Анатолий Блатин - Вечный огонь Ленинграда. Записки журналиста

Были у нас попытки и более развернуто показать тех, кто противопоставлял себя обществу, отлынивал от участия в общенародной борьбе. Но это было значительно труднее. Такого рода материалы готовил наш новый сотрудник Е. Наумов. Как и 3. Плавскин, Евгений пришел к нам из аспирантуры университета. Там он одно время был редактором многотиражки. Имея журналистский опыт, Наумов быстро вошел в ритм редакционной жизни. Почти каждый день появлялись его заметки, отчеты с собраний и митингов. Много и успешно работал он и с авторами. До вуза он несколько лет трудился у станка на заводе, хорошо знал рабочую жизнь. Умел быстро найти общий язык с молодыми стахановцами, выступления которых мы часто публиковали.

Самое тяжелое время блокады Евгений Наумов провел вместе с нами. К несчастью, голод настолько подточил его здоровье, что он вынужден был уехать на одной из последних автомашин по Ледовой дороге — в марте 1942 года. Вернувшись в Ленинград, он окончил учебу в университете и стал со временем одним из ведущих профессоров, видным критиком и литературоведом.

Совсем недавно, когда писались эти записки, Евгения Ивановича не стало. Читаю и перечитываю его последнюю книгу, вышедшую посмертно, — публицистические очерки о Маяковском, Блоке, Есенине, Пастернаке, Булгакове, гляжу на его портрет, помещенный в ней, — огромный лоб в полголовы, проницательные, чуть прищуренные глаза, скрытые за стеклами очков — и с горечью думаю о его преждевременной смерти. Сказалась, наверное, и блокада с ее разрушительным влиянием на человеческий организм. С теплым чувством вспоминаю дни напряженного творческого труда в редакции, прожитые вместе.

Журналистская деятельность все больше увлекала меня. Это была живая работа с людьми и для людей. Я испытывал глубокое удовлетворение от нее. К тому же в конце номера «Смены» стояла фамилия ее редактора, моя фамилия. И это каждый раз наполняло меня чувством глубочайшей ответственности и гордости. За нашей работой внимательно следили, нашему слову верили без малого сорок тысяч подписчиков, а читателей было и того больше.

Сегодня, имея за плечами немалый опыт работы в печати, могу с уверенностью сказать, что коллектив сменовцев честно и самоотверженно помогал партийной организации Ленинграда в дни подготовки города к решающей схватке с фашизмом.

В рядах Ленинградской городской организации комсомола к началу войны насчитывалось 260 тысяч юношей и девушек. Это была большая армия молодых бойцов за коммунизм, крепко спаянная общими идеалами и преданностью делу партии, хорошо организованная, высоко сознательная.

Тогда Ленинград был разделен на девятнадцать районов, четыре из них находились в пригородах — Колпине, Пушкине, Петергофе и Кронштадте. В самых крупных, таких, как Кировский, Московский, Выборгский, Красногвардейский, Володарский (Невский), было до двадцати и более тысяч комсомольцев, главным образом рабочих.

Районные комитеты ВЛКСМ оказывали большую помощь партийным организациям. С самого начала войны они активно участвовали в отборе молодых добровольцев в народное ополчение, истребительные батальоны и партизанские отряды, ядром которых наряду с коммунистами стали комсомольцы.

Одновременно проводились многочисленные гражданские мобилизации. Потребовалось создать заново и усилить такие службы, как местная противовоздушная оборона, противопожарная охрана, отряды для поддержания революционного порядка в городе. Всюду были нужны грамотные и энергичные молодые люди. Отбор их был возложен на райкомы ВЛКСМ.

Много сил ушло на подготовку жилых домов на случай воздушного нападения. В первые дни войны главным образом силами молодежи были оборудованы бомбоубежища в подвалах домов, вырыты щели для укрытия населения общей длиной 136 тысяч погонных метров.

Чем только не занимались тогда комсомольские организации, выполняя партийные поручения и откликаясь на бесчисленные просьбы учреждений, связанных с обороной! Помню, в каком затруднении оказались работники горкома, когда ЦК ВЛКСМ затребовал материалы о деятельности комсомольских организаций Ленинграда за первые десять дней войны.

После долгих размышлений и консультаций с районами была, наконец, составлена сводка. Кроме рытья противовоздушных траншей, в ней были указаны: мобилизация на оборонное строительство, помощь военкоматам и органам милиции, РОКК и Осоавиахиму, участие в развертывании госпиталей, эвакуация детей, работы в порту по перегрузке дров и стройматериалов, проверка затемнения домов и т. д.

Всего в сводку было включено двадцать два названия работ в помощь фронту. На эти работы было направлено 148 361 человек. Но эти данные лишь в какой-то степени отразили действительный размах и объем полезных дел, выполненных тогда молодыми патриотами Ленинграда.

Райкомы комсомола успешно справлялись со своими новыми обязанностями, несмотря на многие трудности. Мужской состав комсомольских работников почти полностью ушел в армию. Весь груз повседневных забот лег на плечи девушек — инструкторов, заведующих отделами и секретарей комитетов, а многие из них только-только начали работать и не имели необходимых навыков и знаний.

Мы в «Смене» старались как можно полнее рассказывать о делах районных комитетов, о том новом, что появлялось в их работе. Чаще всего это были статьи самих комсомольских работников. Но иногда выступали и наши журналисты. В одном из первых военных номеров был опубликован репортаж Г. Михайлова из Приморского райкома ВЛКСМ. В нем говорилось, что двери районного комитета с утра до позднего вечера не успевают закрываться, столько приходит сюда юношей и девушек— молодых коммунистов, комсомольцев и беспартийных. Идут после работы и до нее — узнать, где нужны их руки. Идут по приглашению и по зову сердца. В комнатах райкома раздаются неумолчные звонки телефонов. Звонят из райкома партии и военкомата, с заводов и фабрик, из организаций и учреждений. Всюду требуются люди. Работники райкома во главе с его секретарями едва успевают откликнуться на поручения и просьбы, звонят в свою очередь в первичные организации комсомола, дают срочные поручения секретарям комитетов и бюро.

Когда этот репортаж готовился к печати, я позвонил по телефону первому секретарю райкома М. П. Прохоровой. Дело в том, что были обнаружены шероховатости в приеме молодежи, нахлынувшей в райком. Не поднималась рука писать о них в первой корреспонденции из района. Тем более что общее впечатление у автора сложилось благоприятное. Поэтому мы условились, что райком учтет наши замечания. А с меня Мария Павловна взяла обещание — в ближайшее время приехать и посмотреть, как у них идут дела.