Людмила Тарнава - Абхазский дневник

17 марта 1993 года

Ночью было довольно тихо. Так, что я, наконец, уснула и всю ночь проспала одетая. Наступление явно провалилось. Среди ночи где-то прямо под ухом деликатно, через равные промежутки времени, ухала какая-то пушечка, будто охраняя наш сон. Это, наверно, грузинская. Под ее уханье я и спала. А громких залпов не было. Выспалась я даже хорошо, измученная прошлой ночью сидением в ванной комнате. Сейчас 7 ч. 35 м. утра. Уже подает о себе знать какое-то орудие. Пока негромко. Я не обольщаюсь тишиной. Абхазцы не оставят, бесполезных, на мой взгляд, попыток вернуть Сухум. Правительство Грузии, наверно, просто недооценило абхазцев. Их упрямство. Война будет продолжаться, увы. Конечно, живой силы на грузинской стороне больше, но еще Суворов говаривал, что воюют не числом, а уменьем. Воевать тут научились да и другие, более умелые, ребята приехали. А может у грузин больше желания удержать Абхазию, чем у абхазов отвоевать ее? И все же абхазцев, как я чувствую, воюет мало… Кто знает, может я и несправедлива. У меня почти нет информации из Гудауты.

Ну, а люди тут, бедные, в домах, просто оцепенели. Ни души вокруг нет, все замкнулись у себя. Ждут, что все только лишь начинается. И день этот – тоже. Посмотрим.

Купила на днях «Демократическую Абхазию» за 12 марта. В ней А. Астемирова, описывая зверства абхазов по отношению к мирному грузинскому населению, патетически восклицает об абхазах: «И откуда в этих людях столько жестокости?!» Возможно, преувеличивают эти зверства. Но то, что они писали в прессе и говорили об абхазах за последние 7 лет с началом перестройки, способно было разбудить даже дикого зверя. Нельзя всё время махать красным полотенцем перед разъяренным быком. Как это делают на испанской корриде.

Меня эти их постоянные публикации о жестокостях абхазов пугают и настораживают… Я боюсь не только обстрелов, но и расправы. Двойная опасность. Мы тут очень несчастны, оставшиеся абхазцы. И такие демагоги, как Л.В. Маршания, нас ничуть не защитят. Разве он не видит тут наше бесправие?

Сейчас 8 ч.50 м. утра. Начались опять сильные обстрелы туда и сюда. Конечно, Сухум брать – дело непростое: самый крупный город Абхазии, ее столица. Тем более, что правители Грузии так настроили своих гвардейцев и население, что, сдача, мол, Сухума будет означать не более не менее, как «потерю независимости Грузии». Такой вот абсурд и ляпсус. На Сухуме свет сошелся, вроде, клином. И ребята их стараются, лягут костьми. Надо же чем-то их дух взбодрить, на патриотизме сыграть. Я боюсь, что их напаивают на передовой. Это же гибельно для парней, хотя они и яростно будут в подпитии сражаться. Допинг своеобразный такой вот!

11 ч. утра – стрельба прекратилась почти. Наступление, похоже, не только захлебнулась, но и абхазские войска отброшены назад. Вот я и говорю уже много месяцев себе: Сухум брать – это нереально.

Дрова на исходе. Завтра уже, наверно, можно пойти на их поиск. Если снова не будет пальбы. Похоже, такой уже не будет. До нового бесполезного, конечно, наступления. О Боже, как же быть?!

Сейчас 12 ч.45 м. Сказали, что абхазцы сами, оставив наступление, ушли. Вот так! А что дальше? Может, новые переговоры.

Ну, вот. Земля слухами полнится. Вышла днем за хворостом на улицу, встретила знакомую. Она сообщила последние новости. Приехал Шеварднадзе и начинается широкомасштабное наступление. Уже туда, в Гудаута и Гагра. На мой взгляд вопрос, правда ли, что абхазцы отступили сами, она сказала: «Чепуха, их там всех перебили. В основном, это там были казаки и чеченцы – абхазцев мало!». Так что, как говорится, «финита ля комедия!» Всё кончено! И все эти жертвы и потери малочисленного народа были совершенно напрасными. Все это и следовало ожидать. И Ардзинба что-то не слышно стало в последнее время…

Слышала и третью версию: гудаутской группировке дано 3 дня для взятия города… Слухи, слухи… Грузины говорят то, что их устраивает, другая сторона то, что хочется ей. А я вся извелась от тоски, неведения. Остается лишь сидеть и ждать.

Днем по двору ходили типы с автоматами и с белой нарукавной повязкой. Совсем, как полицаи в Великую Отечественную. Искали водку, чуть не убили соседа парня – мегрела. Что-то он им не так сказал. А они ему: «Ты должен быть сейчас там..» и кивок в сторону фронта. А Гия, сосед, воевать не пошел, не взял автомат. Вот они его чуть не пристрелили, соседка, Талико, спасла. Такие вот бандиты, рыщущие в поисках спиртного и, конечно, наркотиков.

Изредка поухивает их «Град». Через весь город. Ну, если гудаутцы перешли Гумистинский мост и вскоре же почему-то повернули (почему?) обратно, то откуда же бой? А бой был. И сильный! Весь район фронта был в дыму, как в тумане. И я была у знакомой, что живет на ул. Эшба на 5-ом этаже, и она рассказала мне, что в грузовиках по шоссе провозили убитых грузинских гвардейцев.

«Мои гвардейцы» в подъезде все уехали после боя. Мужа этой девки – гвардейки ранило, так что сейчас их в нашем доме нет. И слава Богу, спокойнее. Но вернутся еще, наверно. Война-то пока не окончена совершенно. Пока Тбилиси не отвоюет у абхазов Гагра, не успокоится. Отдали бы им, все равно Сухум не взять, и жертв будет поменьше. Если грузинские гвардейцы пойдут на Гагра через Гудаута, там будет что-то ужасное, мясорубка. Я этого не хочу.

18 марта 1993 года

Всю ночь, не переставая, через определенные промежутки, стреляло какое-то орудие. Под его залпы я засыпала и просыпалась. Уже постелила постель и разделась, как обычно, а не одетая. Я предполагала, что гудаутская сторона не оставила попыток наступления на Сухум, а с этой артиллерией стараются ей помешать подтягивать и сосредоточивать силы у Гумисты с той стороны. Я не могу понять эти залпы: оттуда или отсюда. Факт тот, что ничего не кончилось и все лишь начинается. Сейчас стали сильно стрелять, а еще раннее утро. У меня очень болит голова. Наверно, поднялось давление. Приняла цитрамон. Боюсь, что уходить из дома на работу будет опасно. Нет, абхазцы, упрямые, не думают складывать оружие, и меня страшат возможные жертвы. Знать бы правду, что делают и думают на той стороне. И тела убитых с той стороны, наверно, лежат, взять они их не могут под обстрелами ночью. А днем – тем более. А своих мертвых на этой-то стороне сразу вывезли. А на той еще погибнут, пытаясь забрать убитых своих ребят. Ох, горе, горе!

А соседка моя, грузинка, вчера днем, при мне нарочно, сказала: «Ах, кто заварил всё это…». Они все считают, что «заварили» абхазцы и этот треклятый, по их мнению, враг – Ардзинба. Я промолчала. Я стараюсь не выходить во двор к ним и не сидеть там. Никогда это не любила. А сейчас боюсь вообще сказать что-либо не так, не им в угоду. Только наживать недругов мне не хватает сейчас. Я и так беспомощна и не защищена никем, ни чем.