Дитрих Шульце-Мармелинг - Нойер. Вратарь мира

В тренировочном лагере в итальянской Рива-дель-Гарда в присутствии пресс-атташе «Баварии» Маркуса Хёрвика Нойер поделился своими первыми впечатлениями о новом клубе: «Здесь всё в бо́льших масштабах и немного профессиональнее. Многие обо мне заботятся. Мне здесь хорошо». Когда ему задали вопрос, состоялся ли уже разговор с ультрас из «Шикерии», Нойер передал слово своему «опекуну». Хёрвик отвечает: «Всему своё время».

НА ПЕРВУЮ ИГРУ В НОВОМ СОСТАВЕ «АЛЬЯНЦ АРЕНА» СОБРАЛА БОЛЕЕ 30 000 ЗРИТЕЛЕЙ.

МАНУЭЛЯ НОЙЕРА ПРИВЕТСТВОВАЛИ АПЛОДИСМЕНТАМИ, ПРОТЕСТОВ ВРОДЕ «НЕТ НОЙЕРУ» СЛЫШНО НЕ БЫЛО.

Однако возражения против нового голкипера не прекращались. Когда «Бавария» играла в контрольном матче в Рива-дель-Гарде против команды из провинции Тренто, Нойера встретили оскорбительными выкриками и метровым плакатом, на котором было написано: «Ты можешь отбить много мячей, но мы никогда тебя не примем». За этот поступок взяла на себя ответственность группа ультрас, называющая себя «Инферно Бавария». За несколько дней до этого в Мюнхене состоялся «круглый стол», за которым собрались официальные представители клуба и болельщики. Договорились, «что все фан-клубы, а также представители ультрагруппировок признают Мануэля Нойера частью «Баварии», что будут относиться к нему с уважением и прекратят выкрикивать оскорбления в его адрес». По крайней мере, так звучало официальное заявление клуба. Однако группировки «Инферно Бавария» за столом не было. «Шикерия», явный лидер баварских фанатов, акцию в Рива-дель-Гарде не поддержала.

Почему же Мануэль Нойер всё это терпел? Разве за эти месяцы ни разу не было случая, когда бы он сказал себе: «Помимо «Баварии» есть другие клубы, которые примут меня с распростёртыми объятиями и не будут относиться ко мне враждебно»? Ведь, в конце концов, почти любой большой клуб был готов броситься в ноги, лишь бы Нойер выбрал его. Но решимость Мануэля перейти в «Баварию» ни разу не пошатнулась. Конечно, Нойера задевало то, что его отвергали как в новом клубе, так и на родине. Но он пережил, потому что понимал точку зрения фанатов. Ведь он лучше других знал ход их мыслей. А «Бавария» была той командой, в которую он непременно хотел попасть.

После возвращения с тренировочных сборов в Тренто Мануэль Нойер и представители ультрагруппировок провели встречу. Нойер доказывал, что подписал договор с «Баварией» не из-за денег, утверждая, что в «Шальке» мог бы зарабатывать больше. (Вероятно, председатель наблюдательного совета Клеменс Тённис собирался поехать с ним в Москву для встречи со спонсором «Шальке», «Газпромом».) Ультрас предъявили голкиперу «список правил»: ему не разрешается приближаться к южным трибунам, он не может бросать свою форму в сторону сектора ультрас, и ему запрещается повторять в микрофон речёвки и песни ультрас. Кроме того, ему не разрешается целовать эмблему клуба и как-либо высказываться в своих интервью по поводу действий ультрас – ни позитивно, ни негативно. Известно, что Нойер согласился со всеми пунктами.

В электронном журнале Spiegel online Рафаэль Бушманн разъяснил разозлённой публике причины согласия Нойера, говоря, что оно не имеет никакого отношения к «страху или покорности». Это также не было попыткой «втереться к фанатам в доверие». Нойеру было важно «оставаться самим собой, не скрывая своих корней и отношения к ультрагруппировке «Шальке». Ведь тот, кто вращается в кругах ультрас, знает, что их восприятие не всегда распространяется на профессиональную или личную жизнь. Ультрас не могут принадлежать какому-то ещё клубу, кроме своего. <���…> С этого сезона для Нойера начинается новая жизнь в Бундеслиге. Он – профессиональный игрок, его жизнь в качестве ультрас – по крайней мере, официально – закончена. Своё отношение к клубу он впредь будет демонстрировать лишь спортивными достижениями». Этим соглашением ультрас сохранили лицо, «как и Нойер, который не отказывается от своего происхождения и получает возможность устроиться в команде без дальнейших вмешательств». Бушманн цитировал одного из ультрас: «Мануэль дал добро нашим условиям, и он, мы убеждены в этом, будет их придерживаться. Во время беседы все были настроены очень позитивно, и мы не собираемся больше устраивать акции протеста против Нойера. Однако его мы никогда не сможем поддерживать так, как когда-то поддерживали Оливера Кана или Вилли Саньоля». Говорилось также, что по окончании разговора ультрас не стали пожимать руку Нойеру.

Через несколько дней после этой беседы «Бавария» играла за Кубок «LIGA total!» в Майнце против «Гамбурга» и уступила ему 1:2. Перед первым голом игрока «Гамбурга», Сона, Нойер ошибся в передаче, но оскорблений в его адрес слышно не было. 1 августа 2011 года Мануэль выступил в своём первом кубковом матче в составе «Баварии». На стадионе «Айнтрахта», играющего во второй лиге, собрались 23 000 зрителей – билеты были полностью распроданы. В первом раунде Кубка Германии Нойер и команда одержали полную победу над андердогом (3:0).

Спустя шесть дней, 7 августа, Мануэль дебютировал в воротах «Баварии» в Бундеслиге. К началу сезона-2011/12 руководство клуба атаковало также чемпиона, «Боруссию Дортмунд», и, помимо Нойера, захватило в свою команду Жерома Боатенга. Оба новых игрока вышли на поле в первом туре против «Боруссии» (Мёнхенгладбах) и стали причастными к победному голу, забитому командой соперника. На 62-й минуте Брауверс навесил к линии штрафной «Баварии». Боатенг остался на месте, Нойер вышел слишком поздно, так что де Камарго смог спокойно пробить по пустым воротам. Мануэль признавался: «Это была моя ошибка. Непростая ситуация, мяч был очень трудный». Он сказал, что начал игру «слишком энергично, хотел сделать всё как надо».

Стадион и после этого промаха хранил молчание, но на странице Нойера в «Фейсбуке» бесновалась толпа – как фанаты «Баварии», так и «шалькеры». «Ханс-Йорг Бутт был настоящим первым номером!» – это была ещё самая безобидная запись. В других Нойера называли «задницей» и «сукиным сыном». «Лучше бы ты остался в этом дерьмовом «Шальке». Гельзенкирхен насмехался: «Иуда опять всё профукал, хахаха, ну что за лузер».

Герой дня, 19-летний Марк-Андре тер Стеген, стоял в воротах напротив. Это была не последняя дуэль с тер Стегеном, которую Мануэль проиграл. И это была не последняя ошибка, которую он совершил во время своего первого сезона в Мюнхене.

Но начало карьеры в Мюнхене далось Нойеру нелегко не только из-за условий ультрас. Он играл перед публикой, для которой примером хорошего вратаря долгие годы служил Оливер Кан. Мануэль, по крайней мере частично, представлял собой противоположность «титана», к которой публика должна была привыкнуть.