Тимоти Листер - Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

Абдул повез нас к дому в нищем районе города. Он остановил машину, но мотор не глушил. Пару минут спустя в машину запрыгнул имам. Он был молод, но дороден и с длинными, подкрученными вверх усами.

Я подружился с аль-Абабом и поражался его знанию религиозных текстов и взглядам на джихад. Вскоре знакомство с ним сослужит мне огромную службу.

Я всегда удивлялся тому, что йеменским службам безопасности не удавалось арестовать аль-Абаба. Мы несколько раз встречались в Сане, не сильно скрываясь. Как и Авлаки, аль-Абаб объявил Америке войну и остро критиковал йеменские власти за угодничество перед США.

В верности и честности знакомых боевиков я не сомневался. И весной 2006 года Авлаки обескуражил меня рассказом об Абдуле, моем ближайшем друге в Сане.

— Абдул потерял 25 000 долларов, которые вез братьям в Джибути, — сказал он, произнося «потерял» с нескрываемой насмешкой. — Сам исчез на шесть месяцев, а деньги — навсегда, и ты знаешь, что у Абдула теперь новый дом, явно ему не по карману. Просто будь осторожен, — сказал Авлаки. — Думаю, Абдул не заслуживает доверия.

Меня поразило, но и заинтриговало то, что Авлаки сказал «братья». Он мог иметь в виду только «Аль-Каиду», и к группировке он явно был ближе, чем я думал.

Не называя источника, я заговорил об этом с Абдулом.

— Клянусь Аллахом, я не крал деньги, и они обвиняют меня несправедливо, — сказал он. Он сказал, что в Джибути его арестовали, а наличные конфисковали спецслужбы. Он показал мне два билета — туда и обратно, — между которыми было примерно шесть месяцев.

— Столько я там пробыл, — сказал он.

— Что ты там делал?

— Был курьером. Работал на Абу Тальха аль-Судани.

Он внимательно посмотрел на меня, ожидая реакции.

Я был поражен. Если это правда, Абдул вращался в очень высоких и опасных кругах. Абу Тальха стоял во главе «Аль-Каиды» в Восточной Африке и вверху списка самых разыскиваемых преступников США [83] Абу Тальха аль-Судани подозревали в причастности к организованным «Аль-Каидой» взрывам посольств США в Найроби и Дар-эс-Саламе в 1998 году. В 2003 году он командовал нападением на американскую военную базу в Джибути. Убит в 2007 году в Сомали в результате авиаудара. [84] Абу Тальха аль-Судани… самых разыскиваемых преступников США: О его гибели «Харакат аш-Шабаб» объявила больше года спустя. Bill Roggio, «Senior Al-Qaeda Operative Killed in Somalia», Long War Journal, i September 2008. .

— Машаллах. Потрясающе! — выпалил я. — А Авлаки знает? Или он не поверил?

К тому времени я уже устроил сына в местную школу, и он начал учить арабский. Но нам обоим не хватало женского общества, Авлаки сказал, что мне надо найти новую жену, чтобы присматривала за Усамой, и даже с кривой усмешкой предложил помочь. Но до его посредничества не дошло. В один прекрасный день я забрал Усаму из школы и сказал ему бежать вперед и найти мне красавицу-невесту. Бойкий мальчик бросился открывать двери классов автошколы для женщин, и когда я догнал его, он уже разговаривал с молодой йеменкой.

Миниатюрная, очень красивая, с милой улыбкой и заразительным смехом, она покорила меня с первого взгляда.

Я задал какие-то вопросы — просто чтобы завязать знакомство. И через пару минут уже рассказал ей, что развелся и жил в Сане с сыном один. Я специально старался казаться беспомощным и немного потерянным.

На следующей неделе я вернулся к автошколе в надежде увидеть ее снова. Внутрь я послал Усаму.

— Мой отец хочет с вами поговорить, — сказал он по-арабски.

Коллеги смотрели на нее со смесью любопытства и удивления. В Йемене мужчины и женщины так не знакомились. Мы договорились встретиться в Ливийском торговом центре в Сане, где собралось много иностранцев.

Я пришел с Усамой. Она сказала, что ее зовут Фадия, и спросила меня о разводе, о том, почему я остался в Йемене, чего хотел бы от жены [85] Фадия – имя вымышленное. Ради ее безопасности и безопасности ее семьи я дал ей псевдоним. .

— Я хочу жену, которая бы не притворялась, — сказал я. — Моя бывшая жена строила из себя благочестивую мусульманку, а сама таковой не была.

После чего я сразу задал вопрос, необычный для первого свидания в Йемене.

— Что ты думаешь о шейхе Усаме бен Ладене?

Казалось, Фадия была шокирована и замялась. Но потом удивила.

— Я думаю, что он оказал мусульманам честь, — сказала она. — Но мне не нравится, что он убил ни в чем не повинных гражданских. Лучше бы он напал на военных.

Я был обрадован и поражен: йеменка, привлекательная, говорящая по-английски, да к тому же умная. Однако с высокомерием истинного салафита я решил, что могу помочь ей стать лучшей мусульманкой. Я вручил ей CD-диск с тисненым сердечком. Она ждала, что на нем будет романтичная музыка, а не джихадистские песнопения.

У меня были и другие вопросы, связанные с религией. Меня, как истого салафита, не интересовали ее музыкальные вкусы или социальное происхождение. Сколько она помнит из Корана? (Моя первая жена, Карима, знала весь Коран наизусть на двух диалектах.)

Фадия была сиротой, потому пару дней спустя она попросила любимого дядю встретиться со мной и сказать, стоящий я человек или проходимец. Разговор состоялся в единственном в Сане ресторане «Пицца Хат», неотличимом от американского образца, словно перенесенном в йеменскую столицу из Аризоны. По-видимому, я не ударил в грязь лицом. Дядя предоставил отчет, заявив, что я очень симпатичный и с чувством юмора, но у меня есть опасные идеи.

— И он с характером, — сказал ей дядя, — но я считаю, любой женщине под силу изменить мужа.

Другие члены его уважаемой в Сане семьи были не столь оптимистичны. Кое-кто из них даже навел обо мне справки у знакомых в разведслужбах, ответивших, что меня следует избегать любой ценой, поскольку я связан с боевиками.

Это изменило дядину позицию.

— Ты можешь выходить за него, — сказал он, — но мы хотим посмотреть все документы: вид на жительство, медицинскую страховку, все.

Полагаю, ее родные думали, что мне окажется не по силам вырвать документы у византийской бюрократии Йемена. А благосклонность Фадии удастся тем времени обратить на жениха, выбранного семьей, богатого хирурга, в отличие от меня необремененного разводом, малолетним сыном и неправильными друзьями.

Мне каким-то образом удалось получить все бумаги, даже из Министерства внутренних дел, предоставившего вид на жительство. Некоторые чиновники не скрывали враждебности, я был нежеланным гостем.

Новая любовь моей жизни богатому хирургу предпочла меня. В пятницу, на исходе весны 2006 года мы подписали брачный контракт в доме ее дяди. Пусть и неохотно, дядя этот брак принял, в отличие от других членов ее семьи. Ее брат на свадьбу не пришел.