Игорь Ефимов - Пять фараонов двадцатого века

Такой шаг представлял бы собой изменение конституции, для чего требовалось большинство в две трети голосов, которого у нацистов не было. Тогда по предложению гитлеровского рейхсминистра внутренних дел Вильгельма Фрика был аннулирован 81 мандат, который по итогам выборов должен был достаться коммунистам. Также в Рейхстаг не был допущен ряд избранных депутатов от СДПГ.

Эти меры в сочетании с договорённостями, достигнутыми с депутатами от ряда правых партий, позволили гитлеровцам 24 марта 1933 года провести через Рейхстаг так называемый «Закон в целях устранения бедствий народа и государства» (законопроект поддержал 441 депутат Рейхстага, только 84 социал-демократических депутата голосовали против). Этим актом имперскому правительству предоставлялось право издания государственных законов, в том числе таких, которые «могут отклоняться от имперской конституции». Первоначально было установлено, что закон будет действовать 4 года, но в дальнейшем его действие продлевалось, и он оставался в силе до самого конца правления Гитлера. Диктатура фюрера таким образом получала законодательное оформление. [467]

Одновременно шёл процесс захвата нацистами власти на местах. Повсюду устраивались манифестации так называемого «народного гнева». Нацистские демонстранты, большей частью штурмовики или партийные активисты, выстраивались перед ратушами и правительственными зданиями, требовали поднять знамя со свастикой и угрожали блокадой или штурмом зданий. В свою очередь, рейхсминистр внутренних дел, нацист Фрик, использовал это как предлог, чтобы вмешаться, ссылаясь на декрет о чрезвычайном положении. Он смещал земельное правительство и назначал комиссара, как правило, гауляйтера НСДАП, в компетенции которого находилась соответствующая земля, или другого руководящего национал-социалиста, а также в качестве уполномоченных — полицайпрезидентов (начальников полиции).

Антисемитская кампания перешла от пропаганды к реальным акциям. Призыв бойкотировать еврейские магазины не остался просто словами, напечатанными на газетной бумаге. Крепкие молодчики в коричневых и чёрных рубашках устраивали пикеты у входных дверей. Плакатам в их руках особую убедительность придавали дубинки, висевшие на поясах. Еврейские организации за рубежом откликнулись на это призывом бойкотировать немецкие товары. Для нацистских газет это было как масло в огонь, как новое подтверждение всемироного еврейского сговора против немецкого народа. [468] , pp. 285–287.

Отделения социалистической партии закрывались одно за другим по всей стране. Активисты либо исчезали в тюрьмах, либо уезжали за рубеж. Отто Велс, вместе с другими лидерами, организовал штаб-квартиру партии в Праге. Другие партии самораспускались, их собственность подвергалась конфискации. В июле 1933 года был принят закон, запрещающий создание новых политических партий. Национал-социалисты остались монопольными хозяевами страны. [469] , pp. 289–290.

Философ Фридрих Хаек в своей книге «Дорога к рабству» прослеживает, как пропаганда социализма в годы Веймарской республики прокладывала путь нацизму. «Молодёжь выросла в мире, где школа и печать изображали дух коммерческого предпринимательства позорным, а получение прибылей — аморальным, где нанять сотню людей на работу — это эксплуатация, а руководить тем же числом — почётно… Социалистические партии были очень сильны и могли бы добиться чего угодно, применив силу, но этого-то они и не хотели. Сами того не зная, они ставили перед собой задачу, которую могут осуществить только люди безжалостные и способные смести преграды общепринятой этики». [470] Хаек, Фридрих. «Дорога к рабству» (London: Nina Karsov, 1983), pp. 150, 156.

В сфере международных отношений нацисты усиливали борьбу с постановлениями Версальского договора. На Конференции по разоружению в Женеве немецкий делегат в апреле требовал разрешения для Германии создать армию в 600 тысяч человек. Британия и Франция готовы были согласиться на 300 тысяч, при минимальном числе танков, самолётов и артиллерии. Когда немцы пригрозили вообще выйти из Лиги Наций, переговоры зашли в тупик. [471] Kershaw, op. cit., p. 299.

Программа срочного перевооружения страны была тем пунктом, в котором Гитлер и Вермахт были полностью единодушны. Но на своём пути к власти нацонал-социалисты в течение десяти лет опирались в значительной мере на силу штурмовых отрядов. А их лидер, Эрнст Рём, имел собственные идеи и амбиции в сфере взаимоотношений с армейским руководством. В мечтах он видел себя во главе армии штурмовиков, существующей параллельно с Вермахтом и имеющей свою структуру командования.

В феврале 1934 года состоялось совещание трёх силовых структур: нацистов, штурмовиков и военных. На нём Гитлер решительно отверг притязания штурмовиков, заставил Рёма пожать руку военному министру Бломбергу и принять его схему взаимоотношений, в которой штурмовикам отводилась роль спортивно-военной подготовки кадров для армии. Участники совещания поднали бокалы с шампанским, разошлись, но, оставшись среди своих, Рём обронил:

— То, что тут плёл этот смешной капрал, к нам не относится. На Гитлера нам полагаться нельзя, его придётся, по крайней мере, отправить в отпуск. Если он не пойдёт с нами, мы управимся и без него. [472] , p. 305.

Эти неосторожные слова были переданы Гитлеру. В воздухе повисла угроза путча штурмовиков. В июне 1934 года президент Гинденбург призвал к себе рейхсканцлера Гитлера и военного министра Бломберга. Тот объявил, что мирное существование страны находится под угрозой и если правительство не может отвести её, президенту следует объявить военное положение и тогда армия возьмёт ситуацию под контроль. [473] , p. 308.

Гитлер понял, что напряжение достигло критической точки. Тянуть дальше и откладывать решение конфликта, назревавшего годами, было невозможно. Он знал, насколько высок авторитет Рёма в кругах национал-социалистов. Никому нельзя было поручить свержение фигуры такого масштаба. Ему пришлось взять эту задачу на себя.

В замечательном фильме Лукино Висконти «Гибель богов» кадры, изображающие атаку на собрание лидеров штурмовиков, осуществлённую 30 июня 1934 года, — самые драматичные. Озёрная гладь под звёздным небом. Её почти бесшумно рассекают носы моторных барж, заполненных вооружёнными эсэсовцами. В гостинице на берегу съехавшиеся на свой съезд коричневорубашечники уже давно разошлись по своим спальням после речей и банкета. Им и в голову не пришло выставить охрану. Кто посмеет напасть на тех, кто уже десять лет наводил страх на всю страну?

Эсэсовцы беспрепятственно поднимаются по лестнице, тихо проходят по коридорам, потом разом врываются во все номера. Ошеломлённые полураздетые люди, прикрывая головы от ударов, выпрыгивают из постелей, ищут укрытия. Тщетно. Под дулами автоматов их выгоняют во двор, выстраивают у стен здания и открывают огонь. Дальше, крупным планом — окровавленные, полуголые тела.