Георгий Данелия - Безбилетный пассажир [litres]

В аэропорт приехали впритык. Поставили машину на стоянку, я взял наши с Галей чемоданы, а месье Лангуа – Ленина и опять побежали.

У стойки регистрации «Аэрофлота» нас уже ждал Жан Блюмель. И он нам взволнованно сообщил, что произошло ужасное недоразумение – он нам чужого Ленина отдал!

– В каком смысле?

– В прямом! Этого Ленина прислали ваши для товарищей с Корсики. А для вашего общества художник Шарль Лассаль, большой друг Советского Союза, нарисовал картину «Жанна д'Арк на коне». Вот, держите! – Блюмель вручил мне небольшую картину, шестьдесят на сорок, аккуратно упакованную и обвязанную бечевкой. – Но я не виноват. Это Мадлен все напутала. Я сам удивился: Ленина русским? Зачем? Но она сказала, что так велели. Хорошо, что я вчера председателю позвонил! Ну, счастливого пути!

Блюмель пожал нам руки и ушел.

Я взглянул на месье Лангуа. Он стоял осунувшийся, небритый, с красными глазами.

– Досталось вам, бедненькому, – с сочувствием сказала Галя.

Месье Лангуа швырнул на пол бюст, развернулся и…

Так бы я снял в кино.

А на самом деле месье Лангуа ничего не швырял, – так и стоял с Лениным в обнимку. А, когда Галя его пожалела, сказал:

– Нет проблем, товарыщ. – И улыбнулся.

Все эти идиотские приключения с бюстом Ленина напомнили мне «Полоцк» с его капитаном и боцманом… И мне захотелось снять такой фильм: стоит никому не нужный корабль, с него все воруют, на место украденного ставят лозунги. Украли и собственный якорь. Положили его на прогнившую палубу, он ее продавил, упал на днище, пробил днище, и корабль пошел на дно. Команда выпрыгнула в воду и поплыла к берегу.

Позвонил Конецкому. Ему идея понравилась. Он приехал в Москву писать сценарий, остановился у меня. И мы придумали хороший финал: когда корабль пошел на дно и матросы спрыгнули, капитан надел парадный китель с орденами, вышел на мостик и взял под козырек. Но когда вода дошла капитану до горла, движение остановилось: корабль килем встал на грунт. И посреди моря из воды торчит голова в фуражке с рукой под козырек. (Это все я потом использовал в фильме «Фортуна».)

Вечером мы с Конецким пошли ужинать в ресторан Дома литераторов: там в те времена собирались молодые гениальные писатели (негениальных не было). Сели. Заказали. К нам подсел писатель Юрий Казаков, друг Конецкого. Конецкий предложил взять его в соавторы:

– Вот в итальянских фильмах сценаристов как собак нерезаных, по семь штук.

– Если он согласен, я – за, – сказал я.

– А актер Филлипов сниматься будет? – спросил Казаков.

– Будет.

И он согласился.

Дальше, когда заговорили о кино, у меня появилось подозрение, что Казаков за всю жизнь видел всего один фильм – «Карнавальная ночь».

Потом к нам подсел писатель Василий Аксенов. И Конецкий его тоже позвал в соавторы. А потом к нам подошел сценарист Валентин Ежов и, узнав, что мы собираемся вчетвером писать сценарий, сказал:

– Три прозаика и один режиссер. А кто сценарий будет писать?

Пригласили и Ежова.

Снимать фильм решили в Одессе – там тепло. И сценарий договорились писать там. И дали слово: пока не поставим слово «Конец», никто ни грамма не пьет.

На следующий день все впятером поехали к директору «Мосфильма». Директор одобрил нашу инициативу коллективной работы, заключил с нами договор и позвонил в бухгалтерию, чтобы нам сегодня же выплатили аванс.

На сей раз нас никто не командировал, мы приехали в Одессу за свой счет. В гостиницу устроились с большим трудом – получили одну большую комнату на пятерых в гостинице «Красная» (и то только потому, что Ежов был лауреатом Ленинской премии). Естественно, все были недовольны. Ворчали: «на кой черт они привезли режиссера, если он даже о гостинице позаботиться не может».

Устроились, пошли в ресторан обедать. Казаков хотел заказать сто грамм, я постучал по столу пальцем, напоминая о договоре: пока не поставим точку, не пьем.

– А чего тогда сидим? – спросил Казаков. – Давайте работать.

– Давай, – сказал Конецкий. – Какие у тебя предложения?

Казаков сказал, что он в сценариях ничего не понимает. И поэтому он напишет отступления: как смеялось море, как пахли доски, как горела лучина… Чем больше будет страниц, тем больше заплатят. Я объяснил, что сценарий по страницам не оплачивается. Нам подписали максимум и больше не дадут.

– А мы в журнале напечатаем, – сказал Казаков.

Аксенов предложил сделать историю капитана и корабля второстепенной и ввести внучку капитана, жениха внучки, а центром сюжета сделать конфликт поколений. (Василий Аксенов был самым модным у молодежи писателем.)

– Что, так и будет эта внучка в шлюпке между кораблем и берегом мотаться? – спросил Конецкий.

– Ну, пусть корабль не на рейде, а у причала стоит.

– А якорь? А голова в фуражке? Мы же заявку подали с таким сюжетом.

– Ну, раз подали, давай писать ту, – пожал плечами Аксенов. – Вы просили предложения, я и предложил.

– Валя, а ты что скажешь? – спросил я Ежова.

– Я думаю, что все должно быть в меру, – сказал Валя. – Я понимаю, дали слово не пить – не пьем. И это нормально. Но начало работы надо отметить?! Мы ж православные люди!

На том все и сошлись.

Вечером в нашем номере за столом сидели: польский эстрадный квартет, матросы китобойной флотилии «Слава», Нани Брегвадзе (она гастролировала в Одессе и остановилась в нашей гостинице), братья Минц – циркачи из Майкопа, поклонницы Аксенова, поклонники Казакова и Конецкого, Петр Тодоровский с гитарой (он тогда жил в Одессе) и кинорежиссер Юрий Чулюкин – блестящий чечеточник…

Мы с Леоновым.

На третий день меня разбудил телефонный звонок: по почте пришла бандероль на мое имя, надо забрать ее внизу. Спустился, взял, вернулся в номер.

Православные соавторы спят по своим койкам. Я отодвинул остатки вчерашнего пиршества, положил бандероль на стол, распаковал. Там был сценарий и конверт. В конверте записка: «Уважаемый Георгий Николаевич! Прошу ознакомиться с режиссерским сценарием «Девчонки с юга» (авторы Нусинов и Лунгин, режиссеры Абдылдаев и Гуревич) и сообщить ваше мнение. Главный редактор Госкино Дымшиц».

(До отъезда я согласился быть художественным руководителем этого фильма.)

Читать сценарий мне было не по силам. Решил отделаться общими словами. Я поставил на стол пишущую машинку, вставил чистый лист и быстро стал печатать: «Уважаемый Александр Львович! Ознакомившись с режиссерским сценарием «Девчонки с юга» (авторы Нусинов и Лунгин, режиссеры Абдылдаев и Гуревич), я…» Дальше застопорилось.