Мариам Ибрагимова - Диалог с тайным советником Сталина

Во время одного из погромов был схвачен командиром красногвардейского отряда Г. Стуруа и арестован. Однако матёрому уголовнику и на сей раз удалось избежать заслуженной кары — помогли всё те же дружки.

Когда под натиском революционных сил местное буржуазно-националистическое правительство вместе с союзной российской контрреволюционной силой и интервентами вынуждено было бежать, Багиров и его друг Берия не покинули страну вместе со своими хозяевами.

Оба продажных оборотня-провокатора под шумок неразберихи поспешили примкнуть к большевикам — по собственной воле, а может быть, по заданию «хозяев», не терявших надежды на возврат к прошлому.

Не ограничиваясь фиктивными справками и удостоверениями, Багиров даже решился на убийство родственника, болыиевика-революционера, чтобы завладеть его документами и назваться его именем.

Итак, Мирджафар вместе со своим приятелем Берией оказался в авангардном отряде большевиков, установивших власть Советов в Азербайджане. Но для этого ему нужно было быть членом партии. Он изготовил фальшивые документы и стал «членом РСДРП с 1917 года», якобы по рекомендации старой большевички Н. Абрамовой (которая впоследствии была немало удивлена и категорически опровергала сие утверждение Мирджафара).

Документы, разумеется, партийные, составленные Багировым в разное время, как выяснилось, носили противоречивый характер, вызывая сомнение в том, состоял ли он когда-нибудь вообще в партии большевиков.

Вся беда советского строя с первых дней установления народовластия до утверждения в органах НКВД ежовщины и бериевщины — в том, что никто не занимался выяснением истинной биографии и деятельности некоторых вождей в дореволюционный период.

Видимо, это было невыгодно самому Сталину и людям с уголовным прошлым, таким как Берия.

Тот же Багиров был нужен ему для установления в республике единовластия и жандармского режима, чтобы окончательно утвердить бесправие народа.

Главным в анкетах при оформлении на руководящую работу или вступлении в партию было пролетарское происхождение.

Преступное, контрреволюционное и уголовное прошлое «триумвирата закавказских разбойников» было известно многим большевикам Закавказья. Именно работа Багирова в карательных органах Азербайджана, а позднее работа Берии в Грузии была необходима всем троим, но прежде всего Сталину. Теперь они могли легко собрать и уничтожить документы, изобличающие их преступное прошлое. И после этого приступить к постепенному поочередному уничтожению своевольных старых большевиков — азербайджанцев, грузин, русских, скупых на аплодисменты и громкие возгласы «ура» и «да здравствует».

У Сталина, Берии, Багирова почерк преступлений, преисполненный коварства и звериной беспощадности, был один: все трое прошли школу в чудовищном заведении — тюрьме, обучавшей беззаконию, наглости, предательству, дьявольской лжи, бесчестью и мести — только за то, что жертвы знали, кто они, дорвавшиеся до власти вожди.

Мирджафар с первых же дней руководства Азербайджанским ЧК приступил к разработке планов уничтожения семей и целых селений в районах Али-Байрамлы, Исмаили, Шемахи.

Для того чтобы обвинить жителей сёл в подготовке восстания против советской власти, устроили несколько схронов с огнестрельным и холодным оружием.

Винтовки, пистолеты, гранаты подбрасывали на чердаки, сеновалы. Ничего не подозревающих крестьян, ни в чём не виновных жителей хватали, предъявляли обвинения.

Шиитов обвиняли в шпионаже в пользу Ирана, суннитов — в пользу Турции и приговаривали — одних к смертной казни, других к ссылке в Сибирь.

Ненавистны были Багирову, как, впрочем, Сталину и Берии, не только старые большевики. Эти жестокосердные недоучки люто ненавидели образованных, высококультурных интеллигентов, снисходительно относившихся к ним даже тогда, когда они оказались у власти.

Дабы на фоне просвещённых людей не выглядеть жалко, их истребляли.

Так, Багиров беспощадным и подлым образом расправился с Мусабековым, Д. Буниат-Заде, М. Гусейновым, А. Караевым, Г. Султановым. Опустилась разящая рука оборотня и на голову секретаря ЦК КП Азербайджана Р. Ахундова, председателя СНК С. Эфендиева, многих других, число которых составило 1700, в том числе 20 наркомов, 52 секретаря райкома, 34 председателя райисполкома, руководителей молодёжных организаций и простых граждан.

По сравнению с советским «шахом» народов Азербайджана Багировым иранский шах Мухаммед-Риза Пехлеви, высокообразованный самодержец, казался агнцем. Не крыл он матерными словами своих слуг, как это делал Мирджафар в обращении с подчинёнными.

Наверное, не одаривал шах-ин-шах старейшин магалов (городских и сельских районов) пощёчинами, как это делал большевистский вождь Багиров.

И это чудовище в человечьем обличье, находясь у последней черты своего кровавого пути, не осознало, что он и есть истинный враг своего народа.

Пытаясь дать Берии типологическую характеристику, некоторые борзописцы, привыкшие лавировать, когда речь идёт не о простом смертном, а о вожде нации, стараются представить его человеком мыслящим и даже талантливым — видите ли, он разбирается в зодчестве, любит музыку.

Конечно, идиотом Берию не назовёшь. Напротив, в практической жизни он обладал незаурядными способностями и дьявольской энергией настолько, что сам Сталин пасовал перед ним.

При этом, к великому сожалению, Господь наделил его многими низкими инстинктами, поскупясь на совесть, милосердие, великодушие, справедливость, что отличает человека от зверя.

Берия ценил Сталина и многому учился у него — особенно терпению и умению ждать своего часа. И коварство его тоже было сталинское.

Что касается заверения приспособившихся к новой власти историков и писателей, будто Берию испортила система, но такие, как Лаврентий Павлович, дорвавшись до власти, разрушат любую благоразумную форму общественного устройства.

Прежде чем расправиться с непокорными грузинскими большевиками, Берия очистил край от тех советских и партийных руководителей, которые были хорошо осведомлены о его уголовном прошлом. Среди них — первый секретарь ЦК компартии Армении Агаси Ханджян.

Человек скромный, немногословный, к тому же больной туберкулёзом, он порой с раздражением реагировал на высокомерие и надменность изменника и предателя, оказавшегося под надёжным крылом Сталина.