Элита русской разведки. Дела этих людей составили бы честь любой разведке мира

Агенты один за другим уходили в безвестность. На документах, и то не на всех, остались лишь пометки: «Высажен, но связи нет».

Докладывая Центру о сотрудничестве с англичанами в апреле 1942 года, Чичаев писал, что оно «в части переброски людей себя не оправдало. Затягивание переброски, отказ снабжать нас немецкой документацией, нежелание производить переброску в отдаленные районы, наконец, повторение несчастных случаев — все это выглядит подозрительно и свидетельствует о саботаже». Четырех агентов — «группу Гофмана», подобранную из австрийцев — англичане перевербовали, но в конце концов их удалось вернуть в Советский Союз.

Наверное, по архивным материалам можно восстановить судьбы агентов, которых советская и английская разведки забрасывали в Германию, Австрию, Францию, другие страны… Кто-то из них погиб под пытками. Кто-то, хочется в это верить, дождался освобождения из фашистских застенков…

Кроме службы в миссии, у Ивана Андреевича Чичаева была еще одна государственная обязанность — советник посла Советского Союза при эмигрантских правительствах Бельгии, Голландии, Греции, Норвегии, Польши, Франции, Чехословакии и Югославии. После отъезда посла А. Е. Богомолова Чичаев исполнял обязанности Временного поверенного в делах СССР при названных правительствах. Именно в это время, 15 апреля 1945 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР ему был присвоен ранг Чрезвычайного и Полномочного Посланника 2-го класса.

…Эмигрантская житуха равняет всех — и вчерашних господ положения, и нынешних изгнанников. Какими королями еще пару лет выглядели хозяева Польши! Когда Франция и Англия бросили Чехословакию к ногам Гитлера, когда собственный министр иностранных дел называл ее «фикцией, государством без всякого значения», бросилась урвать кусок и Польша. 30 сентября 1938 года министр иностранных дел Польши Ю. Бек направил депешу послу Польши в Чехословакию К. Папэ. Министр обязал посла вручить чехословацкому правительству ноту, «которая является ультиматумом, целью которого является положить конец фальшивой игре соседей и показать, что, защищая справедливые интересы и честь нашего государства, польское государство не остановится даже перед самым большим риском.

Вышеуказанную ноту Вы должны любой ценой вручить до 23 часов 59 минут сегодняшнего дня, так как срок данного ультиматума истекает завтра, 1 октября, в 12 часов дня».

Ах, как спешили господа положения воспользоваться чужой бедой! В тот день Масарик, посол Чехословакии в Лондоне, обычно сдержанный и даже несколько циничный, обнимая Ивана Майского, расплакался, как ребенок. «Они продали меня в рабство немцам, — говорил он об Англии, Франции, — как когда-то негров продавали в рабство в Америке!»

Рассказывая об этом эпизоде Чичаеву, Майский добавлял, что Масарик умеет заглянуть и в завтрашний день, а польские деятели не видят дальше сегодняшнего. И это было очень точной оценкой. 26 января 1939 года министр иностранных дел Польши Ю. Бек в беседе со своим немецким коллегой Риббентропом не скрывал, что «Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Черному морю». Той же осенью немецкие войска вошли в Польшу. Началась Вторая мировая война.

После победы Ивана Андреевича Чичаева назначили политическим советником посольства СССР в Финляндии. Однако до Хельсинки он не доехал — его знания, опыт, контакты, приобретенные в годы дипломатической службы при эмигрантских правительствах в Лондоне, оказались более необходимыми в Чехословакии. Два года жизни Чичаева связаны с прекрасной страной в центре Европы, которая возрождала свою государственность после мрачных лет фашистской оккупации.

Сохранился редкий снимок, сделанный вскоре после победы: группа советских журналистов с министром иностранных дел Чехословакии Яном Масариком, сыном первого президента страны Томаша Гаррига Масарика.

Так подписан снимок в документальной повести о Масарике «Дипломат веселой мысли и печальной души», изданной в 2000 году в Праге. Слева рядом с Масариком — улыбается Иван Чичаев, справа Борис Полевой. Да, это сорок пятый год, но не раньше 30 июля — именно в этот день Масарик после семи лет эмиграции вернулся на родину. Среди тех, кто встречал его в пражском аэропорту Рузине, были послы Советского Союза, Соединенных Штатов, Великобритании… Министр обрадовался, увидев и своего давнего знакомого Ивана Чичаева, ныне Чрезвычайного и Полномочного Посланника. Они не раз встречались в Лондоне. Оттуда Масарик обращался к соотечественникам со словами надежды и веры: «Перечитываю сейчас «Войну и мир», этот великий роман Толстого…» Он верил в то, что у России появится новый Кутузов, верил в победу и в те горькие дни, когда Красная Армия отступала к Москве и Сталинграду… Конечно, Чичаев знал об этом. Они вместе искали пути сотрудничества наших стран. И не лишне напомнить сейчас, что уже в начале войны Советский Союз, несмотря на разгром Чехословакии — вместо нее гитлеровцы образовали протекторат Богемия и Моравия и марионеточное Словацкое государство, — признал ее в прежних границах. А затем подписал с этой непокоренной страной договор о сотрудничестве. В СССР была сформирована чехословацкая воинская часть, первое иностранное соединение, которое плечом к плечу с Красной Армией воевало против фашистов. Командовал корпусом генерал Людвик Свобода, будущий президент Чехословакии. В той или иной мере всеми этими сложнейшими проблемами, контактами с эмигрантскими правительствами пришлось заниматься Чичаеву.

В послевоенной Праге столкнулись интересы вчерашних союзников. Американская и британская разведки активно вербовали агентов, охотились за художественными ценностями и архивами, нарушая при этом элементарные нормы.

Так, 10 февраля 1946 года в Праге объявилась группа из тринадцати американцев. Впрочем, американцев было двенадцать, а тринадцатым — пленный офицер СС Гюнтер Ашенбах, которого переодели в американскую униформу и выдали документы на имя некоего Ланга, местного жителя. Ланг-Ашенбах показал американским разведчикам место, где весной 1945 года немцы упрятали в штольне более тридцати ящиков с совершенно тайными документами пражского гестапо за 1940–1945 годы, списками чешских сотрудников гестапо, материалами немецких исследовательских проектов… Гости нагло выгребли все это богатство и укатили на своих «студебеккерах» в Баварию, в американскую зону оккупации, не поставив даже в известность чехословацкие власти.

Разгорелся грандиозный скандал. В конце концов американцы привезли в Прагу те же 30 ящиков, но кто бы поверил, что они вернулись со всем содержимым!

Вот в такой обстановке, порой в прямом противодействии со вчерашними союзниками, пришлось работать и Чичаеву.