Игорь Ротарь - Войны распавшейся империи. От Горбачева до Путина [калибрятина]

выхода на пенсию: вместо положенных пяти раз в день совершают намаз по десять или даже

пятнадцать раз, наверстывая упущенное.

Ислам с буддийским оттенком

Власти Поднебесной стремятся контролировать не только классический суннитский ислам,

но и самые экзотические ответвления этой религии.

«Хороший человек выбирает красивое место и сидит, созерцая природу. После смерти душа

праведника отправляется в Космос, а грешника – переселяется в животное», – объясняет мулла

Шакар Мамадер из города Ташкурган на китайском Памире.

Торговец пончиками

Рассуждения мусульманского богослова могут показаться крамольными с точки зрения

классического ислама. Дело в том, что мой собеседник принадлежит к исмаилитской секте.

Учение исмаилизма представляет собой причудливую смесь ислама с индуизмом и философией

Платона. Исмаилиты верят и в переселение душ, и в космический разум. По их мнению, время во

вселенной делится на циклы, а миры последовательно творятся абсолютным Богом.

«Мы больше обращаем внимание на суть учения, а не на обряды. Исмаилиты считают, что

достаточно молиться всего два раза в день, а не пять, как полагается мусульманам. Нас также

обвиняют в том, что мы не соблюдаем пост Рамадан. Что ж, каждый человек имеет право на

свободу суждений, но на самом деле мы и есть настоящие правоверные мусульмане», – убеждает

меня Мамадер.

Внешне села китайского и таджикского Памира практически неотличимы. Как и на

таджикском Памире, дом китайских исмаилитов отличается четко выраженной, узаконенной

религией планировкой. Окон в стенах нет, свет проникает через узкую щель на крыше. Потолок

дома обязательно подпирается пятью колоннами (священное число у исмаилитов).

Исмаилиты китайского Памира

Исмаилиты китайского Памира

Памирцы по обе стороны границы славятся своим гостеприимством. Путника обязательно

пригласят в дом и угостят крепким чаем с молоком. Правда, если таджикские горцы едят в

основном баранину, то китайские предпочитают яка.

Лидер исмаилитов, «наместник Бога на земле» Ага-хан IV проживает в Европе и считается

одним из богатейших людей планеты. Этот выпускник Гарварда мечтает объединить своих

единоверцев в «единый духовный имамат». На таджикском Памире у него вроде получается. Он

не только открыл здесь университет, но и в самом прямом смысле слова кормит своих

единоверцев. Его гуманитарная помощь – основа местной экономики.

А вот попытки «наместника Бога» включить в имамат и китайский Памир потерпели неудачу.

Власти Поднебесной вежливо, но твердо заявили, что не нуждаются в гуманитарной помощи.

Зарубежные гуру Пекину не нужны.

На базаре

Кнут и пряник

В Китае любят рассказывать о преимуществах китайской перестройки по сравнению с

советской: в России, увлекшись развитием демократии, совсем забыли об экономике, в итоге –

хаос и распад Союза. В Пекине же пошли другим путем: экономику реформировали под жестким

контролем Компартии, а все вылазки сепаратистов решительно подавлялись. Причем

сторонников независимости откровенно пытаются купить. Национальные окраины – сейчас

главное направление помощи из Центра.

Повар

Если в советские времена Средняя Азия была гораздо более развитым регионом, чем

Восточный Туркестан, то сегодня ситуация изменилась кардинально: среднеазиатские

республики все больше напоминают страны третьего мира, а мусульманский Китай – развитые

государства Запада.

Успехи действительно поражают. Так, еще в начале 1990-х города автономии были застроены

унылыми пятиэтажками, а передвигаться приходилось на извозчике – достать такси было

практически невозможно. Спустя 10 лет я оказался в другом мире: сияющие рекламой магазины,

высотки, непрерывный поток автомобилей на новых дорогах. По количеству технических

«заморочек» в жизни обычных граждан Синьцзян сегодня не уступает даже США.

Не забыли в автономии и о туризме. Благодаря отличным дорогам путешественники могут

без труда добраться до самых отдаленных уголков СУАР, где для них построены великолепные

гостиницы и рестораны. Вкусы чужеземных путешественников учли до мелочей – например, в

мусульманском регионе без труда можно найти холодное пиво. СУАР теперь – один из

популярных туристических направлений: его посещают в десятки раз больше иностранцев, чем

Среднюю Азию. Чужеземцы оставляют здесь деньги, и это не может не радовать даже самых

упрямых уйгурских сепаратистов.

Такая политика кнута и пряника приносит плоды: число сторонников независимости

неуклонно снижается. Нет, уйгуры по-прежнему недолюбливают китайцев, но возможность

успешного бизнеса, помноженная на страх быть арестованным за сепаратизм, пересиливает

абстрактные идеалы свободы.

«Конечно же, любой уйгур мечтает о независимости своей родины. Однако приходится

признать, что это лишь недостижимая мечта. Лучше уж делать деньги, чем сидеть в тюрьме», – с

видом Ходжи Насреддина изрекает народную мудрость бывший подпольщик.

Глава XII. Афганистан: от Шурави до

Американцев

«Вы первые русские, которых я не убиваю!»

В первый раз я оказался в Афганистане в далеком 1994 году. Я переправился через

знаменитый термезский «Мост Дружбы» через Амударью, по которому выходили советские

войска из Афганистана, и через полтора часа езды оказался в «столице» афганских узбеко в,

городе Мазари-Шариф.

Я хотел увидеть лагеря таджикских беженцев – те спасались от кровопролитной гражданской

войны в соседнем государстве. Денег у российских журналистов в то время было совсем

немного, и поэтому я и фотокорреспонденты решили добираться в лагерь беженцев в городе

Ташкурган на общественном транспорте.

«Засветились» мы еще в автобусе, честно признавшись местным, что мы «русские

журналисты, но не коммунисты». Как выяснилось, добровольный переводчик не совсем верно