Дуглас Смит - Распутин. Вера, власть и закат Романовых

«Вы просили меня написать и прислать вам письмо или прошение к императору, которое хотели передать в тот же день. Я не стала писать, потому что сердита на вас, и вы знаете, почему. Я уже давала вам прошение к императору, и вы сказали, что переслали его в Ставку, но я обратилась в канцелярию, и у них его нет. Целый месяц я сидела в Петрограде, веря, что если вы дали обещание, то, несомненно, выполните его. Вы даже клялись, что позаботитесь о моем прошении и что мой муж будет освобожден к Рождеству. Мне отлично известно, что вы помогали всем сердцем другим, кто обращался к вам с подобной просьбой. Я прошу вас, дорогой Григорий Ефимович, исполнить ваше обещание» 19.

Когда письма к Распутину оставались без ответа, люди обращались к Матрене или Дмитрию, прося походатайствовать за них перед отцом 20. Не зная точного адреса, сестра милосердия из Иркутска адресовала свое письмо так: «Григорию Ефимовичу Распутину, царский дворец, Петроград» 21. Вырубова видела, как Распутин приходит во дворец с карманами, набитыми письмами со всех концов России. Эти письма раздражали Николая и Александру, но Распутина это не волновало. Их величества неохотно принимали прошения и складывали их в особый конверт для графа Якова Ростовцева, начальника личной канцелярии императрицы. Ростовцев их читал и решал, заслуживают ли они внимания 22.

Многих своих посетителей Распутин отправлял прямо к министрам и другим чиновникам с записками. В архивах сохранилось огромное множество «каракуль» Распутина 23. 14 июня 1914 года Распутин написал записку начальнику полиции с просьбой помочь Екатерине Смирновой, жене отставного гусара. Она оказалась в столице без денег и друзей, и ей нужен был билет на поезд, чтобы вернуться домой в Чернигов: «Милай, дорогой, извиняюсь за странное дело и за беспокойство, но что я сделаю, эта страдалица ко мне пришла, успокой старуху и дай ей уехать. Григорий Распутин». Эта просьба осталась без ответа 24. Московский градоначальник Михаил Челноков вспоминал просительницу с запиской от Распутина, в которой он просил освободить ее сына от военной службы. Оскорбленный Челноков сделал вид, что никогда не слышал ни о каком Распутине, и прогнал женщину из своего кабинета 25. Подобным образом на записки Распутина реагировали многие.

Нуждающиеся редко уходили с Гороховой без денег. Матрена вспоминала, что отец никогда не отказывал просителям в нескольких рублях. Сам он был равнодушен к деньгам и щедро раздавал пачки банкнот тем, кто в этом нуждался. Деньги не привлекали его, писала Матрена, и «он всегда раздавал их, чтобы облегчить судьбу множества несчастных, которым удалось тронуть его сердце» 26. Глобачев и великая княгиня Ольга, сестра Николая, говорили о щедрости Распутина то же самое 27. Одно в Распутине не вызывает сомнения – он никогда не стремился к материальной выгоде. Алчность ему была не свойственна. Источники доходов Распутина неясны. Последний начальник царской полиции Алексей Васильев писал, что Александра давала ему 10 тысяч рублей в год – по-видимому, это были ее личные, а не государственные деньги 28. Молва же утверждала, что Распутин с помощью Вырубовой получает от императрицы огромные суммы 29. Журналисты писали, что Распутин ведет роскошный образ жизни в Петрограде, а семья его в Покровском бедствует, не имея ни копейки 30. Но Распутин постоянно жаловался на скупость императрицы – об этом говорила и золовка Александры. Александра дарила Распутину одежду, вещи для дома в Покровском, но не собиралась оплачивать его постоянные странствия и повседневные расходы. Сестра царя, Ольга, писала, что никогда не слышала, чтобы Распутин о чем-либо просил Николая и Александру для себя лично – только за других 31. Судя по всему, он жил на деньги своих богатых друзей, благотворителей и поклонников. Они делали ему дорогие подарки, приносили продукты и вино. Он часто брал деньги взаймы у друзей, например у Алексея Филиппова, но всегда быстро возвращал долги. Дверь его всегда была открыта. Многие люди ели и пили за его счет – и дома, и в ресторанах и клубах. Те, кто знал его, говорили о его щедрости. Распутин всегда гордился репутацией хорошего хозяина и благотворителя 32.

Жизнь на Гороховой была неспокойной. Матрена вспоминала, что телефон не умолкал – постоянно сыпались приглашения в театр, или на «Виллу Родэ», или в другие места. И Распутин редко отказывался 33. В последние два года жизни телефонный номер Распутина – 646-46 – знали многие. Рядом с телефоном лежал лист бумаги, на котором Распутин записал номера тех, кому он звонил чаще всего: Саблера, военного министра Сухомлинова, Муни Головиной 34. И еще на листе был номер «Красавицы» (69–51) – по-видимому, это был телефон массажистки, которая часто бывала у Распутина (именно она благодарила его за молитвы в письме, приведенном выше) 35. Иногда звонила Вырубова. Александра звонила редко и только с просьбой приехать. После таких звонков у дома сразу же появлялась присланная машина.

Днем Распутин пил чай дома в обществе друзей. «Отец мой разговаривал, смеялся, веселился, рассеянно вдавался в непонятные религиозные рассуждения, – вспоминала Матрена. – Голос его смягчался, когда он говорил о Сибири. Он с восторгом и радостью говорил, что хочет вернуться, что сыт по горло Санкт-Петербургом и шпионами, которые его окружают. А потом он успокаивался и долго молчал, погрузившись в свои мысли». Ему нравилось слушать граммофон или пение своего друга Деревенского. Чаще всего он возвращался домой очень поздно, дочери его давно уже спали. Иногда они ждали его и, заслышав его шаги на лестнице, прыгали в постель и притворялись спящими. Он никогда не ложился спать, не зайдя к ним в комнату и не перекрестив их 36. Иногда вечеринки устраивались прямо на квартире. Благовещенский вспоминал, как летней ночью его разбудил страшный шум 37. Из своего кабинета он слышал смех, опереточную музыку и грузинские песни. Раздавалось громкое пьяное пение. В квартире танцевали. Благовещенскому казалось, что это веселье никогда не кончится.

Владимир Пуришкевич назвал это «министерской чехардой». С июня по ноябрь 1915 года уйти пришлось восьми министрам и ключевым фигурам в армии и Церкви. Уволены были Маклаков, Сухомлинов, Саблер, Щегловитов, великий князь Николай Николаевич, Самарин, Щербатов и Кривошеин (Главноуправляющий землеустройством и земледелием). Смена министров продолжалась в последние месяцы режима. К моменту отречения Николая в марте 1917 года в России сменилось четыре премьера, пять министров внутренних дел и четыре министра сельского хозяйства. Бесконечная чехарда не имела никакого смысла. Министров назначали, увольняли и переставляли без явной логики или резона. Более того, многие из этих людей не обладали ни нужными для такой работы качествами, ни квалификацией 1.