Джон Дуглас - Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств

Слушая меня, Белл кивал, словно и сам в свое время столкнулся с подобными трудностями.

Затем я пояснил:

— Ларри, наша с тобой проблема в том, что в суде адвокат ни за что не даст тебе слово, и у тебя просто не будет шанса объясниться. Присяжные услышат о тебе только плохое: какой ты хладнокровный и жестокий убийца. Повторюсь: мы повидали многих людей, для которых собственный поступок превратился в кошмар. Им просто не верилось, что они пошли на такое.

Я все говорил, а Белл продолжал кивать как заведенный.

Мне пока не хотелось спрашивать в лоб, действительно ли он убил девочек: если я сейчас поставлю вопрос ребром, Белл уйдет в отказку. Тогда я наклонился к нему поближе и спросил:

— Ларри, а когда ты впервые поймал себя на мысли, что сожалеешь о содеянном?

И он ответил:

— Когда увидел ту фотографию и прочитал в газете, как они справляли поминки.

Я продолжал:

— Ларри, ну вот ты здесь, с нами. Разве это был ты? Разве ты мог такое сделать? — Выстраивая беседу подобным образом, нужно стараться избегать обвиняющих или провокационных формулировок вроде «убийство», «преступление».

Он поднял на меня глаза, блестящие от слез, и заявил:

— Я знаю только одно: Ларри Джин Белл, сидящий здесь, не мог этого сделать. Но плохой Ларри Джин Белл еще как мог.

Я знал, что ближе к чистосердечному признанию мы уже не подойдем. Но Дон Мейерс предложил попробовать еще одну вещь, и я согласился. Дон полагал, что, если Белл окажется лицом к лицу с матерью и сестрой Шэри, он тут же расколется.

Хильда и Доун с готовностью откликнулись, и я стал готовить их к беседе с Беллом, поскольку они должны были говорить определенные вещи и вести себя определенным образом. Мы снова пришли в кабинет Меттса. Шериф сидел за своим столом, а мы с Роном стояли по бокам, образуя треугольник. Белла усадили в центр треугольника, лицом к двери. Затем вошли Хильда и Доун. Они потребовали у Белла хоть каких-то ответов. Он опустил голову, будто она вдруг стала пудовой, будто он не мог смотреть им в глаза.

Как я ее и учил, Доун поймала его взгляд и воскликнула:

— Это вы! Точно вы. Я узнала ваш голос.

Он не отрицал, но и не согласился, а вместо этого стал вываливать на них доводы, которые я сам только что ему говорил, пытаясь вырвать признание: мол, Ларри Джин Белл, сидящий здесь, не мог этого сделать. Я же по-прежнему надеялся, что он воспользуется возможностью прикинуться чокнутым и выдаст им все как на духу.

Так продолжалось некоторое время. Миссис Смит без устали засыпала его вопросами, пытаясь вывести на чистую воду. Я был уверен, что в глубине души всем уже надоел этот дешевый спектакль.

И тут в голове промелькнула страшная мысль: а вдруг Хильда или Доун прихватили с собой ствол? Их вообще обыскали на входе? Вроде бы нет. Дальше я сидел как на иголках, готовый сразу же кинуться к женщинам, едва одна из них потянется к сумочке. Как родитель, я прекрасно их понимал. У любого другого на их месте появилась бы такая идея. Идеальная возможность отомстить за убийство родного человека, и ни один суд присяжных в мире тут не указ.

К счастью, ни Доун, ни Хильда не пытались протащить оружие. Они оказались куда сдержаннее меня и куда больше верили в систему. После допроса Рон проверил: их и правда не досматривали.

Суд над Ларри Джином Беллом назначили на конец января следующего года. Из-за широкого общественного внимания слушания перенесли в округ Беркли, близ Чарльстона. Дон Мейерс попросил меня дать показания, рассказать о портрете и его разработке, а также о допросе подозреваемого.

Белл отказался выступать и больше ни разу ни в каком виде не признавал свою вину. Ему хватило и того, что он сказал мне в кабинете Меттса, а ближе тех слов к чистосердечному признанию мы так и не подобрались. На заседаниях он чаще всего что-то активно строчил на разлинованной бумаге, до боли похожей на ту, на которой было написано завещание Шэри. Тем не менее обвинение выступило весьма убедительно. Спустя почти месяц слушаний присяжным потребовалось всего сорок семь минут на вынесение обвинений в похищении и убийстве, совершенном с особой жестокостью. Еще через четыре дня, после дополнительных совещаний и рекомендаций, суд присяжных приговорил Белла к смертной казни на электрическом стуле. Затем отдельно слушалось дело о похищении и убийстве Дебры Мэй Хельмик. Вновь назначенной коллегии присяжных потребовалось не намного больше времени, чтобы вынести аналогичный приговор и меру наказания.

С моей точки зрения, дело Ларри Джина Белла стало примером превосходной работы правоохранительной системы. Тут и небывалая сплоченность федеральных властей, полиции округа и штата, активное участие местной администрации, искренне сочувствующей делу; тут и две героические семьи, а также впечатляющий симбиоз между профайлингом, криминальным анализом и традиционными техниками полицейской и медицинской экспертизы. Слившись воедино, все эти факторы помогли остановить опасного серийного убийцу в самом начале его «карьеры». Надеюсь, это расследование вдохновит и будущие поколения служителей закона.

Жизнь Доун Смит круто пошла в гору. Спустя год после суда она выиграла титул «Мисс Южная Каролина» и стала призером пышного конкурса за звание мисс Америки. Затем она вышла замуж, занялась музыкой и стала исполнять госпелы и песни в стиле кантри. Время от времени она мелькает по телевидению.

Что до похитителя, то на момент выхода этой книги Ларри Джин Белл все еще сидел в центральной исправительной колонии Южной Каролины в своей камере, которую содержал в идеальной чистоте, и дожидался исполнения приговора. Полиция считает, что он убил нескольких других девочек как в Северной, так и в Южной Каролине. По моему опыту, реабилитировать такого индивида уже невозможно. Стоит лишь выпустить его на свободу, и он снова убьет. Кое-кто мог бы сказать, что столь длительное ожидание смерти уже само по себе служит жестоким и изощренным наказанием. Я согласен с этим только в одном: наказание действительно жестокое — для Смитов и Хельмиков, для всех тех, кто любил этих девочек и жаждет правосудия.

1 июня 1989 года, отдыхая на лодке в заливе Тампа-Бэй, что во Флориде, один рыбак заметил трех утопленников, болтавшихся на поверхности наподобие буйков. Он тут же вызвал береговую охрану и полицию Сент-Питерсберга, и вскоре копы выловили из воды сильно разложившиеся трупы трех девушек, намертво связанные желтой пластиковой лентой и обычной белой веревкой. К шее каждой из жертв был привязан двадцатикилограммовый шлакоблок с двумя отверстиями, в отличие от его более распространенного собрата с тремя. Рты девушкам залепили серебристой клейкой лентой; судя по остаткам клея, раньше, перед тем как жертв столкнули в воду, она закрывала им еще и глаза. Все три были в футболках и купальниках, правда, без низа, что указывало на определенный сексуальный подтекст. Впрочем, состояние, в котором нашли тела, уже не оставляло медицинской экспертизе никаких шансов обнаружить признаки изнасилования.