания, а не за поведение.

Но, как я и говорил раньше, этот метод работает только в том случае, если ученик понимает, что за его школьными успехами и неудачами следят родители.

Я всегда старался избегать пустых угроз. Если обещал поставить двойку, ставил, даже если знал, что за эту оценку администрация меня явно по головке не погладит. Но до сих пор верю, что это гораздо лучше, чем стать в глазах учеников балаболом. Обещал позвонить родителям – звонил. И не через неделю, после сорокового замечания и двадцатой угрозы, а в тот же день. И постепенно у учеников сложится понимание, что вы слов на ветер не бросаете.

Очень важно, чтобы правила поведения были одинаковы для всех. Ведь у детей обостренное чувство справедливости. Никаких любимчиков и поблажек. И этим любимчиком не можете быть и вы сами. Понятное дело, что то, что позволено генералу, не позволено рядовому. Но когда вы требуете от детей идеальной подготовки к уроку, а сами плаваете в материале, запрещаете опаздывать, но при этом частенько задерживаетесь в столовой, не позволяете повышать голос, но зачастую кричите на детей, как резаный. Не удивляйтесь, если ученики перестанут вас уважать. Вы сами должны стать образцом. А если у вас не получается соблюдать свои же собственные правила, то глупо ожидать, что у какого-нибудь пятиклассника Виталика неожиданно окажется больше терпения и выдержки, чем у вас.