Владимир Васильев - От поколения к поколению

Парадоксальность ситуации стала очевидной. Решили проводить комиссии совместно. На одно из них полпред президента в ЮФО Казанцев по каким-то причинам опаздывал. Его представители не решились сами доложить об этом Шойгу, предложили мне, как ответственному за регистрацию участников совещания, передать просьбу генералу-армии, Герою России от такого же генерала-армии, Героя России о задержке заседания. Удивительно-вопросительным сделалось лицо Сергея Кужугетовича после моего сообщения. «А зачем он здесь нужен?» — небрежно произнес министр и отправился на председательское место. Казанцев так и не появился, его комиссия перестала существовать.

Два больших генерала, два Героя. Но перед ними я уже не испытывал того восторга и волнения, которыми в годы юности был наполнен, присутствуя на приеме у министра обороны СССР, маршала Советского Союза А. Гречко. Сказался опыт общения с людьми и наделенными властью, и ставшими известными благодаря своему таланту или активной общественной деятельности.

Партактив г. Георгиевска на отдыхе (в центре С. В. Михалков)

В узком круге встречался и принимал участие в беседах с лидером российских коммунистов Г. А. Зюгановым, уполномоченным по правам человека в Российской Федерации В. Л. Лукиным, по приглашению секретаря ЦК компартии Грузии Д. И. Патиашвили, сменившего Шеварднадзе на посту первого, смотрел футбольный матч между принципиальными соперниками: тбилисским «Динамо» и ереванским «Арарат», восторгался блестящей игрой дуэта Давида Кипиани и Владимира Гуцаева.

Масса впечатлений, положительных и не очень, осталось от участия в составе групп, обеспечивавших программу пребывание на Ставрополье Станислава Говорухина, Даниила Гранина, Риммы Казаковой, Давида Кугультинова, Сергея Михалкова, Людмилы Зыкиной, Иосифа Кобзона, Аллы Пугачевой, Эдиты Пьехи, Софии Ротару.

А сколько было встреч с не менее заслуженными, но не так широко известными людьми. Они не были самоцелью. Но след в душе оставили большой. Просто судьба подарила мне возможность быть именно в том месте, в тот час, где оказались эти люди, занимать то положение, которое позволяло близкое общение с ними.

Вороша прошлое, не раз сетовал, что в раннем возрасте в своих дневниковых записях описывал только встречи и похождения с ребятами, впечатления от прочитанного и увиденного. В стороне осталось большинство событий, ставших впоследствии историческими. Их было немало.

Ныне они восстают в памяти отдельными эпизодами, отрывками из разговоров старших, всполохами туманных образов. Впоследствии, наложенные на ставшие известными факты, они приобрели ясность уже с позиций нынешних взглядов на суть происходившего.

Только теперь понимаю, почему все тогдашние домашние застолья завершались обязательным тостом: «Лишь бы не было войны!». Окончание 2-й мировой войны совсем ненадолго породило иллюзию вечного мира на земле. Уже в 1949 году был создан «Североатлантический союз» (НАТО), в агрессивном характере которого не приходится сомневаться и в наши дни. В 1950 году США захватили китайский остров Тайвань, спровоцировали войну между КНДР и Южней Кореей.

Взрослые с тревогой следили за сводками из Юго-Восточной Азии, постоянно говорили о бдительности, скрытом враге, осуществлявшем шпионскую деятельность. Упорно ходили слухи, что именно вредители-шпионы стали распространителями в районе ящура (вирусного заболевания парнокопытных), организаторами заражения какими-то химикатами реки Подкумок, в результате которого произошла массовая гибель рыбы и детям был наложен запрет на купание в ней и использование воды для питья.

Находили их среди врачей, военачальников, в высшем руководстве страны. «О, наели рожи» — доносится из глубины лет забубённый шёпот 14-летней двоюродной сестры Нины. Это она ставит чернильные кляксы в учебниках на помещенные в них портреты развенчанных деятелей партии и государства. «Надо ж, столько лет умел скрывать свое подлинное лицо»» — переговаривались между собой родители в связи с разоблачением Берия.

1956 год. Отчетливо вижу сидящих за столом отца и деда Фаню. Оба коммуниста, один шофёр, другой учитель, директор школы. Только что они пришли с закрытых партийных собраний на которых обсуждали доклад Хрущёва на XX съезде КПСС о разоблачении культа личности Сталина. Их беседа, начавшаяся в спокойных тонах, постепенно переходит в острую полемику. Афанасий Ефимович, по должности официальный проводник политики партии в массах, пытается обосновать необходимость перемен, верность намеченной партией линии. До отца это никак не доходит. Очерняя предшественников, нынешнее партийное руководство — считает он — подрывает авторитет власти, закладывает мины замедленного действия, способные по истечению времени внести раскол в обществе, даёт повод для искажения всех достижений, достигнутых при Сталине. В конечном итоге — добавлял он — это обернется и против него самого.

Отец как в воду смотрел. Уже через несколько лет недовольство в народе Хрущевым вылилось чуть ли не в открытое издевательство. Запомнился анекдот: Хрущев умирает, возносится на небеса, ждет своей участи — куда его распределят. Видит за забором проходит Карл Маркс, на груди у него буквы ТК. Спрашивает у привратника, что они обозначают. «Теоретик коммунизма» — слышит в ответ. Такие же буквы видит на груди у проходивших за забором Ленина и Сталина. Ему разъясняют: «Ленин — творец коммунизма, Сталин — тиран коммунизма». ТК появляется и на груди Никиты Сергеевича. «Значит я тоже к коммунизму имею отношение?!» — с гордостью произносит он. «Нет, вы — тварь кукурузная» — слышит в ответ.

Смещение Хрущёва с государственных и партийных постов произошло, когда я был уже учащимся 2-го курса машиностроительного техникума. За 2—3 дня до октябрьского Пленума ЦК КПСС (1964г.) в Армавире почему-то произошли перебои с поставками в торговую сеть хлеба. Возможно так организаторы кадровой революции рассчитывали отвлечь внимание населения от предстоящей акции. Расчет оказался верным. Обвинения в адрес бывшего во всех смертных грехах легли на самые свежие факты. Тем более, что уже на следующий день после пленума хлеб на прилавках лежал в изобилии.

Вполне объяснимое волнение принес в нашу семью начавшийся в стране подъем целинных и залежных земель. Прошел слух, что отца, как высококлассного шофера и тракториста, внесли в формирующийся в районе список кандидатов для отправки на целину по партийному призыву. Больше всех это известие взволновало бабушку Агафью. «Возьму на руки Мишку, пусть Вовка прицепится за подол и пойду к первому секретарю райкома — заявила она родителям — спрошу у него, на кого партия собирается оставить малолетних детей?». Никакого похода в райком не потребовалось. Добровольцев на целину необременёнными семейными заботами оказалось более чем достаточно.