Георгий Фролов - Юрий Двужильный

«Взволнованные встречей, оказанной им в родном городе, сильные и мужественные, уверенно чеканя шаг, шли они по улицам.

Еще издали узнавали их друзья, знакомые.

— Голощапов! Федя! — радостно вскрикнул кто-то на тротуаре. — Дружище…

— Воробьев…

— Двужильный…»

Только одна строчка, одно слово… Я, конечно, ни на минуту не сомневался, что это относилось к Юрию Двужильному, и, как оказалось потом, не ошибся. Но все мои попытки узнать что-либо дополнительно, разыскать автора очерка лейтенанта Снегирева, упомянувшего фамилию Двужильного, оказались безуспешными…

Первая неудача не обескуражила меня. К этому времени я приобрел уже некоторый опыт и понимал, что в поиске следопыту надо быть готовым ко всему. И если не удалось в одном направлении, надо искать в другом.

Вскоре в Москве я познакомился с полковником авиации Аркадием Флегонтовичем Кравченко. Оказалось, что он не только родился и вырос в Кемерове, но даже учился в школе № 12 вместе с Верой Волошиной и Юрием Двужильным.

Как-то во время одной из бесед Кравченко сказал, что он когда-то читал в газете о том, что Юрию Двужильному присвоено звание Героя Советского Союза. Точной даты указа он, конечно, не запомнил, но тут же добавил, что было это, по всей вероятности, во второй половине 1944 года.

И вот я снова в Библиотеке имени Ленина. Попросил дать мне подшивку «Правды» за вторую половину 1944 года и внимательно просмотрел все Указы Президиума Верховного Совета СССР. Но к сожалению, и на этот раз меня постигла неудача — фамилии Юрия Двужильного в списках награжденных за этот период я не нашел.

Тогда я решил написать в Кемеровский областной военкомат и попросить товарищей сообщить мне все, что им известно о Юрии. Ведь Юрий Двужильный их земляк. Вскоре пришел ответ, подписанный подполковником Лыбзиковым. Хочу дословно привести письмо как образец формального, поверхностного отношения некоторых наших работников к памяти павших.

«Сообщаю, — писал подполковник Лыбзиков, — что, по данным Кемеровского областного адресного бюро (?!), в прописке значатся следующие лица по фамилии Двужильный:

1. Двужильный Виктор Михайлович, 1940 года рождения, уроженец Кемеровской области, проживает в г. Анжеро-Судженске, ул. Ленина, 36.

2. Двужильный Владимир Михайлович, 1931 года рождения, уроженец Кемеровской области, проживает в г. Киселевске, Лесной переулок, дом № 7.

3. Двужильный Анатолий Михайлович, 1939 года рождения, проживал в г. Киселевске, Брусчатый пер., дом 15/1, и 26.6.61 г. выписан в Советскую Армию.

4. Двужильная Пияна Андреевна, 1908 года рождения, проживает в г. Киселевске, Брусчатый пер., дом № 15/1.

Другими данными мы не располагаем».

Этот уникальный документ был скреплен собственноручной подписью т. Лыбзикова, печатью, снабжен исходящим номером 4/2709 и послан мне, чтобы я поверил, что Кемеровскому военкомату ничего не известно о Герое Советского Союза Юрии Михайловиче Двужильном.

Я, конечно, не поверил этой отписке, но тогда, в 1962 году, как говорится, крыть было нечем. Только позднее, когда я наконец разыскал сестру Юрия, Нину Михайловну Двужильную, она показала мне еще два документа Кемеровского военкомата.

Первый из них — извещение о гибели капитана Двужильного 8 августа 1944 года работники военкомата вручили сестре Юрия — Нине Михайловне Двужильной.

А второй документ — справка Кемеровского военкомата:

«Выдана настоящая гр. Двужильной Нине Михайловне в том, что ее брату капитану Двужильному Юрию Михайловичу Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 24 марта 1945 года посмертно присвоено звание Героя Советского Союза».

На справке печать военкомата, исходящий номер и дата — 14 мая 1946 года.

Таким образом, в мае 1946 года товарищи из Кемеровского военкомата знали, что их земляк Юрий Михайлович Двужильный — Герой Советского Союза. Знали, но потом прочно забыли о нем, иначе бы не стали сообщать мне адреса всех однофамильцев Юрия, проживающих в Кемеровской области…

О своих неудачах при попытке что-либо узнать о Юрии Двужильном я рассказал матери Веры Волошиной, Клавдии Лукьяновне, которая теперь каждый год приезжает в Москву, чтобы побывать на могиле своей дочери. Она пообещала, что, как только вернется в Кемерово, разыщет там друзей Нины Михайловны, сестры Юрия, и с их помощью попытается узнать, где она живет сейчас.

Вскоре я получил адрес: Донецк, улица Артема, 108, квартира 52.

Я сразу же написал Нине Михайловне, и вы, конечно, представляете, с каким нетерпением ждал ответа. Но дни шли за днями, а из Донецка вестей все не было. Написал вторично, послал телеграмму, но результат все тот же.

Наконец спустя почти месяц из Донецка пришло письмо. Взглянув на обратный адрес, я очень обрадовался — писала его сама Нина Михайловна!

В конверте было письмо на двух листках из ученической тетради и фотография Юрия в форме студента института инженеров Гражданского воздушного флота, на груди орден Красного Знамени. И надпись на обороте — май 1940 года.

Нина Михайловна извинялась, что заставила меня ждать почти два месяца: она была за границей, в служебной командировке, и мои письма, естественно, ждали ее в почтовом ящике. О Юрии она написала очень кратко — в письме все равно обо всем не расскажешь. Вот почти дословно, что она мне сообщила:

«…Юра родился в Донбассе, в 1919 году, и до 1935 года мы жили здесь, в Донецке. Отец у нас умер рано, когда Юре было полтора года. Воспитывала нас мать — врач, работавшая здесь в поликлинике.

В 1935 году мы переехали в Кемерово, и там Юра закончил 9-й и 10-й классы. В это время он учился и дружил с Верой. Я хорошо знала Веру и ее семью…

После окончания школы Юра поехал в Ленинград и поступил там в институт инженеров Гражданского воздушного флота. Будучи студентом, он добровольно пошел в лыжный батальон на войну с белофиннами. Был награжден орденом Красного Знамени. Позднее учился в Ленинградской военно-воздушной академии, с 1942 года на фронте. Награжден вторым орденом Красного Знамени, уже будучи капитаном. В 1944 году, в июне, погиб под Могилевом. Посмертно, 24 марта 1945 года, ему присвоено звание Героя Советского Союза. Вот и все о жизни Юрия, ведь он не прожил и 25 лет…

Мы с братом были очень близки, — писала в конце письма Нина Михайловна. — Наша мать умерла в 1938 году, и никого ближе, чем мы друг для друга, у нас не было. Лучшего человека, более честного, смелого и в то же время заботливого, нежного и ласкового, я не знала. Таким он и останется для меня и моего сына (сыну было девять лет, когда погиб Юра) до конца нашей жизни…»