Эдвард О’Мира - Голос с острова Святой Елены

Из порта на Каспийском море он должен был проследовать маршем в направлении Индии. Россия, — продолжал Наполеон, — должна или пасть, или возвеличиться. Вполне естественно предположить, что произойдёт именно последнее. Благодаря вторжению в другие страны Россия имеет в виду достижение следующих целей: повышение цивилизации и наведение глянца на стране, стараясь тереться о другие державы (буквальный перевод слов Наполеона), приобретение денег и установление дружеских отношений с жителями пустынь, с которыми Россия в недавние времена находилась в состоянии войны. Казаки, калмыки и другие варварские народности, сопровождавшие русских во Францию и другие страны Европы, однажды почувствовав вкус к предметам роскоши этих стран, вернутся в свои пустыни, хорошо запомнив те места, где они обладали такими красивыми женщинами и так прекрасно жили. Они не только не смогут более переносить прежний образ жизни в своих собственных варварских и бесплодных краях, но и поделятся со своими соседями желанием завоевать эти восхитительные страны.

По всей вероятности, Александр будет обязан или отобрать у вас Индию для того, чтобы заполучить богатства и обеспечить работой своих варваров и таким образом предотвратить революцию в России. Или он будет должен осуществить вторжение в Европу во главе нескольких сот тысяч этих варваров, оседлавших лошадей, и двухсот тысяч пехоты, забирая себе всё, что окажется у него под рукой. То, что я говорю вам, подтверждается историей всех эпох, в течение которых неизменно отмечалось, что всякий раз, когда варвары, однажды почувствовав вкус жизни в южных странах Европы, всегда туда возвращались, чтобы пытаться осуществить новые завоевания и опустошения и, в конце концов, добиться своей цели стать полными хозяевами завоёванной страны. Для человека естественно желать улучшения своих жизненных условий.

Те канальи, когда они будут сравнивать свою жизнь в их пустынях с условиями жизни в прекрасных провинциях, покинутых ими, всегда будут испытывать непреодолимое желание овладеть ими, прекрасно понимая также, что ни одна страна не станет наносить им ответный удар или пытаться отобрать у них их пустынные земли. Те канальи, — продолжал Наполеон, — обладают всем необходимым для покорения чужих наций. Они — народ смелый, активный, терпеливо выносящий любую усталость и плохие условия жизни, бедный и жаждущий обогащения. Однако я думаю, что всё зависит от Польши. Если Александру удастся присоединить Польшу к России, другими словами, удастся примирить поляков с русским правительством, а не всего лишь подчинить себе Польшу, то он сделает огромный шаг по пути к покорению Индии. Я придерживаюсь того мнения, что он попытается осуществить или первый или второй из своих проектов, о которых я говорил, и я думаю, что последний его проект будет более всего вероятным».

Я обратил внимание Наполеона на то, что препятствием для осуществления Александром его проектов будут большие расстояния и что у русских нет достаточно денег для финансирования подобных планов. «Расстояния не являются препятствием для русских, — возразил император, — необходимый провиант может легко доставляться верблюдами, и казаки всегда обеспечат их достаток. Деньги они найдут там, куда они прибудут. Надежда завоевать чужую страну немедленно объединит армии казаков и калмыков безо всяких затрат. Пообещайте им в качестве приманки грабёж нескольких богатых городов, и они тысячами будут стекаться под их знамёна. Европе, — продолжал он, — и особенно Англии, следует предотвратить союз Польши с Россией.

Если бы моя военная экспедиция в Россию закончилась успешно, — добавил Наполеон, — то я бы вынудил Александра вступить в континентальную систему против Англии и тем самым заставил бы Англию пойти на заключение мира. Я бы также тогда сделал Польшу независимым королевством».

Я спросил, какого рода условия мира он бы предложил нам. «Очень хорошие условия, — ответил он, — я бы только настоял на том, чтобы вы прекратили ваши безобразия в море». Я спросил, оставил бы он нам Мальту. На этот вопрос он ответил утвердительно, добавив, что устал от войны и что он хорошо адаптирован к жизни, как в условиях мира, так и в условиях войны. После заключения мира он бы занялся улучшением и украшением облика Франции, воспитанием своего сына и описанием истории своей жизни. «По крайней мере, — заявил он, — союзные державы не могут в будущем отобрать у меня грандиозные общественные работы, которые я осуществил, дороги, которые я проложил через Альпы и моря, которые я соединил. Они не могут улучшить то, что было сделано мною ранее. Они не смогут отобрать у меня кодекс законов, который я составил и который достанется грядущему поколению. Слава Богу, всего этого они не смогут лишить меня».

Я сказал, что я занимался поиском числа кораблей, захваченных англичанами до выхода в свет его прокламации о задержании англичан во Франции. Я смог только выяснить, что были захвачены два морских охотника в заливе Квиберон. «Два морских охотника! — воскликнул Наполеон. — А куда же подевалась собственность на сумму в семьдесят миллионов и, как я полагаю, свыше двухсот захваченных кораблей до того, как я подписал прокламацию. Но это пример того, что всегда делает Англия. Во время войны 1773 года вы, англичане, делали то же самое, объясняя это тем, что вы всегда поступали именно таким образом. Главная причина спора между вами и нами заключалась в том, что я не позволял вам делать то, что вам нравилось делать в море. Или, по меньшей мере, если это так, то в том, что я вёл себя на земле так, как мне хотелось. Одним словом, я не хотел, чтобы вы диктовали мне свои законы, но скорее хотел диктовать свои законы вам. Вероятно, в этом я зашёл слишком далеко. Человек склонен совершать ошибки. Когда вы устроили блокаду Франции, то я сделал то же самое в отношении Англии. И с моей стороны это не было бумажной блокадой, так как я заставил вас направлять товары кружным путём через Балтийское море и оккупировать небольшой остров в Северном море, чтобы провозить их контрабандой. Вы заявили, что вы лишите меня морей, а я заявил, что я не допущу вас к земле континента. Ваши усилия увенчались успехом; но, если бы не случайные обстоятельства, то вы бы его не добились. В результате вашей стране не стало лучше, из-за глупости ваших министров, которые возвеличили Россию, вместо того чтобы возвеличить свою собственную страну.

Если бы, — продолжал Наполеон, — лорд Каслри предложил мне вновь трон Франции на тех же условиях, на которых Людовик занял его, то я бы предпочёл остаться там, где я нахожусь сейчас. Нет более жалкого человека, чем Людовик. Он навязан стране в качестве короля, и, вместо того чтобы разрешить ему снискать расположение народа, союзники заставляют его осуществлять меры, которые должны усилить ненависть к нему. Королевское достоинство деградируется, благодаря тем мерам, которые союзники заставляют его принимать. Оно видится столь гнусным и столь достойным презрения, что в таком состоянии оно бросает тень на сам трон Англии. Вместо того чтобы сделать его достойным уважения, оно покрыто грязью.