Джон Дуглас - Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств

Благодаря машине, найденной у берега, в девушках удалось опознать Джоан Роджерс тридцати восьми лет и двух ее дочерей — семнадцатилетнюю Мишель и пятнадцатилетнюю Кристи. Они жили на ферме в Огайо, и это была их первая настоящая поездка на море. Они уже успели съездить в «Мир Диснея» и коротали остаток отпуска в гостинице «Дейз инн» в Сент-Питерсберге. Мистер Роджерс не сумел отлучиться с фермы и потому предоставил жене с детьми отдыхать самостоятельно.

Результаты экспертизы содержимого желудков жертв совпали с показаниями сотрудников ресторана в «Дейз инн» и показали, что все трое скончались около сорока восьми часов назад. В машине жертв полиции удалось найти пока что лишь одну вещественную улику: записку с маршрутом от гостиницы к месту, где стояло авто. На другой стороне листка была схема дороги от Дейл-Мэбри, шумной торговой улицы в центре города, до отеля.

Новость об убийстве тут же широко разлетелась по каналам СМИ. Расследованием занялись объединенные силы полиции Сент-Питерсберга, Тампы, а также департамента шерифа округа Хиллзборо. Народ был охвачен ужасом: если вот так запросто могут убить трех ни в чем не повинных туристок из Огайо, то в следующий миг вообще кто угодно рискует расстаться с жизнью.

В своих поисках полиция попыталась оттолкнуться от найденной записки, сверяя почерки служащих отеля и сотрудников магазинов и контор по Дейл-Мэбри, откуда начинался маршрут жертв, но это лишь завело детективов в тупик. Вместе с тем жестокий и откровенно сексуальный характер тройного убийства наталкивал на некоторые мысли. Департамент шерифа Хиллзборо связался с отделением ФБР в Тампе, намекнув, что речь, возможно, идет о серии. Однако, несмотря на совместные усилия трех полицейских юрисдикций и ФБР, дело совсем не двигалось с места.

На тот момент в отделении в Тампе работала Яна Монро. Перед тем как перейти в Бюро, она трудилась в полиции Калифорнии сначала в должности офицера, а затем следователя по убийствам. В сентябре 1990-го, едва у нас открылась вакансия, мы с Джимом Райтом провели с Яной собеседование и тут же сделали запрос о ее переводе в Куантико. В региональном отделении она занимала должность координатора по профайлингу. Когда Монро вступила в наши ряды, убийство Роджерс стало ее первым делом на поприще психоанализа.

Полиция Питерсберга направила делегацию в Куантико. По прилету они представили свои материалы Яне, Ларри Энкрому, Стиву Эттеру, Биллу Хагмайеру и Стиву Мардигиану. Мои коллеги принялись за портрет, в котором описали белого мужчину тридцати пяти — сорока пяти лет, разнорабочего, занятого в сфере домоуправления, с неважным образованием. Они считали, что ранее он совершал попытки к сексуальному и физическому насилию, а непосредственно перед убийством пережил мощный стресс-фактор. Он мог уехать из города, как только шумиха чуть-чуть улеглась, но, как и Джон Пранте в деле Карлы Браун, впоследствии должен был вернуться.

Несмотря на уверенность агентов в составленном портрете, ареста не последовало. В сущности, дело продвигалось все так же медленно. Полиция нуждалась в упреждающем маневре, и тогда Яна отправилась в редакцию «Неразгаданных тайн» — национальной телевизионной программы, успешно справлявшейся с поиском и опознанием различных субъектов. Когда Яна описала им дело во всех подробностях, они тут же выдали целый сонм возможных зацепок, но, к сожалению, ни одна из них не привела следствие к убийце.

Я всегда учу подчиненных: когда не получается, попробуйте зайти с другой стороны, даже если никто такого еще не делал. Яна последовала моему совету. Казалось, лишь исчерканный листок бумаги связывает жертв с убийцей, но до сих пор от него было мало толку. Учитывая, что весть об убийстве быстро разнеслась по всей округе от Тампы до Питерсберга, Яна предложила напечатать фотографию записки на рекламных билбордах — а вдруг кто-нибудь узнает почерк? Вообще в правоохранительных кругах считается, что люди неспособны узнать почерк даже своих родных и близких, но Яна надеялась, что кто-нибудь обязательно откликнется, особенно если это супруга убийцы, уставшая от жестокости мужа и ждущая возможности его сдать.

Несколько местных бизнесменов выделили под акцию свои билборды, и вскоре злополучную записку мог прочитать даже ленивый. В ближайшие дни трое незнакомых друг с другом человек позвонили в полицию, узнав почерк Обы Чендлера, белого мужчины немного за сорок. Оказалось, что Чендлер без лицензии подрабатывал кровельщиком, и все трое звонивших подавали на него в суд, когда после первого же сильного дождя алюминиевый сайдинг, который он поставил, начал сильно протекать. Откуда же такая уверенность в том, что почерк принадлежал именно Чендлеру? Все очень просто: он ответил всем на претензии в письменном виде.

Кроме возраста и профессии, подозреваемый вписался в портрет и по ряду других ключевых признаков. Ранее он проходил по ограблениям, избиениям, физическому и сексуальному насилию. Когда шумиха поутихла, он сменил место жительства, хотя уезжать из города необходимости не видел. А вот вам и стрессовая предпосылка: незадолго до убийства его нынешняя супруга родила Обе нежеланного ребенка.

И вдруг, как нередко случается, когда дело уже почти можно считать закрытым, появилась очередная жертва. Одна девушка и ее подруга познакомились с мужчиной, по описанию похожим на Чендлера, который пригласил их покататься с ним на лодке в заливе Тампа-Бэй. Почуяв неладное, подруга отказалась, так что первая девушка отправилась одна.

На середине залива новый знакомый попытался ее изнасиловать. Она, конечно, стала сопротивляться, и тогда он пригрозил: «Не кричи, а иначе я заклею тебе рот скотчем, привяжу кирпич и утоплю!»

Обу Чендлера арестовали, осудили, признали виновным в тройном убийстве Джоан, Мишель и Кристи Роджерс, совершенном с особой жестокостью, и приговорили к смертной казни.

Чендлер убивал самых обычных доверчивых людей, которых выбирал почти наугад, подтверждая страшную мысль, что жертвой может стать буквально каждый. Вот почему в таких ситуациях, как дело Роджерсов, упреждающий маневр приобретает первоочередную важность.

В конце 1982 года Чикаго захлестнула волна таинственных и неожиданных смертей. В скором времени полиции удалось обнаружить связь между ними: все жертвы принимали капсулы анальгетика тайленола, напичканные цианистым калием. Стоило такой капсуле попасть в желудок, и гибель наступала почти мгновенно.

САР в Чикаго Эд Хагарти попросил меня помочь следствию. Хотя раньше мне не случалось заниматься делами об отравлении поддельными таблетками, я подумал, что все те принципы и основы, которые я освоил за несколько лет тюремных интервью, должны в равной степени применяться и к ним. В ФБР дело шло под кодовым названием «Тайтрав».