Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

Негласное условие было таково: каждый год любой художник мог либо подавать работы на официальный Салон, либо участвовать в коллективных выставках импрессионистов. Среди художников, которые выставлялись на нескольких или на всех художественных смотрах между 1874 и 1886 годом, были Кайботт, Сезанн, Дега, Моне, Моризо, Писсарро, Ренуар, Сислей, а также приглашенные ими друзья. Что касается Мане, богатого и независимого, он отказывался выставлять свои картины где-либо, кроме Салона. Хотя у него возникали трения с выставочным комитетом Салона, он настойчиво добивался официального признания своих работ и так и не согласился выставляться с импрессионистами.

Причиной столь недоброжелательного отношения к импрессионизму стал все нараставший консерватизм, порожденный поражением Франции в войне. Выплата Германии репараций повлекла за собой экономическую депрессию, продолжавшуюся десять с лишним лет [216] См.: Cameron . France and the Economic Development of Europe, 1800–1914. . В этот период попытки импрессионистов создать новаторский стиль, отражающий современную жизнь во Франции, вызывали сильные подозрения. Помимо возражений против сюжетного новаторства, критики и зрители не принимали яркости красок, фактурного мазка, размытых фигур и пейзажей – они видели в этом неряшество и деградацию. Новое искусство представлялось им антитезой великому наследию прошлого, выставленному в музеях. Непонимание критиками основных принципов новаторства вылилось во враждебность и насмешки. Вот типичная карикатура: беременная женщина собирается войти на выставку импрессионистов, подпись гласит: «Полицейский: Мадам, вам сюда не рекомендуется!» [217] Rewald . The History of Impressionism. P. 394.

Многофигурные полотна Ренуара подвергались остракизму немногим меньше, чем полотна Сезанна, поскольку ренуаровские импрессионистические полузримые фигуры казались даже более вызывающими, чем непрописанные пейзажи и натюрморты. Хуже того, критики заклеймили Ренуара революционером, связав его имя с теми, кто организовал Парижскую коммуну, совершенно игнорируя тот факт, что он никак в ней не участвовал и отнюдь ей не симпатизировал. Впоследствии Ренуар отметил: «Все эти отказы и проблемы с развеской отнюдь не способствовали хорошим продажам, а мне нужно было зарабатывать на пропитание, что было совсем непросто» [218] Moncade . Le Peintre Renoir. P. 9. .

В декабре 1873 года Ренуар, Моне и Сислей, которых поддерживали Моризо, Сезанн и Писсарро, начали составлять план первой своей будущей совместной выставки – ее наметили на апрель-май 1874 года. Как на этой, так и на всех последующих выставках приглашенные художники могли выставлять любые работы, без вмешательства выставочного комитета. В названии этих выставок никогда не использовалось слово «импрессионист», поскольку критики употребляли его исключительно в ругательном смысле. Первая выставка получила название «Анонимное общество живописцев, скульпторов и граверов». Один из критиков так насмехался над «Танцем» Ренуара: «…ноги у танцовщицы такие же хлипкие, как кисея на юбке» [219] Dauberville . Vol. 1. Pl. 493; Leroy . Le Charivari, 25 April 1874 // White . Renoir: His Life, Art, and Letters. P. 51. . Первая выставка прошла в студии фотографа Надара по адресу: бульвар Капуцинов, 35. После нее Ренуар продал «Ложу» – теперь это одно из сокровищ Института Курто в Лондоне – за 425 франков [220] Dauberville . Vol. 1. Pl. 262. . Этих денег едва хватило на арендную плату за три месяца – она составляла 400 франков. В 1925 году Самюэль Курто приобрел картину за 22 600 фунтов.

На следующий год импрессионисты провели свой первый аукцион в отеле «Друо» по адресу: рю Друо, 8, в Девятом округе. В качестве эксперта был приглашен Дюран-Рюэль. На этом аукционе многие будущие патроны Ренуара впервые приобрели его работы. Цены заявлялись низкие – из-за разгромных отзывов критики. Хуже того, некоторые посетители приходили на аукцион, чтобы поиздеваться, а не чтобы купить; они впадали в такой раж, что приходилось вызывать полицию. Несмотря на скандал, Ренуару удалось продать двадцать работ по цене от 50 до 300 франков – всего он получил 2251 франк, то есть в среднем 112 франков за картину. Для сравнения приведем слова Золя о Салоне того же года: «Любой портрет, даже среднего художника, продается за 1500–2000 франков, а работы тех, кто лучше известен, идут за 5, 10 или 20 тысяч франков» [221] Золя, цит. по: Bailey . Renoir’s Portraits. P. 17. N. 159. . Если следовать арифметике Золя, то даже если бы работы Ренуара признали «средними», он получил бы в двадцать раз больше.

Берта Моризо в возрасте 32 лет. Ок. 1873. Музей Мармоттан, Париж. Фотограф неизвестен

В 1876 году, на «Второй выставке живописи», Ренуар представил три работы, в которых исследовал границы импрессионизма как стиля: «Бал в Мулен де ла Галетт», «Качели» [222] Dauberville . Vol. 1. Pl. 209. и «Обнаженную в солнечном свете». Отзывы в этом году были даже хуже прежнего. «Обнаженную в солнечном свете» осмеял самый влиятельный критик из «Фигаро» Альбер Вольф: «Попытайтесь объяснить месье Ренуару, что женский торс не представляет собой массу разлагающейся плоти в зеленых и красных пятнах, которые свидетельствуют о полном распаде тканей!» [223] Wolff . Review // Le Figaro, 3 April. Воспроизведено в: White. Renoir: His Life, Art, and Letters. P. 58. (В итоге именно такие отзывы критиков плюс невозможность продать подобные картины принудили Ренуара видоизменить свой импрессионистический стиль и писать предметы детальнее, отчетливее, реалистичнее, ближе к фотографии; см. вторую главу.)

На следующий год, в 1877-м, Ренуар стал одним из организаторов совместной выставки. За два месяца до ее открытия художник Арман Гийомен писал доктору Полю Гаше (другу импрессионистов, и в особенности Винсента Ван Гога, за которым он двенадцать лет спустя ухаживал в Овере): «Напишите Ренуару, рю Сен-Жорж, дом 35, и вы получите всю необходимую информацию, так как [третью совместную] выставку планируют именно там» [224] Арман Гийомен – доктору Гаше, Париж, 24 февраля 1877 // Gachet . Lettres impressionnistes. P. 72–73. . Приняв на себя обязанности организатора, Ренуар заявил о своей активной роли в будущем движения. Возможно, именно этот процесс стал предметом его картины 1876–1877 годов «В доме на улице Сен-Жорж» [225] Dauberville . Vol. 1. Pl. 233. Эту работу приобрел Эжен Мюре (см. о нем примеч. 206, 211 ниже). . В центре полотна изображен его друг Жорж Ривьер, слева от него – Писсарро (видны лысая голова и пышная борода), слева от Писсарро – Фредерик Самюэль Корде, другой знакомый-художник. Справа от Ривьера сидит у стола другой приятель-художник, Пьер Франк-Лами. На переднем плане, со спины, левым профилем в три четверти, показан Кайботт, который нашел и оплатил выставочный зал на рю Ле Пелетье, 6, в том же квартале, что и галерея Дюран-Рюэля.