Эдвард О’Мира - Голос с острова Святой Елены

Это был исключительный случай, когда негодяй, брошенный в тюрьму за то, что он имел при себе конфиденциальное письмо и послание королевы Каролины, содержавшие предложение подвергнуть резне всю английскую армию в Сицилии, впоследствии был освобождён в результате успехов той самой армии, которую он задумал и предлагал уничтожить. Этот заговор не имел отношения к фиктивному преступному сговору во время командования сэра Джона Стюарта в Сицилии, о котором говорится в другой части этой работы.

Эти слова Наполеон сказал на английском языке.

Киприани рассказал мне, что Нарбонн был внебрачным сыном Людовика Пятнадцатого и отпрыском кровосмесительной связи, которую этот законный правитель поддерживал с собственной дочерью Аделаидой. Киприани утверждал, что на этот счёт существуют документы, и что даже есть люди, которые могут неоспоримо доказать это. Однако, отдавая должное рассказу Киприани, я всё же обязан сказать, что Наполеон, которому я сообщил обо всём этом, сказал мне, что он сомневается в факте кровосмешения, но не в остальном.

Дневальный офицер, которому доложили об инциденте, взял на себя ответственность приказать офицеру поста разрешить г-ну Смизерсу нанести визит графу Бертрану.

Генерал Бурго рассказал мне, что в сражении при Лютцене в распоряжении императора было только два полка кавалерии.

Следующее сильное, хотя и выразительное мнение о Талейране было высказано одной знаменитой дамой: «Это дерьмо в заднице свиньи».

Говорят, что герцог Веллингтон, возвращаясь из Индии в Англию на фрегате, которым командовал капитан (ныне сэр Джордж) Кокбэрн, задержался на несколько дней на острове Святой Елены. Во время своего пребывания на острове он был на краю гибели, чуть было не утонув, когда сильный порыв ветра, весьма частый в этих местах, опрокинул его лодку в бухте острова. И когда Наполеона сослали на Эльбу, то его светлость предложил конгрессу перевезти Наполеона с Эльбы на остров Святой Елены, настаивая на том, что этот остров, знакомый ему по личному опыту, лучше подходит для пожизненного заключения Наполеона. Рассказывая об этой истории, я намеренно предвосхитил свой рассказ словом «говорят», хотя я знаю, что многие верят этой легенде. Однако, если она соответствует действительности, то герцог может считать свой поступок одним из самых блестящих своих достижений, который был только превзойдён тем благородством и гуманностью, которые он проявил по отношению к судьбе своего давнего противника маршала Нея.

Текст письма приводится в приложении № XI.

Наполеон некоторое время назад поменял свою спальную комнату.

Эти заметки были переданы мне Наполеоном. Они были опубликованы в приложении к девятому тому «Мемуаров Наполеона», продиктованных им самим.

Упомянутый очерк вышел из-под классического пера Джона Аллена. Наполеон с большим вниманием прочитал очерк в моём присутствии, пометив карандашом некоторые места.

Капитан Блэкни заменил капитана Попплтона в качестве дежурного офицера в Лонгвуде после отъезда капитана Попплтона с острова Святой Елены.

Г-н Бойс считал своим долгом с кафедры осуждать официальное лицо за то, что тот даёт пример аморальности маленькой колонии острова тем, что открыто живёт с женщиной, не являющейся его женой, и за то, что тот не посещает церковь.

Несколько дней тому назад я одолжил журнал офицеру из штаба губернатора.

Этот случай действительно произошёл на острове Святой Елены.

Мне необходимо ознакомить общественность с этим фактом, о котором Наполеон сообщает в связи с захватом его сокровищ; но очевидно, что их судьба, так как он рассказывает об этом, может быть только догадкой с его стороны.

Хотя Наполеон находился в постели, которую он не покидал во время толчков землетрясения, некая персона, достоверно всё знающая, написала в Англию, что «Бонапарт пытался сбежать из дома, но был остановлен часовыми». Эта ложь тут же была подхвачена некоторыми министерскими газетами.

Когда некоторое время спустя об этом предположении сообщили адмиралу Плэмпину, то последовала следующая ремарка адмирала: «Да, да, этот чёртов негодник вызвал это потому, что он хотел этого!»

Приложение № XII.

Следует, возможно, напомнить читателю, что губернатор в одном из своих заявлений, которое можно найти в приложении, объявил, что проведение «любых неразрешённых бесед с генералом Бонапартом» является криминальным преступлением.

Утверждалось, что Наполеон потреблял нюхательный табак в таком неумеренном количестве, что имел привычку набивать им все карманы своего жилета, так как ни одна из его табакерок не могла вместить необходимое для него количество табака. Читатель может сам сформировать свое мнение по поводу правдивости этого утверждения, если я приведу тот факт, что только двенадцать фунтов единственного сорта табака, которым пользовался Наполеон, были привезены Маршаном из Парижа в июле 1815 года. Более половины этого количества оставалось, когда я покинул остров Святой Елены в июле 1818 года.

После смерти Саличетти Судзарелли признался, что ему никогда не удавалось обмануть Саличетти, кроме одного раза, но даже тогда не полностью. Саличетти, выдавая ему деньги на оплату расходов по поездке в Вену, сказал, что он даёт эти деньги не в счёт оказанных им услуг, поскольку в глубине своей души он считал, что большая часть того, что сообщает ему Саличетти, является ложью, но потому, что знает, что Судзарелли должен доставать деньги тем или иным путем, чтобы содержать свою семью и самого себя.

Это была именно та причина, по которой Киприани никогда не пользовался именем Франчески на острове Святой Елены.

Язвительность, с которой всё ещё говорили уже о покойном императоре Наполеоне, подтверждается репликой, которая, как мне рассказали, сорвалась с уст одного заместителя министра. Когда его информировали о том, что незадолго до своей кончины Наполеон приказал, чтобы его тело было вскрыто, его сердце вынуто, заспиртовано и отправлено императрице Марии Луизе, этот заместитель министра заявил: «Это сердце следовало бы выбросить в негашёную известь». Когда Наполеона сослали на остров Святой Елены, то в инструкциях о его надёжной охране было специально оговорено, что в случае его смерти на этом острове его тело будет погребено там, где он посчитал нужным, в соответствии с его завещанием. Это обещание, однако, выполнено не было. В дополнительном распоряжении к завещанию, о котором министры были поставлены в известность, можно обнаружить следующие слова: