Аарон Штейнберг - Литературный архипелаг

Еще в 1917 г. Штейнер разработал проект «Dreigliederung des sozialen Organismus» («трех подразделений социального организма»), в котором шла речь о трех сферах государственного устройства — экономической, юридической и культурной.

Блекстон (Блекстоун) Уильям (1723–1780) — английский юрист, с 1761 г. член палаты общин, доктор прав Оксфордского университета.

То есть до остроумного решения проблемы (молва приписывает Колумбу постановку яйца вертикально на пиршестве у кардинала Мендозы).

Как и Белый, А.А. Тургенева была ученицей, фанатичной почитательницей Р. Штейнера и одной из строительниц антропософского храма-театра Гетеанума в Дорнахе, см. изданную посмертно ее книгу: Turgenieff Assja . Erinnerungen an Rudolf Steiner und die Arbeit am ersten Goetheanum. Stuttgart, 1972; отрывок из этой книги на русском языке см.: Андрей Белый и Рудольф Штейнер // Мосты. 1968. № 13/14. С. 236–251. Отношения Белого и Тургеневой были окончательно разорваны в марте-апреле 1922 г.

Об эзотеричности антропософского храма-театра Гетеанума в Дорнахе см.: Прокофьев С.О. Рудольф Штейнер и краеугольные мистерии нашего времени. Ереван, 1992; Он же . Двенадцать Священных Ночей и Духовные Иерархии. Ереван, 1993. Здание Гетеанума, закладка которого совершилась 20 сентября 1913 г. (Белый принимал участие в строительстве, см. его «Воспоминания о Штейнере» — Paris, 1982), было подожжено в новогоднюю ночь с 31 декабря 1922 г. на 1 января 1923 г. и сгорело дотла.

Кусиков Александр Борисович (наст. фам. Кусикян; 1896–1977) — поэт, до отъезда на Запад (1921) принадлежал к кругу имажинистов.

Вряд ли А.Б. Кусиков, никак не связанный ни с антропософией, ни с антропософами, бывал в Дорнахе. По тому, как излагает канву событий Р. Гуль, он встретил А. Тургеневу в Берлине именно после того, как Белый «в припадке душевной и духовной затормошенности (это его выражение)» вызвал ее из Швейцарии ( Гуль Р. Я унес Россию: Апология эмиграции. М., 2001. Т. 1. С. 106).

Брунгильда — в германской и скандинавской мифологии одна из валькирий, богатырша; здесь: ироническое олицетворение немецкой женщины.

Каплун Соломон Гитманович (псевд. Сумский ; 1891–1940) — журналист, политический деятель (меньшевик). До революции сотрудничал в «Киевской мысли». В Берлине — зав. отделением издательства «Эпоха», которое в 1922 г. выпустило в свет восемь книг Белого: «Глоссолалия», «Котик Летаев», «О смысле познания», «Петербург», «После разлуки», «Поэзия слова», «Серебряный голубь». «Стихи о России». Из Берлина переехал в Париж, где печатался в газете «Парижские новости». См. его некролог в «Социалистическом вестнике», написанный Г. Аронсоном (1941. № 3 (468). 10 февр. С. 40); о дружбе Каплуна с Белым см.: Ремизов А.М. Неизданный «Мерлог» / Публ. А. д’Амелиа // Мин 3 (1991): 218–222.

Правильно: «Две души», см. об этом в комментариях к гл. IV «Две души Горького».

Горький действительно жил в это время в окрестностях Берлина, но не в Цоссене, а в Саарове, где его навещал Белый, а с начала июня до сентября 1923 г. — в предместье Фрейбурга Гюнтерстале, ср. в письме А. Белого, написанном Горькому 8 апреля 1924 г., уже после возвращения в Советскую Россию: «Дорогой Алексей Максимович, — до сих пор вспоминаю наши вечера в Саарове , оставившие во мне глубокий след…» (цит. по: Крюкова А. М. Горький и Андрей Белый: (Из истории творческих отношений) // Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации. М., 1988. С. 302). В Цоссене же в мае — июне 1922 г., т. е. еще до приезда в Берлин Штейнберга, жил сам Белый, ср. в воспоминаниях Ходасевича: «Он жил в Цоссене, под Берлином, недалеко от кладбища, в доме какого-то гробовщика» ( Ходасевич В.Ф. Собр. соч.: В 4 т. М., 1997. Т. 4. С. 60); в связи с этой темой см. также: Корецкая И.В. Горький и Андрей Белый // Горьковские чтения. М., 1968. С. 189–206.

О посещении Белым Саарова, где жил Горький с семьей и Ходасевич с Берберовой, см. в воспоминаниях последней «Курсив мой», а также упомянутые выше работы И.В. Корецкой и А. Крюковой.

Письма, где Горький упоминал бы о посещении Белого, нам неизвестны.

Андреев В.Л. (1902–1976) — прозаик, поэт, литературный критик, мемуарист; сын Л.Н. Андреева от первого брака. Жил в Берлине с апреля 1922 г., обучался в университете. В начале 1923 г. Белый и М. Осоргин ввели его в Московский клуб писателей. Андреев вовсе не был «видным деятелем» ООН: с 1948 г. он работал в ее переводческом отделе в Нью-Йорке, а с 1961 г. — в издательском отделе в Женеве. Воспоминания его о Белом см.: Андреев Вадим . История одного путешествия. М., 1974. С. 262–284.

Аллюзия наследующее место блоковских «Скифов» (1918): «Мы, как послушные холопы, Держали щит меж двух враждебных рас Монголов и Европы!»

Из поэмы Пушкина «Полтава» (1829).

Высказывание восходит к поэме «Бустан» иранского поэта Саади (между 1203 и 1210–1292); его цитирует Пушкин в последней строфе 8-й гл. «Евгения Онегина»: «Иных уж нет, а те далече, Как Сади некогда сказал».

Васильева Клавдия Николаевна (не Васильевна!) (урожд. Алексеева; 1886-1970) — художница; вторая жена Белого (официально — с 1931 г.). См. ее воспоминания о Белом: Бугаева К.Н. Воспоминания об Андрее Белом / Публ., предисл. и коммент. Дж. Малмстада; подгот. текста Е.М. Варенцовой и Дж. Малмстада. СПб., 2001; те же мысли о том, что именно она явилась спасительницей Белого, высказывает в своих воспоминаниях А. Бахрах (Рус. мысль. 1982. № 3408. 15 апр.).

Роман Белого, отразивший его детские впечатления и переживания, над которым он работал с 1915 по 1916 г. (опубликован в сб. «Скифы» — Пг., 1917–1918. Вып. 1–2; отд. изд. — Пг., 1922).

Конфликтная обстановка в доме Бугаевых, в которой вырос Белый, напряженные отношения между матерью (Александра Дмитриевна; урожд. Егорова; 1858–1922) и отцом Н.В. Бугаевым описаны им в романах «Котик Летаев», «Крещеный китаец» (1921) и в мемуарах «На рубеже двух столетий» (1930).

Ормузд и Ариман — в зороастрийской религии боги-враги, олицетворяющие соответственно доброе, светлое и злое, темное начала. Р. Штейнер отождествлял Христа с Ормуздом, с победой над мраком и вечным праздником солнца.

В своей речи на заседании Вольфилы 28 августа 1921 г., посвященном памяти А. Блока, А. Белый говорил: «Александр Александрович в своем третьем испытании, в своей третьей ставке — задохнулся, заходнулся в том издыхании Дракона государственности, который опахнул его. Этот третий страшный порог и был собственно порогом восхождения Александра Александровича от нас в ту страну воспоминаний живой мысли, в которой он и продолжает общаться с нами» ( Белый А. , Иванов-Разумник , Штейнберг А. Памяти Александра Блока. Пб., 1922. С. 133).