Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

Когда Писсарро умер в ноябре 1903 года, еще до завершения «дела Дрейфуса», Ренуар, находившийся на этюдах на юге Франции, вернулся поездом в Париж, чтобы посетить похороны на кладбище Пер-Лашез. Дега же сказал родным Писсарро, что он болен, – это был стандартный его предлог, когда он решал не ходить на похороны бывших друзей-евреев [869] См.: Correspondance de Camille Pissarro. Vol. 5. P. 385, 390–391. . Будь Ренуар антисемитом, он тоже мог бы отговориться болезнью (что в его случае было бы правдой), однако дружба его с Писсарро была достаточно тесной, чтобы он счел необходимым прийти на похороны.

Как это ни парадоксально, но именно дружба Ренуара с Бернхаймами является самым красноречивым доказательством того, что он не был антисемитом. Дружеские отношения между Ренуаром и торговцем картинами Александром Бернхаймом, равно как и двумя его сыновьями, Жоссом и Гастоном Бернхайм-Жён (обоим на тот момент было по 25 лет), завязались в 1895 году. Дружество Ренуара и Бернхаймов растянулось на двадцать пять лет, до смерти художника, свидетельство тому – 38 его писем к Бернхаймам за 1898–1919 годы, а также письма, написанные от его имени Габриэль и Пьером [870] Dauberville . Vol. 1. P. 21–70; пять писем Ренуара Бернхайму написаны Габриэль (P. 72–80), три письма – Пьером Ренуаром (P. 81–84). . Ренуар давал Бернхаймам ценные профессиональные советы: например, в 1909 году он сообщил, что мадам Каэн д’Анвер решила переместить большой портрет своих дочерей кисти Ренуара, который выставлялся на Салоне в 1881 году, в помещение прислуги в их доме на авеню Фош, так как пришла к выводу, что картина ей не нравится. Бернхаймы отыскали портрет и приобрели его в том же 1909 году, а потом он 31 год оставался в их личном собрании [871] См.: Ibid. P. 13, 298; в 1940 г. Бернхаймы продали его бразильскому коллекционеру, а тот в 1952 г. – Художественному музею Сан-Пауло. См. также главу 2, примеч. 118. . В 1912 году, когда Ренуар уже не мог ходить, Жосс и Гастон привезли в Париж венского врача, чтобы попытаться вылечить Ренуара от ревматизма. О близости Ренуара к Бернхаймам можно судить по тому, что после смерти художника в 1919-м его сын Жан отправил телеграмму, оповещающую о его кончине, Бернхаймам на дом, а не в контору.

Бернхайм вошел в число трех основных агентов Ренуара, наряду с Дюран-Рюэлем и Волларом. В 1895 году двое его сыновей начали приобретать работы Ренуара для своих личных коллекций [872] Ги-Патрис Добервиль, «Бернхайм-Жён и К°», Париж – автору, 5 октября 2012. . В 1898-м Ренуар уже писал письма месье Бернхайму [873] Напр.: Ренуар – м. Бернхайму, без места, 1898 // Dauberville . Vol. 1. P. 23. . Потом, в самый разгар «дела Дрейфуса», в январе-феврале 1900 года, Ренуар совместно с Бернхаймами организовал крупную выставку, где было представлено 68 его работ. Если бы Ренуар был антисемитом, вряд ли бы Бернхаймы захотели выставлять его произведения у себя в галерее, да и Ренуар не согласился бы на персональную выставку у самых известных евреев – торговцев картинами в Париже. Оставшиеся девятнадцать лет своей жизни он продолжал сотрудничать с Бернхаймами: его работы были представлены на пятнадцати выставках в их галерее, в том числе и на второй персональной, в 1913-м, где экспонировалось 42 работы [874] Ibid. P. 100. . В случае с Бернхаймами дела Ренуара говорят громче слов. Хотя он как минимум один раз нелицеприятно высказался об этом семействе, что процитировано выше, его дружба и профессиональные отношения с его членами показывают, что предубеждение не переходило в ненависть. Этот пример, равно как и свидетельства о его долгосрочных отношениях и с Бернхаймами, и с другими евреями, друзьями и коллегами, однозначно говорит о том, что Ренуар не был антисемитом.

Дружеские связи, вроде тех, которые возникли у него с Бернхаймами, всегда были самой сутью жизни Ренуара и становились еще ценнее с неуклонным развитием его болезни. Друзья оказывали ему моральную поддержку, необходимую, чтобы работать и дальше. Да, он жил и путешествовал в окружении целой свиты слуг, членов семьи, а также своей сиделки и натурщицы Габриэль, но ему были жизненно необходимы друзья-мужчины, находящиеся вне пределов семейного круга. В 1900 году он так объяснял это своему патрону Галлимару: «В моей жизни не хватает мужчин. По вечерам все немного однообразно» [875] Не опубликовано; Ренуар – Галлимару, Грасс, 28 января 1900, частное собрание. . К тому моменту, когда у него вырвалась эта жалоба, самые важные спутницы жизни его уже покинули. Лиза ушла от него около 1872 года, душевные в прошлом отношения с Алиной, продлившиеся с 1878 по 1890 год, стали натянутыми, хотя и продолжались (сыновья Жан и Клод родились в 1894-м и 1901-м), человеческая и профессиональная дружба с Моризо оборвалась после ее смерти в 1895-м, а в 1900-м прекратилось и тесное общение с Жюли и ее кузинами – Жюли и Жанни вышли замуж.

Все эти годы Ренуар путешествовал в обществе друзей. В 1892 году он ездил с Галлимаром в Испанию, с ним же два года спустя – в Голландию и Лондон [876] См.: Bailey . Renoir’s Portraits. P. 217. . В 1896-м, через три года после смерти Кайботта, они с братом Кайботта посетили вагнеровский оперный фестиваль в Байройте [877] Ренуар – Жеффруа, Париж, 10 июля 1896, взято из: Charavay, 6 April 1981, no. 257. и осмотрели музеи Дрездена [878] Отмечено в: Manet . Journal. October 1896. P. 113. . В октябре 1898 года Жюли записала в дневнике: «Месье Ренуар в Голландии вместе с [художником Абелем] Февром, сыном Дюран-Рюэля, месье Бераром и Э. [неустановленное лицо]» [879] Ibid. 20 October 1898. P. 198; Growing up with the Impressionists. P. 148. . Они остановились в Амстердаме и съездили в Гаагу посмотреть большую выставку Рембрандта [880] Ренуар – Дюран-Рюэлю, Амстердам, без даты [октябрь 1898] // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 1. P. 101. . Тем не менее эти поездки не могли заполнить пустоту, оставленную в сердце Ренуара смертями Кайботта и Моризо. Однако в 1894-м Ренуар познакомился с двумя мужчинами, которые постепенно заполнили образовавшийся вакуум, – с Амбруазом Волларом и Альбером Андре, притом что оба были значительно моложе живописца. Когда они познакомились, художнику Андре было 25, а торговцу картинами Воллару – 28, по возрасту они были ближе к старшему сыну Ренуара Пьеру (тогда девятилетнему), чем к пятидесятитрехлетнему художнику; в каком-то смысле они стали Ренуару сыновьями.

С Андре Ренуар познакомился на Независимой выставке 1894 года, где были представлены работы молодого художника [881] Girard . Renoir et Albert André. P. 11. . Андре на тот момент уже был клиентом Дюран-Рюэля и еще раньше попал под творческое влияние Ренуара; об этом свидетельствуют яркие цвета, свет, щедро заливающий бытовые сценки, а главное – оптимистическое настроение его работ. В последующие годы Андре проводил много времени с Ренуаром, часто также в обществе молодой художницы Маргариты Корнийак по прозвищу Малек, которая впоследствии стала женой Андре. Андре и Малек очень любили Ренуара и, по сути, вошли в его семейный круг.