Денис Целых - Романцев. Правда обо мне и «Спартаке»

Конечно, я брал что-то от Бескова. Но в каждом упражнении пытался добавить свое. Понимал: футбол не стоит на месте, а идет вперед. У Лобановского взял работу с барьерами, стоечками, но и эти упражнения старался развивать, придумывать что-то новое. Мы не только вперед, но и назад бегали.

Свои тренировки я конспектировал. Заносил в тетради все до мельчайших деталей. Помню, в 2002 году ко мне приехал Витя Пасулько – он тогда возглавил сборную Молдавии. Спросил: «Олег Иванович, можно посмотреть ваши конспекты?» Я ему отдал огромнейшую тетрадь. Только попросил: «Витя, верни». Но он так и не вернул.

Из воспоминаний Александра Хаджи:

– Люди, не особо сведущие в футболе, часто говорили: мол, Романцеву было легко, он пришел на все готовенькое, ему доставались лучшие игроки. Я на это всегда отвечал: «Легко? Он пять составов за это время сделал! Если все было так легко, почему никто другой не сделал то же самое?»

При Романцеве у нас была другая игра – не такая, как у Бескова. Тренировки, может, и были в чем-то похожими. Но они точно стали короче и интенсивней. Плюс сама игра убыстрилась.

С самого начала своей тренерской работы я понимал, что нагрузки футболистам нужны, причем нагрузки приличные. Не такие, конечно, как у моего приятеля Валерия Овчинникова в Нижнем Новгороде – там футболисты бегали 100 раз по 100 метров. Я сначала не верил, что такое возможно. Но он сам мне подтвердил, что это правда. «А что такое? Пусть бегают!» – говорил Овчинников.

Я же эти нагрузки «прятал». Приведу примеры. Допустим, футболистам нужно пробежать 10 раз по 100 метров. Я кричал через все поле: «Так, кто последний, тот п…с». Как же они мчались после этого! Потом обратно – то же самое. И все проходило легко, со смехом: «Ты сегодня последний!», «Нет, я тебя опередил»!

Или, допустим, играют ребята в квадратах. Футболисты у меня больше всего любили квадрат «пять на два». 14 человек делятся на две группы и катают мяч в противоположных углах поля. Я так и говорил ребятам: «Играйте в свой любимый квадрат». По свистку футболисты должны остановиться и поменяться участками. Двое последних становятся в середину. А попасть в спартаковском квадрате в середину – это шанс не выйти оттуда до конца тренировки. Быть отбирающим никто не хотел. Я давал свисток и видел – ребята мчались на другой участок поля сломя голову! Лишь бы в центр квадрата не попасть! Чуть ли не в подкатах влетали в нужную зону. До споров доходило: кто именно последний! Проходило время – опять менял участников квадратов местами. Вот они свою нагрузку и получали. И главное – все с удовольствием, шумом и улыбками. А я в уме отмечал для себя – так, 5 раз по 100 метров ребята пробежали.

Квадраты у нас были самые разнообразные. Пять на три с двумя разрешенными касаниями, четыре на четыре без ограничения касаний. Но я заставил игроков работать больше, чем это было при Бескове.

И чем лучше у ребят получалось играть в таких квадратах, тем тесней я их делал. Лимит времени и лимит пространства – два фактора, которые присутствуют в игре, особенно в штрафной площади соперника. Значит, действия в таких условиях надо было доводить до автоматизма на тренировках.

Важно не какое ты даешь упражнение, а какие требования ты в него вкладываешь. Допустим, квадрат «пять на три». В него играют в два касания. Я требовал от футболистов, чтобы они обрабатывали мяч так, чтобы перед вторым касанием они уже знали, куда, кому и как будут отдавать его. Если ты остановил мяч и только потом поднял голову – это значит, что ты не выполняешь мои требования.

Самым изнуряющим упражнением в «Спартаке» была отнюдь не максималка, а квадрат «четыре на четыре» с нейтральным. При условии, конечно, если в нем отрабатывают правильно. Можно ведь просто встать и стоять на месте. Но, если я видел такое отношение, я моментально убирал этого человека из квадрата. Сам я часто играл нейтрального и поэтому хорошо видел, кто как работает.

Этот квадрат позволял тренировать все необходимые качества, ведь работа велась в лимите времени и пространства. Там были щели, в которые одни футболисты должны были открываться, а другие – отдавать. И если ты правильно сделал открывание, ты обязан был получить передачу от партнера. Хозяин мяча – не тот, кто им владеет, а тот, кто открывается. Это было главное правило в «Спартаке» – и когда я сам играл у Бескова, и когда стал тренировать. Чем велик Гаврилов? Тем, что он этому правилу всегда следовал. Не он хозяин мяча. «Открывайтесь – я отдам».

Из воспоминаний Дмитрия Аленичева:

– Меня поражало, как здорово сам Романцев смотрелся на поле, когда играл вместе с нами в квадрат. Для тренера очень важно самому участвовать в тренировочном процессе – находиться не в стороне от процесса, а внутри него. Мы едва ли не каждый день играли в квадрат четыре на четыре. Именно он позволил отработать то взаимодействие, которое было у нас в то время. Романцев играл нейтрального. При любой небрежности он мог остановить упражнение, напихать нам, иногда подсказать спокойным тоном. То, как он доносил до нас свои мысли, меня очень впечатляло.

С техникой я дружил с детства, но в «Спартаке» все равно ощутимо прибавил и в этом компоненте. Но самое главное, я стал гораздо глубже понимать футбол. Когда у тебя в партнерах такие футболисты, как Титов, Тихонов, Кечинов, Цымбаларь, Онопко, ты ежедневно растешь. Играя в другой команде, я однозначно не добился бы такого прогресса, какой у меня случился в «Спартаке» до отъезда.

Из воспоминаний Андрея Тихонова:

– У нас была не команда – командища! Если ты несколько лет одним составом тренируешься на запредельной мотивации и уровне, конечно, результат придет.

В квадрат «четыре на четыре» я внес дополнения – по сравнению с тем, что было у Бескова. Иногда футболисты, которые в нем участвовали, при потере давали себе передышку. Все-таки они только что совершали рывки, открывания – и после этого хотелось перевести дух. Для этого случая я придумал мотивирующую штуку: начал считать касания мяча четверки, которая им владеет. Если ее игроки делали десять касаний, при потере мяча он все равно оставался у них – только отсчет начинался сначала. Таким образом, без мяча вторая четверка могла находиться вплоть до конца упражнения. Чтобы этого не происходило, в отбор надо было идти без передышки – сразу после того, как ты потеряешь мяч. Отнимающим было тяжелей, но зато как они включались, когда близка была эта самая десятая передача! В подкаты летели так, что земля под ногами горела! Друг друга не жалели. Таким образом я развивал в игроках навыки отбора мяча.