Роман Грачев - Развалины часовни

— В храм Радонежского правильно еду?

— Правильно, — говорю. — Как раз конечная остановка.

Такое вот наблюдение.

Всегда забавляло название движения «За возрождение Урала»…

Согласен, двадцать лет назад, когда оно создавалось, ничего странного в нем не было. Но за двадцать лет они должны были либо возродить Урал и самораспуститься по причине выполнения задачи, либо придумать что-то новое. Например, «За дальнейшее процветание Урала».

Но нет, двадцать лет всё возрождают и возрождают. Китай за это время весь мир поимел.

Наш российский процесс вставания с колен — бесконечен.

Единственная претензия к сериалу «Молодежка» на СТС — слишком интеллигентные ребята. Слишком тонкие, слишком владеющие прекрасным русским языком, психологией и другими человеческими науками… На лбу написаны не коридоры школы, но аудитории университетов.

Между тем, сколько я ни общался с хоккеистами, лексикон прост: «Епта, мы забили, нам забили, мы смогли-не смогли, будем играть, чо на». Послушайте Овечкина — златоуст… епта!

Без обид, ребзя.

Хотя нет, вру, знаю ведь умниц и интеллигентов! Антоша Белов, например. Давно с ним знакомы, где-то у меня даже запись его мальчишеского бэк-вокала есть на моих старых треках.

Вот иногда говорит человек: «Я не смогу без тебя жить! Я без тебя умру, пропаду и растворюсь в атмосфере!». И руки заламывает, и на луну воет, и в пролет окна заглядывает…

И ведь врет, паршивец.

Все может человек: и жить без Нее, и пить без Нее, и жрать чипсы без Нее, валясь на диване перед телевизором, в котором, как писал Башлачев, «без конца звенят коньки».

А все потому, что самый паршивый день обязательно заканчивается. А потом начинается новый, ни фига не похожий на предыдущий. Каждый день жизни — как неповторимый отпечаток пальца. Прикинь, старик, семь миллиардов человеков на планете, и у всех — разные отпечатки. Семьдесят миллиардов неповторимых узоров, Карл!

Так что жизнь невероятно многообразна и удивительна. И не надо заламывать руки.

Задают иногда вопрос: вспомните лучшие дни (месяцы, годы) вашей жизни. У меня вариантов не так много — и на дни, и на месяцы, и на год…

Лучшее время моей прожитой жизни — прогулки с коляской во дворе родного дома в 2005 году. Доча спит, я ее катаю и читаю «Казус Кукоцкого» Улицкой. Пока жена дома спит и отдыхает, я катаю тележку по двору туда-сюда и радуюсь солнышку — и тому, что светит сверху, и тому, что чмокает губами в коляске.

Еще хорошее время, когда возили дочку в бассейн. Она плавала, бултыхалась в воде. Мы ее привозили, я ждал и ходил пешком до киоска с хот-догами, покупал сосиcку и кофе, съедал их, а потом, после того как они с мамой набултыхались, дочку отвозил домой. Машина тогда была простая — модифицированная «шестерка» от тестюшки. Еще помню, читал в то время «Код Да Винчи».

Потом дочь росла, взрослела. Купали в ванной, приучали к ложке, учили ходить… Да, были проблемы, были терки, заботы… было все, что человек может придумать для осложнения своей жизни…

Но всегда на вопрос: «Вспомни свои лучшие дни и годы», — отвечаю именно так. Вот этот узкий желобок времени.

Вот вам два полярных утверждения от столпов современной литературы — ихней и нашенской. Стивен Кинг: «Если ты, писатель, не пишешь, то какого черта ты вообще делаешь?! В пупке ковыряешь?»

Виктор Пелевин: «Писатель должен уметь не только писать. Он должен уметь — НЕ писать».

Два руководства к действию от живых классиков — нам, скромным недотыкомкам. Какое из них избавляет творческую душу от страданий, уже полгода понять не могу.

Вынужден констатировать, что ни одного абзаца художественного текста не вытолкнул я из нутра своего примерно с мая. Отсутствием идей и вдохновения это не объяснить — идей полно, только сядь и зада от стула не отрывай, пока оный в свинцовую корку не превратится. На «Amazon» и «ЛитРес» продаются только старые тексты — и слава богу, что продаются, иначе литературное эго вообще пошло бы намыливать веревку.

Не знаю. Нет слов. Нет эмоций. Нет видения. Тот же старина Кинг (поклон ему в тот самый воспетый им пуп), вывел одну из формул счастливого литературного творчества: чтобы продолжать продуктивно писать, ты должен сохранять здоровье — раз! и ты должен сохранять стабильные отношения с одной женщиной (или мужчиной, в зависимости от гендерной принадлежности) — два!

«Вопрос о показе в России американского фильма „Интервью“ о покушении на лидера КНДР Ким Чен Ына решат после новогодних каникул. Между тем, в российском руководстве поддерживают позицию Пхеньяна и тоже критикуют нашумевшую ленту. В Северной Корее сюжет этой картины вызвал волну недовольства. Ее лидер и главный герой фильма Ким Чен Ын приравнял кино к спонсированию терроризма и объявлению войны. В Москве этому не удивились. Против показа фильма „Интервью“ в России выступил специальный представитель президента по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой, подчеркнув, что у нашей страны нет традиции оскорблять лидеров других государств».

«Значит, хорошие сапоги, надо брать» — говаривала героиня другого фильма, очень в России популярного.

Я не буду даже пытаться понять, какие дела есть у нашей братвы с северокорейским братом, который своих родственников собакам скармливает — сие за пределами моих интересов. Я вот чего хочу сказать.

Нашим государственным «кинологам» невдомек, что Голливуд вообще не щадит никого — ни чужих вождей, ни своих. Американские президенты (кстати, всегда разные — глупая демократическая традиция, что с них взять, болванов) неоднократно становились объектом жесточайших шуток и издевательств на самом большом экране — хоть «Голые пистолеты» возьмите, хоть мультики. Белый Дом неоднократно разрушался и подвергался атакам террористов, а прочие штатовские чиновники периодически поливаются дерьмом даже в безобидных кинокомиксах. Им вообще все пофигу, этим киношникам, и никакой «министр культуры США» им не позвонит, а если позвонит, будет культурно послан по известному адресу.

Да, в Голливуде в последние годы пышным цветом прет политкорректность — не дай бог кого-то обидеть — но тем ценнее работы, которые переворачивают мир с ног на голову.

В этом — цель любого искусства. Провоцировать. Царапать. Грубить. Хамить. Вызывать на спор.

Иначе — сериалы на канале «Россия».

Кондуктор в автобусе — совсем молоденький парнишка, лет двадцати с хвостиком, субтильный, хоть и шустрый. Протискивается сквозь строй тучных тел, ненавязчиво предлагает «оплатить проезд». На остановках перебегает из двери в дверь, ловит входящих. Вроде получается. Но на одной из остановок совсем прижало бедолагу — застрял в толпе. Приподнялся на приступок и возопил в адрес хвостовой площадки: