Йохан Кройфф - Моя жизнь

Опыт, приобретённый мной в спорте, дал мне обширный пласт знаний, которыми нужно делиться, и все эти знания вылились в организацию Фонда Кройффа. Так другие люди могут черпать что-то ценное из моего опыта. Открытие детям доступа к такого рода спортивным площадкам и учреждениям – широко распространённое в Америке явление, но в Европе традиции таковы, что дети, желающие заниматься спортом, вынуждены искать подходящий клуб. Вот почему я с огромным уважением отношусь к Гусу Хиддинку, который в бытность главным тренером голландской сборной собрал воедино все составные элементы укороченного тренерского курса для бывших сборников, который мы преподавали в KNVB. Вместо того чтобы заставлять своих подмастерьев учиться на протяжении четырёх лет, он назначил своими ассистентами Франка Райкарда и Рональда Кумана и заставил их пройти этот курс. После чемпионата мира-1998, на котором голландская команда дошла до полуфинала, они получили свои дипломы. Такой подход позволил избежать всей нудной административной волокиты и дал этим двум блестящим в прошлом футболистам возможность заниматься тем, что они лучше всего умеют, то есть учить игроков футболу. Позднее преимущества той же программы опробовали на себе Филипп Коку и Франк де Бур. Такие люди, как Гус, жизненно необходимы нам, если мы всерьёз настроены изменить сложившиеся представления о спорте и существующий в нём уклад. Такие люди никогда не теряют из виду происходящее на футбольном поле, даже заседая в офисах правления.

Эта философия применима не только к футболу: я с восхищением наблюдал за Себастьяном Коу по ходу Олимпийских игр 2012 года. Видеть, как кто-то учит людей думать и рассуждать, отталкиваясь от происходящего на беговой дорожке, а не в офисах функционеров, было поразительно и очень приятно. Коу отлично чувствует то, в чём разбирается, знает свои возможности и в то же время осознаёт, какие аспекты нуждаются в улучшении. Наблюдать за работой Коу в Лондоне было большим удовольствием, а то, что он пригласил меня на Паралимпийские игры, стало для меня огромной честью. Опыт вышел незабываемым. Мы смогли использовать образовательные курсы, для того чтобы предоставить ряду спортсменов-инвалидов, связанных с Фондом Кройффа, некоторый опыт перед Играми 2016 года в Рио. Мы часто жалуемся, что спорт пребывает в кризисе, но в Лондоне я увидел в деле атлетов, которые, несмотря на все свои проблемы со здоровьем, отдавались делу на все сто и одновременно пытались стать ещё сильнее. Эти паралимпийцы – мои примеры для подражания. Они показали, как нужно объединяться для того, чтобы улучшить ситуацию совместными усилиями. Нельзя добиться чего-то в одиночку, нужно работать вместе, и аналогичную связь мне нравится видеть между всеми проектами, с которыми я связан: так, как это случилось, например, в истории с Cryuff Courts и Playground 14. Правительства стран тоже могут вносить свой вклад, делая больший акцент на занятия спортом и физкультурой в школах. Я бы пошёл ещё дальше: спорт должен быть обязателен. Это пошло бы на пользу всем, а государство сэкономило бы целое состояние, если бы люди проживали более здоровые жизни. Диабет грозит стать современной эпидемией, так как молодёжь теперь гораздо меньше двигается. Дети не просто многие часы просиживают в школах и за выполнением домашних заданий, они ещё и отдыхают за компьютерами и просмотром ТВ, вместо того чтобы бегать на улице. Нам всем нужно объединить усилия и начать направлять их другим путём, не просто говоря им, что то, что они делают, – плохо, но и предлагая им решения.

В этом отношении я, наверное, идеалист, заходит ли речь о футболе, или школах, или работе фонда, я всегда стараюсь искать позитив, а главное, показывать, что нет ничего невозможного. Это я почерпнул на уроках религиозного воспитания в школе. Я верующий, но не религиозный человек. Для меня это в большей степени вопрос образа мышления и поведения, а не стремления твёрдо придерживаться каких-то постулатов конкретной религии. По сути это вопрос жизненной философии. В христианстве есть десять заповедей, в соответствии с которыми нужно жить; у меня же есть четырнадцать правил, которые я назвал бы фундаментальными принципами мудрости. Как относиться к людям, что делать, чтобы им помочь? Когда вопрос касается этих важных вещей, полезно иметь своего рода кредо, которое дало бы тебе какие-то ориентиры, но без ухода в крайности. Нужно прислушиваться к людям, разбирающимся в этом мире. Думать о том, как чего-либо можно достигнуть. Как улучшить. Что можно привнести.

Однажды я прочитал статью о строительстве пирамид в Египте. Оказалось, что некоторые цифры и значения полностью совпадали с законами природы – с положением луны в определённые часы и так далее. Такое наводит на мысли: как возможно, что древние люди смогли построить нечто столь сложное с научной точки зрения? Должно быть, у них было что-то, чего нет у нас, пускай мы и считаем себя представителями намного более развитой цивилизации. Возьмём Рембрандта или Ван Гога: кто сегодня может сравниться с ними? Когда я думаю об этом, я всё сильнее убеждаюсь в том, что возможно на самом деле всё. Если египтянам удалось совершить что-то невероятное почти пять тысяч лет назад, то почему нам это должно быть не под силу? Это в той же мере касается и футбола, а также проектов Cruyff Courts и школьных спортплощадок.

Четырнадцать моих правил можно найти на каждом «корте» и каждой спортплощадке, и им нужно следовать. Они нужны для того, чтобы показать молодым людям: спорт и игры можно перевести и в каждодневную жизнь. Чтобы увидеть, как эти правила работают не только в спорте, но и в реальной жизни, не нужно разбираться в высшей математике, потому что они будут проявляться всякий раз, когда ты будешь объединять усилия с коллегой – чем бы вы ни занимались. Когда я размышляю, сидя с бокалом вина в руке, всегда приходит мысль: ещё не всё, чего-то не хватает, можно придумать что-нибудь ещё. Такая работа в спорте всегда поднимает мне настроение.

Конфликты, которые случались у меня в «Аяксе» и «Барселоне», научили меня тому, что жизнь порой может совершать странные и неожиданные повороты. Вот почему я принимаю её такой, какая она есть, и моя семья играет в этом центральную роль. Несмотря на частые переезды, мы остались очень крепкой и сплочённой семьёй, и в самые непростые периоды это помогало мне не утратить рассудок. Я благодарен ей за постоянную поддержку, которую получал, в особенности от Данни, моей жены, и я благодарен жизни за то, что, живя в Нидерландах, Испании или Америке, я всегда чётко знал, что делаю и зачем. Данни, трое наших детей, три собаки и кошка. Где бы я ни жил, тот факт, что мы всегда были вместе, позволял мне чувствовать себя как дома везде. Так что нет никакого смысла задаваться вопросом: «Что случилось бы, не покинь я «Аякс» в 1987-м?» Когда я смотрю на своих внуков, родившихся в Испании, когда вижу, как счастливы мои дети в Барселоне, мне становится понятно: именно так всё и должно было произойти.