Элис Шрёдер - Уоррен Баффет. Лучший инвестор мира

«Мне позвонили сотрудники газеты, испугавшиеся, что Кей не выдержит напряжения. Вместе ней мы прошли за кордон пикетчиков. Кей держалась смело, но я видел, как она разрыдалась, когда взяла в руки выпуск Star. Они пытались уничтожить Post, копируя ее формат и нанимая на работу ее бывших сотрудников. Кей лишилась сна и могла позвонить мне посреди ночи».

Перед лицом угрозы такая женщина, как Кэтрин, которую редактор газеты Говард Симонс назвал «злая Кэтрин», могла вести себя крайне необычно.

«На самом деле она не была злой Кей. Она была неуверенной Кей. Чувствуя опасность, она вполне была способна пронзительно завизжать. Если ситуация выводила ее из себя, она могла вести себя как животное, загнанное в угол. Как будто она осталась сама по себе и не было никого, способного ее поддержать. В такие моменты никто не знал, что делать. Именно тогда на сцене появлялся я. Муж, мать, директора компании никогда не поддерживали ее. Поэтому где-то глубоко в ее мозгу укоренилась мысль, что ее окружают враги и в любой момент может случиться что-то плохое.

Но она всегда знала, что я был на ее стороне. Это не означало, что я согласился бы на что угодно или поверил бы во все, что она говорит. Но я был на ее стороне. И никогда бы ее не покинул».

У «злой Кэтрин» были некоторые общие черты с Лейлой Баффет. И Уоррен гордился тем, что оказался единственным человеком, который завоевал доверие Кей.

К этому времени он настолько хорошо разбирался в мотивах поведения людей, что прекрасно понимал, что происходит с Грэхем, и был в силах помочь ей справиться с этой проблемой. Он научился этой проницательности у Сьюзи и теперь использовал ее в отношениях с другими людьми. Его чутье оказалось безошибочным. Он мог помочь людям, испытывавшим беспокойство, понять разницу между человеком, действительно находившимся в опасности, и тем, кем движет беспричинный страх.

По словам члена правления Арджея Миллера, «Кей думала, что Уоррен может творить чудеса, — и иногда так и было». Уоррен был откровенным человеком, и она была уверена в нем. Баффет учил рассматривать ситуацию со всех сторон и не навязывать окружающим свои суждения. Этому он также научился у Сьюзи и теперь пытался сделать так, чтобы Кэтрин поверила в себя и без его присутствия. Но она была слишком не уверена в себе. «Не думаю, что у него хоть что-то получилось, — говорил Миллер, — хотя если бы кто и смог привить ей уверенность, это был бы он». Но Кей нужно было, чтобы Уоррен все время был рядом.

В течение следующих шести месяцев Post продолжала выпускать газету, попутно тратя массу сил на бесплодные переговоры, угрозы, насилие, психологическую войну и постоянную борьбу за то, чтобы удержать Гильдию журналистов от забастовки из солидарности с другими профсоюзами. Сотрудники делали все, что было в их силах, чтобы удержать газету на плаву. Так, Дон Грэхем работал укладчиком и подкатывал огромные тяжелые рулоны газетной бумаги к печатным машинам.

«Некоторые, включая и тех, кого Кэтрин уважала больше всего, говорили ей: “Бросай это дело, или все потеряешь”. Они боялись, они страдали из-за того, что газета не выходит в нормальном режиме, и не хотели дожить до момента, когда Star возьмет верх над Post. Я же выступал против таких мер и поэтому сказал ей: “Я предупрежу тебя перед наступлением переломного момента”».

В понимании Баффета переломный момент возникает тогда, когда конкурент вырывается вперед настолько, что изменить ничего невозможно. «О приближении этого момента могут свидетельствовать многие признаки: отношение к вам подчиненных, впечатление, которое складывается в обществе, сравнительная степень эффективности рекламы у вас и у ваших конкурентов. Вы просчитываете вероятность того, что ваши читатели поменяют свои привычки. Конечно, им могут не нравиться те или иные репортажи или разделы газеты, но переломный момент наступает тогда, когда люди начинают массово покупать другую газету».

«Видимо, мое спокойствие передалось и Кей. Она поверила мне — и хорошо сделала. Я относился к ее проблемам как к своим собственным и достаточно разбирался в бизнесе».

«Пока Уоррен поддерживал ее, у нее было достаточно мужества, чтобы продолжать бороться за свою компанию», — подчеркивал Джордж Гиллеспи 11.

И хотя почти все служащие Post, кроме печатников, продолжали работать, над теми, кто пересекал кордоны пикетчиков, постоянно висела угроза насилия. Их автомобилям постоянно прокалывали шины, а семьям угрожали по телефону. Какой-то забастовщик постоянно стоял с плакатом: «Филу Грэхему нужно было стрелять не в себя». Чтобы как-то поднять боевой дух, Грэхем, Баффет и Мэг Гринфилд занялись разноской газет в цехе экспедиции. Баффету нравилось снова заниматься делом, которому он посвятил так много времени в детстве.

Через два месяца после начала забастовки руководство Post сделало окончательное предложение печатникам, но те его отклонили 12. Забастовка продолжилась. Грэхем начала нанимать штрейкбрехеров. Печатники же оставались в своих пикетах, как будто надеялись, что с ними еще кто-то будет разговаривать. За последующие несколько месяцев газета договорилась с другими профсоюзами и вернула и читателей, и рекламодателей, несмотря на то что забастовка и достаточно негативное освещение ее в СМИ продолжались в течение всей весны.

В то время как Грэхем постепенно вытягивала из пропасти свою компанию 13, Баффет и Мангер наконец заключили сделку с SEC. Баффет пригласил Мангера в ресторан Johnny’s Cafe, где за стейком они закончили составлять план «упрощения бизнеса». Во-первых, Баффет решил отказаться от работы в FMC. Во-вторых, Blue Chip должна была продать свои акции Source Capital 14, a Berkshire и Diversified — заново разработать механизм слияния, отмененного в начале 1975 года в связи с расследованием SEC. По просьбе Бетти Питерс Wesco (80% акций которой владела Blue Chip) оставалась акционерной компанией открытого типа с Мангером во главе совета директоров. Также они отсрочили слияние Blue Chip с Berkshire Hathaway до тех пор, пока не будет достигнута договоренность о сравнительной стоимости компаний.

Тяжелые времена для Berkshire и Post, требовавшие пристального внимания Баффета, потихоньку уходили в прошлое. Заседания членов совета директоров Post наконец-то протекали в спокойной атмосфере, и Грэхем начала подумывать о расширении своей империи.

В ту пору газеты расхватывали направо и налево. «Кей хотела купить их себе, потому что не хотела, чтобы их купил кто-то другой», — говорил Баффет. «Подскажи, что делать», — просила она его. Баффет запретил ей обращаться за помощью к совету директоров, но она все еще не могла до конца отказаться от этой привычки. «Нужно было заставить ее думать своей головой», — говорил Баффет. Благодаря ему она поняла, что неправильно платить слишком много только потому, что ты очень хочешь это купить. Нетерпение не приводит ни к чему хорошему. В течение долгого времени Post практически не приносила дохода и развивалась очень медленно. Баффет открыл глаза Кэтрин на важность покупки акций собственной компании в момент снижения цены, с тем чтобы уменьшить количество акций на руках акционеров. Это позволяло увеличить размер каждого куска пирога. Под чутким руководством Баффета Post избежала некоторых ошибок и стала в результате намного более прибыльной компанией 15.