Игорь Ефимов - Пять фараонов двадцатого века

Меры, принимаемые для решения этих проблем итальянским фашизмом, вызывали горячий и часто сочувственный интерес. Можно ли пойти навстречу требованиям времени и при этом избежать трагических конфликтов, происходящих в СССР? Муссолини имел возможность опираться на искреннюю поддержку широких кругов в своей стране и за рубежом. Естественно, он не хотел выглядеть слишком явным пособником капитализма, в своих выступлениях и поведении постоянно изображал себя другом трудового народа. Как и Сталин, он не боялся противоречить самому себе. Поэтому на него могли ссылаться, от него могли ждать поддержки люди диаметрально противоположных политических убеждений.

Защитники частной собственности вздохнули с облегчением, когда убедились, что новый режим не покушается на права землевладельцев, не вводит контроль арендной платы, облегчает налоги, подавляет забастовочное движение, не грозит конфисковать барыши военного времени, как это собиралось сделать предыдущее демократическое правительство. С другой стороны, централизация власти позволила направлять большие средства в осушение болотистых территорий, в создание новых ферм и поселений, в распределение новых земельных участков среди сельской бедноты. Самая ранняя правительственная программа называлась «Зелёная революция», она была также известна как «Битва за хлеб». Её рекламные материалы часто украшались фотографиями дуче, обнажённого по пояс, подтаскивающего снопы к молотилке или размахивающего косой. Позднее была запущена «Комплексная мелиорация земель», давшая стране за 10 лет более 7700 тысяч гектаров пахоты. [527] Белоусов А. «Бенито Муссолини» (Москва: АСТ-Пресс, 1999), стр. 63.

Первым министром финансов фашистского режима стал профессор экономики Альберто де Стефани. Он работал с таким энтузиазмом, что спал в кабинете и садился к столу в пять утра. Впервые за много лет ему удалось резко уменьшить бюджетный дефицит на 13 миллионов лир. Другие фашистские лидеры успешно боролись с убыточностью железных дорог и почтовой службы. [528] Collier, Richard. Duce! A Biography of Benito Mussolini (New York: The Viking Press, 1971), p. 65. Первое в Европе автомобильное шоссе от Милана до Женевского озера было завершено в середине 1920-х.

В предыдущей главе перечислялись достижения Италии в строительстве школ, больниц, мостов, электростанций. Конечно, при отсутствии свободной прессы, пропаганда могла безудержно раздувать цифры успехов и трубить о победах. На самом деле развитию экономики сильно мешали бюрократизация и коррупция дорогостоящего аппарата фашистской системы. Попытки министра Де Стефани взимать налоги и с привилегированной элиты вызывали её раздражение, и, в конце концов, ей удалось свергнуть слишком честного министра. [529] , p. 113.

Настоящей новацией в экономике явилась итальянская схема корпоративной организации промышленного производства. В каждой области создавались управляющие органы, в которые входили и наниматели, и рабочие. В 1927 году была обнародована «Хартия труда», провозглашавшая создание корпоративного государства, в котором стачки и другие формы борьбы пролетариата объявлялись уголовным преступлением. Первая статья гласила: «Итальяснская нация является организмом, цели, жизнь и методы существования которого значат больше, чем цели и жизнь отдельных лиц и групп. Она представляет моральное, политическое и экономическое единство и целиком осуществляется в фашистском государстве».

Во имя «общих национальных интересов» соответственно основным отраслям экономики были созданы 22 корпорации, объединявшие в своих рядах предпринимателей, профсоюзы и всех трудящихся. Декларировалась политика «классового сотрудничества». Примечательно, что впоследствии аналогичную систему ввёл в Югославии коммунист Тито, и она худо-бедно работала почто сорок лет в стране, насыщенной этническими противоречиями и враждой. [530] https://studwood.ru/546667/istoriya/korporativnoe_gosudarstvo_mussolini.

В 1929 году Муссолини объявил, что с прежним антогонизмом между капиталом и трудом покончено. Профсоюзы стали частью фашистской системы, их лидеров не выбирали рядовые члены, а назначали партийные боссы. Предприниматели подчинялись диктату режима, который гарантировал им надёжную рабочую силу. Самовольный уход с работы объявлялся преступлением, подлежащим наказанию. Они даже соглашались нанимать в первую очередь тех, кого рекомендовала фашистская партия.

В отличие от Советской России, Муссолини делал главный упор на усиление и развитие сельского хозяйства. Индустриализация в значительной степени двигалась вперёд усилиями частного капитала. Возможно, воспоминания о неделях голода, пережитого им в окопах Первой мировой войны, склоняли его смотреть на производство продовольствия как на важнейший аспект усиления обороноспособности страны. Он также не был склонен поощрять переселение крестьян в города, которые он объявлял «паразитическими структурами, оказывающими пагубное влияние на всё». [531]

Официальная пропаганда, по распоряжению дуче, даже начала фальсифицировать данные переписи населения, отражавшие быструю урбанизацию страны. Нет, Рим не должен стать промышленным центром! Его роль — быть столицей великой империи! Но потом начался перекос в другую крайность, и большие средства потекли в улучшение городского транспорта, электро- и водоснабжения, расширение сети больниц и клиник.

Муссолини с гордостью перечислял нововведения, сделанные для рабочих: восьмичасовой рабочий день, оплаченные отпуска, компенсации по болезни, пенсии по старости, выплаты за материнство. Конечно, мы всегда должны делать скидку на пропагандистский запал. Но даже такой глубокий писатель как Альберто Моравиа, натерпевшийся в своё время от фашистской цензуры, впоследствии находил много добрых слов о реформах дуче. «У него было дремучее непонимание внешнеполитических проблем. Если бы его внешняя политика была такой же умной, как внутренняя, то, думаю, он остался бы у власти». [532] Хибберт, Кристофер. «Бенито Муссолини. Биография» (Ростов-на-Дону: Феникс, 1998), стр. 93.

Престиж Италии сильно поднялся после примирения фашизма с Ватиканом. В течение столетий папский престол в Европе служил традиционным арбитром между христианскими монархами, играл примерно ту же роль, какая сегодня выполняелся Организацией объединённых наций. Даже русский православный царь Иван Третий считал необходимым отвечать на послания из Рима и оправдывать свои действия против католической Польши, которая покушается на «мою вотчину — Смоленск».

Сильное ужесточение режима началось, когда секретарём фашистской партии стал Акилле Стараче. Он примкнул к движению с самого начала и считал себя верным последователем Муссолини. Ему приписывают разворачивание антисемитской кампании в 1938 году, а также кампании против буржуазии. Как и дуче, он был впоследствии казнён в Милане в апреле 1945 года.