Александр Дзасохов - Как много событий вмещает жизнь

История драматического конфликта, негативно повлиявшая на судьбы страны, еще раз укрепила во мнении: политикам нельзя отчуждаться, отказываться от общения. Это исподволь усиливает напряженность, подозрительность, разрушает естественные симпатии, которыми в политике пренебрегать недопустимо. Государственные деятели высокого ранга, ответственные перед обществом, даже если они и не симпатизируют друг другу, обязаны преодолевать себя. Им надо встречаться, разговаривать, обсуждать общие проблемы. В случае недоразумений – выяснять истинное положение дел.

Немало политиков разного уровня, наблюдая уже в то время за поведением Горбачева, все чаще задавались вопросом: насколько оправдана его лобовая критика перед многотысячными аудиториями союзных министров, правительства? Специалистам его оценки и высказывания нередко казались поверхностными, рассчитанными на публику. Вольно или невольно он содействовал усилению недоверия между народом и теми государственными и политическими деятелями, которые были его соратниками, сподвижниками по перестройке.

Один из работников ЦК Венгерской социалистической рабочей партии, присутствовавший на двух встречах Горбачева и Яноша Кадара, рассказывал мне, что оба раза более старший и опытный Кадар просил советского лидера: «Михаил, не надо все время критиковать свое окружение. Может настать время, когда тебе не на кого будет опереться». Прислушался ли к этим словам советский лидер?

Полагаю, что уже после XIX партконференции Ельцин понял, что ему надо срочно искать новых политических попутчиков. И вскоре нашел их – среди делегатов Съезда народных депутатов СССР.

Выборы делегатов съезда прошли по двум системам – мажоритарной и пропорциональной. Последнее обеспечивало представительство основных социальных и профессиональных групп. Общественные объединения и союзы, а также КПСС делегировали на съезд своих представителей. От Академии наук СССР туда вошло 50 делегатов. От массовых общественных организаций – от 10 до 25. Компартия делегировала на съезд 100 человек – список формировался в узком кругу высшего партийного руководства. Одновременно состоялось голосование за кандидатов в одномандатных округах; впервые за несколько десятилетий они выдвигались на альтернативной основе.

В истории страны начинался совершенно новый этап, приведший к появлению реальной многопартийности, острейшей политической борьбы, основательному изменению жизненного уклада миллионов граждан. Именно к этому моменту я отнес бы знаменитый афоризм Горбачева: «Процесс пошел». Но его автор, судя по последующим событиям, не вполне осознавал альтернативность начавшегося процесса.

Впоследствии, работая в Верховном Совете СССР и в его Президиуме, я узнал, что в 1988 году при подготовке и изложении своего реформаторского проекта Горбачев находился в постоянном контакте с Анатолием Ивановичем Лукьяновым. Они учились вместе на юридическом факультете Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. После того как Горбачев поднялся на вершину власти, он вспомнил о товарище своей студенческой молодости и приблизил его к себе. Лукьянов, работавший ранее в аппарате ЦК, стал секретарем ЦК КПСС. Когда в марте 1990 года Горбачев был избран Президентом страны, именно Лукьянов, бывший до того его заместителем в руководстве советского парламента, занял освободившееся кресло Председателя Верховного Совета СССР. И на новом посту он продолжал оказывать влияние на Горбачева.

За время работы в Верховном Совете мне довелось ближе увидеть профессиональные и личные качества Лукьянова. Выходец из Смоленщины, выпускник Московского университета, он всегда стремился к знаниям, к образованию, дружил с литературной общественностью, писал интересные стихи, интересные публицистические статьи. Вместе с тем Анатолий Иванович долгое время выполнял функции чиновника. И хотя его новые должности на Старой площади, в Кремле были в большой степени публичными, аппаратная работа все же повлияла на его характер. Конечно, не он лично изобрел закулисное проталкивание «нужных» решений, однако отказаться от этих «технологий» ему было не под силу. В течение продолжительного периода Лукьянов был одним из наиболее частых собеседников Горбачева.

Надо сказать, что Лукьянов не только влиял на кадровую политику в верхних эшелонах власти, но и моделировал и воплощал в жизнь новые конституционные государственные структуры в СССР. Пытался направлять процесс трансформации государства. Причем это ему удавалось, по крайней мере поначалу. Именно Лукьянов был главным инициатором реформирования Съезда народных депутатов и Верховного Совета СССР. Пользуясь в течение десятилетий доступом к партийным и государственным архивам, он вынашивал идею воссоздания съезда образца 1922 года, когда был образован СССР. В итоге ему удалось осуществить, как он мог думать, рискованный перенос опыта государственного строительства начала 1920-х годов на «перестроечный» период. Вероятно, Лукьянов верил, что создает предпосылки для некой новой конструкции державы. В его поступках, конечно, не было деструктивного умысла. Однако в конечном итоге эти действия привели к высвобождению мощного порыва к государственному самоопределению в национальных республиках.

Вырвавшийся на волю джинн «самостийности» развил поистине космическую скорость, когда главный политический противник Президента Горбачева – Ельцин, ставший Председателем Верховного Совета РСФСР, заявил, что самоопределяться пора и России. Это было уже чудовищной угрозой целостности Советского Союза – ведь Россия всегда была его становым хребтом.

Историческая правда требует уточнить, что активное «разбегание» коммунистических организаций СССР по национально-республиканским квартирам, подстегнутое созданием компартии РСФСР, явилось, хотя и не было намеренным желанием, одной из основных политических предпосылок расшатывания страны.

Появлению российской компартии предшествовала острая внутриполитическая дискуссия, которая широко освещалась в прессе. Речь шла об объеме полномочий республиканских партий в составе КПСС. Именно здесь процесс демократизации партии дал первый серьезный сбой. Единая партия интернационалистов, какой изначально была КПСС, превращалась в партию конфедералистов. Правда, за этим формально стояли не политические, как заявлялось, а организационные и финансовые вопросы, такие, например, как пропорциональный доступ к бюджету партии, то есть в соответствии с численным составом республиканской организации.

Полномочия республиканских партий в составе КПСС за короткое время так раздули, что очень скоро эти партии замкнулись в собственной скорлупе. Ранее представители парторганизаций союзных республик стремились попасть в руководящие органы КПСС, такие как ЦК, секретариат и Политбюро. Некоторых приглашали на ответственные посты в центральный аппарат партии. Этого добивались годами безупречной работы. Теперь же многим коммунистам из союзных республик единая КПСС становилась не нужна. На первый план начали выходить вопросы раздела и самостоятельного использования партийной собственности.