Федор Толстой - Записки графа Федора Петровича Толстого
- Название:Записки графа Федора Петровича Толстого
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Российский государственный гуманитарный университет
- Год:2001
- Город:Москва
- ISBN:5-7281-0332-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Федор Толстой - Записки графа Федора Петровича Толстого краткое содержание
Часть «Записок» была опубликована в 1873 г. в журнале «Русская старина» со значительными редакторскими сокращениями и правками. Была опущена почти половина текста рукописи, где Толстой довольно резко критикует нравы высшего света екатерининской эпохи, дает далеко не лестную характеристику императору Павлу I и его сановникам, подробно рассказывает о своих учебных плаваниях в 1800–1801 гг. в Швецию, Норвегию, Данию и Финляндию во время обучения в Морском кадетском корпусе.
Ф. П. Толстой принадлежит к той замечательной плеяде отечественных деятелей культуры, которые составляют славу России. Чем бы Толстой ни занимался — медальерным искусством, скульптурой, графикой, силуэтом, живописью, — он везде смог достичь больших успехов и доныне по праву считается одним из лучших художников первой половины XIX в. Художественные занятия не помешали Толстому не только интересоваться общественно-политическими событиями, но и принимать в них активное участие. В 1810 г. становится масоном, а вскоре и сам возглавляет масонскую ложу «Избранный Михаил». Почти одновременно он становится членом, а затем одним из руководителей тайного общества «Союз благоденствия». Толстой был знаком со многими писателями, поэтами, художниками и композиторами. Его знаменитый салон в разное время посещали А. С. Пушкин, В. А. Жуковский, Н. И. Гнедич, Ф. Н. Глинка, А. Н. Верстовский, Н. В. Гоголь, И. С. Тургенев, И. А. Крылов, М. И. Глинка, А. Н. Майков, А. Ф. Писемский, Т. Г. Шевченко, К. П. Брюллов и многие другие. Частыми гостями были декабристы К. Ф. Рылеев, А. А. и Н. А. Бестужевы, С. П. Трубецкой, Н. М. и А. Н. Муравьевы, С. И. Муравьев-Апостол.
Для всех интересующихся историей и культурой России.
Записки графа Федора Петровича Толстого - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Чрез два или три месяца по переезде в этот дом родилась у нас вторая дочь, при крещении названная Мариею [605].
Брат Константин Петрович, давно уже вдовый, ныне летом сосватан вторично с побочною дочерью графа Разумовского (Алексея Кирилловича) Анною Алексеевною Перовскою [606], прехорошенькою собою, умною, воспитанною, как все побочные дочки знатных господ, то есть говорит хорошо по-французски, ловко танцует, читает французские романы и любит рассеяние.
На днях я был рекомендован [ братом Константином ] матери невесты Марье Михайловне Перовской [607]и всему ее семейству, состоящему из трех больших сыновей. Старший — Алексей Алексеевич Перовский, начавший свою службу в гвардейском Уланском полку, а теперь в отставке и занимается литературою [608]. С ним я был уже знаком гораздо прежде по литературным обществам, в которых я был членом, и по масонству. Второй, Лев Алексеевич [ поручик Штаба ] [609] , третий, Василий Алексеевич, [ офицер Измайловского полка ] [610], и малолетний мальчик Боринька [611]; шести дочерей, из коих две замужем в Москве [612], третья — Марья Алексеевна — красавица собою, но, говорят, ужасно капризная, здесь замужем за комендантом Петропавловской крепости, генерал-майором Крыжановским, человеком очень добрым, очень простого ума и фельдфебельского образования [613].
Я очень понравился всему семейству, а особливо молодым девицам, то есть невесте брата и ее сестре Ольге [614], с которыми, проведя весь этот день вместе, мы так хорошо сошлись, что в тот же день расстались, будто давно и коротко знакомые, а через несколько дней я был у них в доме несравненно более свой, нежели жених.
Когда я увидел невесту брата, меня очень удивило, как такая молоденькая, хорошенькая девушка, как Анна Алексеевна, могла решиться выходить замуж за Константина Петровича, который, будучи добрым и честным человеком, должно сознаться, что он ни по наружности, ни по уму и образованию отнюдь не такой человек, который бы мог понравиться такой девушке, как Анна Алексеевна. Незаконные дочери богатых знатных отцов лишены права выбирать себе женихов, а должны довольствоваться теми, которых приищут им родители. И Анна Алексеевна, повинуясь этому обычаю, первому предложенному ей в женихи отдала свою руку, не взглянув и в лицо, не только не разбирая его качеств и достоинств. Но она не обманывала брата, она прямо ему сказала, что она его не любит и любить не может. Когда брат на это ей сказал, что он своею привязанностию и поступками надеется приобресть ее привязанность, она отвечала ему, что этого никогда быть не может. Обращение Анны Алексеевны с женихом не дает поводу думать, чтобы и впоследствии когда-нибудь она изменила этим словам. Она никогда не сходилась с своим женихом [615]. И когда он приходит к невесте, ему тотчас составляют партию в бостон, за которым, любя играть в карты, он проводит весь день.
Из сыновей Марьи Михайловны я сошелся очень хорошо с Алексеем Алексеевичем, старшим ее сыном, с которым я был уже знаком по одному литературному обществу, в котором мы оба были членами, с умным, очень добрым молодым человеком, занимающимся литературою, и меньшим его братом, офицером Измайловского полка Васильем Алексеевичем, и с первых дней были уже на «ты».
А со вторым братом, офицером Генерального штаба Львом Алексеевичем только был знаком. Этот надменный человек почти никогда не бывает у матери и не показывает никакой привязанности к матери с родными братьями и сестрами, говорит [им] « Вы», а с товарищами школ и сослуживцами — и подавно. Когда его спрашивали, отчего он с самыми короткими своими приятелями говорит всегда на «вы», — «Оттого, — отвечал он, — что если я теперь, будучи в одинаких чинах с моими товарищами, буду говорить на «ты», а завтра, может быть, я получу высший чин, а он останется в прежнем, мне нельзя будет дозволить ему быть со мною на такой короткой ноге». Какова гордость у этого человека! И с этою надменностию у него крутой, чрезвычайно капризный и недоброжелательный характер. Ничего не могу сказать насчет его образования, потому что никогда с ним не говорил, а полагают его быть очень умным, кто его ближе знает.
Я почти через день бываю у Перовских и очень приятно по целым дням провожу время с обеими сестрицами. И с каждым днем дружба наша усиливается более и более, а особливо с Ольгою Алексеевною, которая мне чрезвычайно нравится. Не будучи так хороша, как Анна Алексеевна, она очень мила, любезна, умна и необыкновенно привлекательна.
Свобода, которою пользуются обе сестрицы, порученные от матери надзору их тетки, женщины очень простой и совершенно необразованной, которая делает все, что захотят племянницы, дала возможность с первого дня нашего знакомства составиться моей с обеими сестрицами тесной дружбе, которая в скором времени, не знаю сам — как, между мною и Ольгою приняла другую физиономию, гораздо нежнейшую.
Эта же беспечность матери и глупость тетки, ничего не видевшей, давали нам возможность, когда я бывал у них, часа по два и более быть вместе, совершенно одним без свидетелей, что бывало обыкновенно после обеда, за которым почти каждый раз граф Алексей Кириллович проводил [время] со своим побочным семейством.
После обеда тот же час все расходились. Граф уходил на свою половину в большом его доме, Марья Михайловна — во внутренние комнаты отдыхать, тетка — в свою комнату, где оставались до самого чаю. Гостей у Марьи Михайловны бывало очень [ мало и ] редко, а когда и бывали, то тоже после обеда тотчас уезжали.
Брата, любящего коммерческие игры, после обеда тотчас сажали за карточный стол с вседневными посетителями обедов этого дома.
Из больших сыновей Марьи Михайловны всякой раз, когда я у них обедал, — что бывало почти через день, как я уже сказал, один Алексей Алексеевич бывал всегда за столом, изредка — Василий Алексеевич, а Лев Алексеевич — никогда.
Алексей Алексеевич, чрезвычайно дружный с Анной Алексеевной, уходит сейчас [же] после обеда с нею наверх в ее комнату, будто бы [ заниматься чтением ] и там запираются, а мы остаемся с Ольгою в зале одни.
Пользуясь этим, мы под видом чтения, взяв первый попавшийся нам роман, уходим в небольшую диванную, в которую редко кто заглядывает, и, усевшись очень близко один возле другого на диване, оставя роман покоиться на столе, мы наслаждаемся сочинением своего романа. А чаще всего тоже с книжкою в руках, как щитом нашей тайны, уходим в сад, в который в послеобеденный час никто из здешнего семейства не ходит до чаю. И там остаемся совершенно одни и без опасения с кем-нибудь встретиться, обнявшись, гуляем, мечтая о блаженстве любви и удаляясь в более скрытые дорожки сада, прижимая один другого к груди, пламенными поцелуями и нежными ласками поверяли наши мечтания. Так, забывая все, проводили мы время до чаю, а когда подходило это время неволи и притворства, мы хватались за книжку и спешили в комнаты, чтоб быть уже там, когда все станут сходиться к чаю, который бы мы очень охотно совсем исключили из китайской флоры [616].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: