Ирэна Высоцкая - Мой брат Владимир Высоцкий. У истоков таланта

У окна на небольшой тумбочке – телевизор с линзой, вереница белых слоников. Рядом – стеклянная дверь на балкон. На потолке – лепнина. Пухлые гипсовые амуры водят бесконечный хоровод и будоражат своей необычностью мое детское воображение.

В зрелом возрасте у Георгия Лукича просыпается страсть к рисованию. Он неплохо копирует открытки с цветами и даже подаренную папой картину: белокурая женщина в красной косынке грациозно совершает утренний туалет. И на стене, соперничая с оригиналом, появляется работа дедушки Жоржа.

Вторая комната – спальная бабушки. Черный телефонный аппарат – такой же, как в кинофильме «Весна», – на стене у книжного шкафа. Бабушкины книги всегда пахнут чем-то очень вкусным, по-моему, конфетами. Перед кроватью – трюмо. За занавеской – вход в ванную комнату. Впрочем, это громко сказано, так как из привычных нам удобств там присутствует лишь умывальник. Но бетонный пол, не боящийся влаги, позволяет вволю поливать себя из миски.

Преданная тетя Ната, Наталья Ивановна, потчует нас украинским борщом, «шулыками» (блюдо из мака) и, приговаривая: «Комыля, комыля, да штук сто умыля», – варениками с вишней. Это единственная сохранившаяся у нас фотография Натальи Ивановны начала 60-х годов. На ней мы вместе.

В конце 60-х Наталья Ивановна выходит замуж за симпатичного немолодого человека, и у Ирины Алексеевны появляется новая помощница по хозяйству. Но таких родственных, доверительных отношений с ней ни у кого из семьи уже не возникает.

Эти снимки относятся к июню 1950 года. Вот и опять у Ирины Алексеевны наплыв гостей.С утра внуки резвятся во дворе, Алексей и Александра отдыхают на «знаменитом» бабушкином балконе, где их и фотографирует Георгий Лукич.

Скоро – обед, а потом намечается замечательная прогулка по киевскому зоопарку. «Молодых» людей – Володю и Сашу Высоцких, а также Валерика, племянника Евгении Степановны, – сопровождают мои родители и их боевой товарищ, Марлен Матвеев. Фотографирует Алексей Владимирович.

На этом снимке «три богатыря» бесстрашно позируют у клетки со львом.

Через энное число лет по этому зоопарку буду путешествовать и я с дедушкой Жоржем и Талочкой Мельниченко.

Кто знает, может, именно этот гигант, прибывший из далекой Африки или Индии, вспомнится барду, когда он будет исполнять известную песню Геннадия Шпаликова с такими словами: «Я никогда не ездил на слоне…»

И еще две вариации на тему «зоопарка».

На второй фотографии видна лишь голова Володи.

На этом экскурсия по зоопарку заканчивается, и братья, взявшись за руки, возвращаются домой к бабушке, Ирине Алексеевне.

Потом они встречаются гораздо реже. Но в трудную минуту в помощи никогда друг другу не отказывают. Володя содействовал Сашиному поступлению в Академию при Внешторге. Брали только одного кандидата. Соперник брата был «блатным». Но после звонка Володи произошел небывалый случай в истории Академии. Прошли оба претендента.

День за днем, год за годом, вот уже четыре столетия, как все ширят прозрачные воды реки Соб хронику уютного городка Гайсин, что стоит на ее берегах. Помнят они, как на земле, дарованной королем Речи Посполитой вельможному пану Тромчинскому, был построен замок-крепость. Обнесенный с трех сторон земляным валом и дубовым частоколом, он служил защитой дороги Гайсин-Умань от татар.

Помнят тихие воды реки Соб и грозный бунт украинского народа под предводительством Богдана Хмельницкого.

Помнят, с каким изяществом гарцевали у окон юных барышень бравые кавалеристы из расквартированного здесь Сиверского Драгунского полка.

Саша Высоцкий. Германия, Ратенов 1949 г. Фото Алексея Высоцкого

Этот сувенир привез из Парижа в подарок дяде Владимир Высоцкий. 1975 г.

Помнят, как романтику старины начала вытеснять цивилизация, оставившая к середине прошлого века свои скромные, учитывая площадь городка, следы: обозостроительный и кирпичный заводы, мясокомбинат, сахарный, спиртовой, плодоконсервный заводы, маслозавод. А из объектов культурного назначения – кинотеатр, четыре клуба, четыре средних и одну семилетнюю школы, ремесленное училище, школу медицинских сестер.

Много перемен помнят воды реки Соб. Лишь одного не коснулась кисть Времени – завораживающей красоты окрестностей Гайсина.

Сюда в июле 1950 года к Алексею и Александре Высоцким приезжают на отдых сразу два Владимира Семеновича: дед и внук.

Мог ли подумать Высоцкий-старший, глядя на этого заводилу и шустрика, какая известность придет к тому в будущем?!

Хотя судя по непринужденной позе и обаятельной улыбке мальчика на последующих фотографиях, находиться перед объективом и при этом оставаться самим собой – его врожденное качество.

«Лебеди, пруд – это, конечно, хорошо, красиво. Но в воде, на дне, – таинственно сообщает Володя своему братишке, – живет такое… Ужас!!! Только выловить его трудно. Вот так…»

Тот же Гайсин. Тот же июль 1950 года. Подчеркнуто-элегантный Владимир Семенович, остававшийся верным своему стилю даже на отдыхе в провинции, и юная поросль Высоцких: Володя, Саша и еще один Володя – сын нашего дедушки от второго брака.

На этом «гайсинский этюд» можно было считать законченным, если бы не бесконечный энтузиазм биографов великого поэта. Найти тех, кто помнит пребывание Высоцких в этом городе – такую задачу поставила перед собой Татьяна Тищенко. К поискам подключились Лион Надель, Вадим Ткаченко. Была задействована украинская и израильская пресса, Интернет. Опрошены десятки людей. И как результат – потрясающее для меня событие. Я звоню близкому, почти родному человеку, Ольге Федотовне Гуцаловой, нянчившей маленького Сашу Высоцкого, наблюдавшей проказы Вовы Высоцкого в Гайсине.

Журнал «Социалистическая культура». Киев. 1988 г.

Говорю с Ольгой Федотовной, потом прослушиваю запись ее интервью с корреспондентом «Гайсинского Вестника» – Тамара Грамарчук – и поражаюсь памяти этой уже пожилой женщины. Она помнит, что мама родом из Керчи, помнит нашу собаку Карата – «така умна псина», подробно описывает приезд Владимира Семеновича-старшего с юной женой и сынишкой. Дает такие характеристики, что невольно удивляешься ее прозорливости и меткости сравнений.