Игорь Ефимов - Бермудский треугольник любви

БАС: Во многих воспоминаниях о Вуди Аллене отмечен тот факт, что он не любит смотреть свои старые картины, не любит говорить о них и тем более — читать рецензии на них и критические разборы. Может быть, это способствует тому, что он без конца повторяет одни и те же сюжетные коллизии, поднимает в диалогах одни и те же философские темы, использует одни и те же готовые характеры, как их использовали кукольные театры Средневековья: сам он — всегда Пьеро, соперничает с уверенным в себе Арлекином, кругом вьётся одна или несколько Коломбин. Как мы уже говорили, его персонажам позволено всерьёз переживать только по поводу двух вещей: любовных отношений и художественного творчества. В фильме "Вики Кристина Барселона" главный герой — испанский художник, по очереди и одновременно соблазняющий двух подруг, двух юных американских туристок. Но ведь сюжет нуждается в закрутке-раскрутке. Вот вам, пожалуйста: из Америки приезжает жених одной из подруг, а бывшая жена художника — женщина страстная и непредсказуемая — врывается к нему в студию как раз тогда, когда он собрался одарить своим вниманием другую. В конце дело доходит даже до стрельбы.

ТЕНОР: Пенелопа Круз, играющая бывшую жену, была осыпана премиями за эту роль, и я считаю — заслуженно. Но должен согласиться с вами: фильм назойливо подносит нам изобразительное искусство как некий главный элексир и оправдание человеческой жизни. Тут вам и архитектура Гауди на улицах Барселоны, и статуи Миро, и толпа на выставках, и картины самого героя. Мало того: оказывается, что и бывшая жена — тоже гениальная художница, и она тут же на экране что-такое бессмертно-абстрактное малюет. А одна из подруг вдруг открывает в себе талант фотографа. И все три — ослепительные красавицы. Ну, что ещё нужно, чтобы зритель ушёл из зала счастливым?

БАС: Желание осчастливить зрителя ещё яснее проявилось в фильме 2011 года "Полночь в Париже". Там сказочное такси уносит американского визитёра — конечно, тоже начинающего писателя — с улиц сегодняшней французской столицы на восемьдесят лет назад. И, совершив скачок во времени, он имеет возможность встречаться с такими же молодыми и ещё не очень знаменитыми гениями, избравшими этот город своим пристанищем в начале 20-го века: Хемингуэем, Фитцджеральдом, Гертрудой Стайн, Пикассо, Сальватором Дали, Луисом Буниэлем, Томасом Элиотом, Матиссом и прочими. Все эти сложные, порой трагические, фигуры представлены весёлыми и беззаботными прожигателями жизни, кочующими по парижским кафе и ресторанам, с готовностью принимающими американского гостя в свою компанию.

ТЕНОР: Публика была в восторге от этого фильма. Я бы назвал этот жанр позднего Вуди Аллена "киносказками для взрослых". Конечно, с хорошей эротической приправой и со счастливым концом: рукопись молодого писателя одобрили Хемингуэй и Гертруда Стайн! Вернувшись в современный Париж, он порывает с невестой далёкой от всяких художественных устремлений и уходит под тёплый летний дождь с новой девушкой, полной очарования и умеющей ценить настоящий классический джаз.

БАС: Давайте всё же не будем заканчивать наш разговор саркастичным брюзжанием. Вуди Аллен ещё жив, и не исключено, что он сумеет сойти с тупиковой тропинки повторений самого себя. В том документальном фильме, где мы увидели его на гастролях в Европе столь безнадёжно печальным, погружённым в глубины своей "ангедонии", были и светлые кадры. Я имею в виду лица людей в зрительных залах — улыбающиеся, смеющиеся на любую его реплику, даже самую непритязательную. На них лежал отблеск счастливых воспоминаний о минутах и часах весёлой беззаботности, которой он одаривал их в течение нескольких десятилетий. Во времена, когда экраны мира заполнены картинами бушующей кровавой вражды на Земле, мы должны признать этот дар — миллионам от одного — нешуточным и заслуживающим нашей искренней благодарности.

ТЕНОР: Обнадёживает и тот факт, что чувство иронии и самоиронии до сих пор присуще ему. На кинофестивале в Каннах один журналист, беря у него интервью, назвал его гением. "Ну что вы, — возразил Вуди. — Гении — это Бергман, Феллини… А я просто снимаю картины… Иногда хорошие… (Многозначительная пауза) Иногда очень хорошие…"

ТЕНОР: Сознаюсь вам, мне страшновато обсуждать в открытом эфире такую крупную и влиятельную фигуру. У Билла Клинтона и его жены до сих пор много могущественных сторонников во всех эшелонах власти, и, если им не понравится то, что мы будем говорить о бывшем президенте и его похождениях…

БАС: Не бойтесь: Клинтонам доводилось слышать и читать о себе такое, что обычного человека могло бы довести до самоубийства. Например, их ближайший друг, Винс Фостер, таки покончил с собой, когда газета "Уолл-Стрит Джорнел" начала печатать недружелюбные статьи о нём. Мы же не собираемся вести новое тайное расследование финансовых и амурных проделок Билла Клинтона, подсылать частных детективов, разыскивать новых дам, готовых поделиться своими воспоминаниями о нём. В нашем распоряжении — только опубликованные книги, статьи, документы. Политики нам запрещено касаться. Только черты характера, личные отношения, семья, рассекреченные возлюбленные.

ТЕНОР: Начать с детства? Но ведь об этом мы знаем только из его собственных мемуаров. Рос в бедной семье в Арканзасе. Отец, только что вернувшийся со Второй мировой войны, погиб в автомобильной аварии, когда Биллу не было и года. Его машина не столкнулась с другой — просто слетела в канаву. Видимо, водитель заснул или перебрал лишнего. До четырех лёт маленький Билл жил у бабушки с дедушкой, которые его обожали, а он — их. (Не напоминает ли это нам детство Барака Обамы?) Фамилия Клинтон — от отчима. Этот был запойным, жену и пасынка поколачивал. Рождение маленького брата не улучшило семейных отношений. Однажды четырнадцатилетний Билл, услыхав крики матери, вбежал в комнату с гольфовой клюшкой в руках и пригрозил обрушить её на голову отчима, если тот не прекратит избиение. В другой раз папа Клинтон во время ссоры просто выстрелил в жену, стоявшую с ребёнком на руках, но пуля ударила в стену. Только после этого мать Билла подала на развод.

БАС: Однако потом горячий стрелок вымолил прощение и вернулся в семью. Вообще, принято считать, что те, кто сталкивался в детстве с насилием, сами вырастут насильниками. Однако я знаю много примеров обратной реакции: в человеке созревает инстинктивное отвращение ко всякому мучительству и злодейству. О Клинтоне написаны тома, брани и обвинений полно, но я не помню, чтобы кто-нибудь ловил его на намеренной жестокости.

ТЕНОР: Нет, такого не было. Он рос обычным подростком шестидесятых, увлекался Элвисом Пресли и Битлами, сам неплохо играл на саксофоне, участвовал в демонстрациях против войны во Вьетнаме. В двадцать два года он уже в предвыборной команде сенатора Мак-Говерна, сражающегося за кресло в Белом доме с Ричардом Никсоном. С этого момента американская политическая борьба становится его страстью, призванием, делом всей жизни.