Эдвард О’Мира - Голос с острова Святой Елены

Я ответил, что, конечно, к нему бы отнеслись с огромным презрением, чего он вполне заслуживает. Наполеон затем отметил, что жителям северных стран требуется бутылка, чтобы развивать свои идеи, и англичане, судя по всему, предпочитают женщинам бутылку. Это подтверждает тот факт, что англичане разрешают дамам покидать стол, оставаясь за столом многие часы, чтобы как следует напиться. Я ответил, что, хотя мы продолжаем часами сидеть за столом после того, как удаляются наши дамы, это делается не ради вина, а для того, чтобы провести время в беседах. Более того, мы оставляем за собой право выбора, а именно: уйти из-за стола сразу после дам или же остаться. Наполеон явно сомневался в том, что я сказал, и попросил меня повторить сказанное. После чего он заявил, что если бы мы были в Англии, то он всегда бы уходил вместе с дамами. «Я думаю, — заметил он, — вы не слишком уважаете своих дам. Если вы остаётесь за столом ради того, чтобы побеседовать, а не пить, то почему бы вам не разрешить им находиться вместе с вами. Когда дамы принимают участие в общей беседе с мужчинами, то беседа, несомненно, приобретает живой и полный остроумия характер. Если бы я был английской женщиной, то мне было бы явно не по себе от того, что меня выпроводили мужчины из-за стола ради того, чтобы ждать их два или три часа, пока они с жадностью поглощают вино. Теперь во Франции светское общество просто ничто, если отсутствуют женщины. Они же — душа любой беседы».

Я попытался пояснить, что наша беседа после обеда зачастую касается политики и других вопросов, в обсуждение которых женщины не вмешиваются; более того, в среде хорошо воспитанных людей, составляющих светские общества, джентльмены вскоре после обеда следуют за дамами. Моё пояснение, однако, его не удовлетворило. Он продолжал настаивать на том, что подобный обычай не может быть оправдан, что женщины необходимы для того, чтобы воспитывать и делать более покладистым противоположный пол.

Наполеон заговорил о маршале Журдене, о военных способностях которого он был весьма низкого мнения. Я сказал, что, как мне говорили некоторые английские офицеры, участвовавшие в сражении при Альбуере, если бы маршал Сульт выступил вслед за атакой уланов, то он разгромил бы английскую армию. Наполеон согласился с этим и добавил, что он порицал Сульта за то, что тот упустил представившуюся ему возможность. Затем в ходе нашей беседы Наполеон коснулся того способа, который применяют английские войска при осаде вражеских городов. Так, говоря о лорде Веллингтоне, Наполеон заявил, что тот, командуя войсками, осаждавшими города, вёл себя как настоящий палач, для которого человеческая жизнь не стоит и гроша. Например, колоссальные людские потери при осаде Сьюдад-Родриго и Бадахоса ни в коей мере не были компенсированы взятием этих городов. Наполеон сказал, что штурм Берген-оп-Зома был весьма рискованной затеей, что он не должен был и не мог увенчаться успехом, ибо численность гарнизона превышала численность войска, осаждавшего город. Я сказал, что провал этой операции был частично связан с тем, что один из генералов не предусмотрел необходимости сообщить кому-то ещё о полученных им приказах. В результате, когда он получил смертельное ранение, войска не знали, что им делать. Наполеон ответил, что если бы даже подобный инцидент и не случился, то всё равно попытка захватить осаждённый город не должна была закончиться успешно, если только осаждённый гарнизон, как часто случается, не был охвачен паникой. Наполеон вспомнил о Грэме, который был уполномоченным при английской армии в то время, когда при осаде Тулона началась военная карьера Наполеона.

«Отважный старик», — отозвался о Грэме Наполеон, спросив при этом, не был ли он тем самым Грэмом, который командовал английскими войсками в военной операции около Кадиса.

5 сентября. Утром разговаривал с Наполеоном по поводу нехватки топлива в Лонгвуде, а затем на эту же тему с генералом Монтолоном.

В соответствии с приказом сэра Хадсона Лоу явился в «Колониальный дом». Представил губернатору подробный отчёт о нехватке топлива в Лонгвуде и высказал своё мнение по этому вопросу. Имел с ним долгий и малоприятный разговор. Объяснил ему, что в Лонгвуде всего двадцать три камина. По мнению губернатора, это слишком много. В своей обычной манере он заявил, «что им ни к чему такое большое количество каминов». Я пояснил ему, что Лонгвуд находится в очень сырой местности и для французских женщин и детей необходимо, чтобы в каминах постоянно был огонь. В ответ на это губернатор заявил, что «у госпожи Лоу в её комнате камина нет». Я напомнил губернатору, что французы, по сравнению с нами, являются уроженцами страны с более южным климатом и, соответственно, они более восприимчивы к холоду. К тому же, нельзя сравнивать удобства проживания в здании «Колониального дома» и в доме в Лонгвуде.

Его превосходительство продолжал настаивать на том, что «он не видит необходимости иметь так много каминов в Лонгвуде, к тому же он видел, «как в самый разгар лета в комнате графини Бертран топили камин». Я ответил ему, что мне нечего сказать по поводу этого замечания. Я высказал мнение, что необходимо регулировать поставку дров в Лонгвуд в зависимости от сезона, так как, если количество дров, которое поставляется летом, представляется слишком большим, то то же количество дров, поставляемое зимой, оказывается слишком малым. Я объяснил губернатору, что делаю всё в моих силах, чтобы объяснить французам, что он (губернатор) считает, что то количество дров, которое он заказал для Лонгвуда, — достаточно, так как он почти удвоил его по сравнению с количеством, которое потребляется в «Колониальном доме». Я также сообщил его превосходительству, что Наполеон не может переносить запах угля. В связи с этим я предложил, чтобы солдатам в лагерь 53-го пехотного полка не направляли дрова, а поставляли им уголь, а в Лонгвуд вместо угля посылали дрова. В ответ на моё предложение его превосходительство заявил, что «он не намерен потакать причудам некой персоны».

Виделся с Наполеоном, принимавшим ванну. После краткого разговора о нехватке топлива Наполеон заявил, что встречался с адмиралом Плэмпином, который принёс ему книгу. По словам адмирала, эту книгу прислал лорд Батхерст. В связи с этим Наполеон высказал предположение, что «его светлость прислал книгу, чтобы выяснить, кто является её автором. В письме, которое видел адмирал, написано, что авторство книги приписывается или Бенжамену Констану, или госпоже де Сталь».

Наполеон затем рассказал, что он беседовал с адмиралом о военных кораблях и о внутреннем экономическом положении Англии. «Адмирал заявил, что военный корабль, имеющий на вооружении семьдесят четыре пушки, может взять на борт на восемьдесят тонн воды больше, используя цистерны. Если бы я знал об этом в 1806 или в 1808 году, то я бы послал армию в составе тридцати тысяч человек, чтобы завоевать Индию. Я несколько раз занимался расчётом возможности отправки в Индию такого количества солдат, но всегда выяснялось, что им не будет хватать месячной нормы воды».