Ал Сантоли - ВСЁ, ЧТО БЫЛО У НАС

Ночной бой надводных кораблей ― одно из прекраснейших зрелищ, дарованных богом людям. Насколько я знаю, я сражался в последнем таком бою в истории. Во время этого второго инцидента в Тонкинском заливе по американским силам в последний раз стреляли из орудий надводные корабли другой страны.

Ночь была лунная, с дымкой, и мы шли на самом полном ходу, слаженно и четко выполняя повороты, так, чтобы пушки при этом стреляли во все стороны. Было очень трудно понять, что было видно, а что нет. Кое-кому из наших казалось, что они видели те корабли. Я провел всю ночь на БИПе, [7] Боевом информационном посту. снабжая системы управления огнем данными о дистанциях и азимутах. Мы определенно захватывали какие-то цели.

Я бы не смог тогда сказать, что там было ― привидения, призраки или настоящие корабли. Судовые надстройки кое-где получили повреждения, вполне вероятно ― от огня противника. А может, от своих же. Кто знает? На следующий день мы обошли этот район вдоль и поперек. Поиски обломков или чего-то там еще большим успехом не увенчались. Я не знаю ― может, нас пытались поймать на живца, а может, они просто притворялись, чтобы отвлечь наше внимание. Ни одной потери у нас не было. Ни одна система не была выведена из строя. И никто не мог сказать наверняка, куда мы стреляли ― по настоящим целям или призракам.

Залив ― место очень своеобразное. Там есть инверсионные слои, позволяющие надежно захватывать цели радиолокационными установками и очень легко отслеживать направления и скорости движения объектов. Но встречаются на планете места, где природные условия таковы, что на радиоскопах появляются ложные отраженные сигналы, это зависит от частоты РЛС и времени суток. При этом на радиоскопе можно наблюдать очень естественные на вид и подвижные сигналы от объектов, которых просто нет. С нами могло случиться именно это. А может, против нас была организована ложная атака, и мы запаниковали и начали стрелять по призракам. Мы о том не знаем ― по-моему, итог этой стычки, второй инцидент в Тонкинском заливе, замяли просто лучше некуда. Информация о нем просочилась в прессу лишь несколько месяцев спустя, когда кто-то из наших пацанов написал в письме матери: «Кстати, мама, я тоже повоевал». Сначала нам были положены боевые за тот месяц, потом их отменили. Мы никак не могли понять почему: в нас ведь стреляли по-настоящему, а боевых нам не давали, в то время как любой последний сачок мог получать их просто за нахождение в воздушном пространстве.

Как раз в ту осень шла президентская кампания. Я сидел у радиоприемника и слушал, как Линдон Джонсон рассказывает народу о том, что он не намерен посылать американских парней на какую-то азиатскую войну. Я посмотрел на берег моря ― а там целая куча американских парней в полевой форме, и они готовятся вести эту самую азиатскую войну.

Уоррен Нельсон

Бичмастерская служба ВМС США

Март 1965 г. ― осень 1966 г.

В тот день я лежал себе в бассейне в Сьюбик-Бее, и тут за нами пришли, вытащили оттуда и сказали: «Идёт высадка во Вьетнаме, и нам туда пора». В Сьюбик-Бее нас, бичмастеров, было только шесть человек, а единственный самолет там был старый С-47. И вот, когда уже почти стемнело, они подняли эту штуковину в воздух, и мы долетели до вьетнамского города Дананга и там сели. Тогда то место выглядело совсем как обычная база ВВС в условиях мирного времени. Защищена она была слабовато. Садились и взлетали транспортные самолёты, и больше, казалось, ничего не происходило.

База ВВС находилась там не знаю сколько лет подряд. Дананг, можно сказать, был для вьетконговцев чем-то вроде базы отдыха. Они понимали, что если чего-нибудь там натворят, то авиационное начальство отменит увольнения на берег для личного состава, и местная экономика понесёт значительный ущерб. Многие торговцы в Дананге поддерживали Вьетконг, зарабатывая деньги на американских военнослужащих и передавая их Вьетконгу.

Работа бичмастера заключается в обеспечении сохранности имущества и поддержания связи на берегу в ходе высадки амфибийных сил. Я это всегда так понимал: «Морпехи прибывают на место первыми, а бичмастер показывает им, куда идти». Морпехи начали высаживаться вскоре после полуночи, и было три часа ночи первого дня той операции, когда я туда добрался. Они перенесли место высадки на песчаный спуск в центральной части Дананга. Суда шли вверх по реке, прямо через центр города. С одной стороны был отель, отель с мотелем ― с другой стороны, и песчаный спуск между ними. Мы направляли солдат прямо вверх по этому спуску и отправляли их на военно-воздушную базу. Надо сказать, морпехов на берегу мы принимали три дня и три ночи. Они незамедлительно отправлялись на военно-воздушную базу, окапывались в своих окопах и делали все остальное, что делают морпехи в ситуациях такого рода.

В нашем случае никакого сопротивления, вроде бы, не оказывалось. Позднее случались потери и у бичмастеров, но в то время, когда я был там, работа казалась пустяковой, славная такая поездочка в тропики, и очень даже приятная. Время от времени песка было многовато, но всё остальное было не так уж плохо. Приходилось работать сверхурочно, но зато от этого не толстели, и можно было забыть о диете.

Джон Мюир

Стрелок

2-й батальон 1-го полка морской пехоты

I корпус

Февраль 1966 г. ― ноябрь 1966 г.

9-я экспедиционная бригада морской пехоты высадилась в 65-м, 1-я дивизия морской пехоты прибыла в скором времени вслед за ними в 65-м, и я прибыл сразу же после этого. Мы официально назывались «последняя рота рейдеров морской пехоты». По правде говоря, ничего особенного в нас не было, но название присутствовало, и генерал Крулак воспринимал его всерьёз. Каждый раз, когда где-нибудь пахло жареным, он звал нас на помощь.

Сын генерала Крулака командовал ротой «Гольф», и вот под Кобитантаном «Литтл Дики» Крулак набрёл на засаду, и там его начали гасить по полной программе. Они позвали нас на помощь. И мы понеслись туда в атаку пешком. Мы продирались вперед по воде глубиной выше колена, практически бегом. Добрались туда, развернулись в боевой порядок и выдвинулись в тот район.

Там была сравнительно открытая деревня, которую с трёх сторон окружали рисовые чеки. Позади неё вздымались крутые холмы, покрытые густыми зарослями. «Литтл Дики» Крулак завёл свой взвод в эту деревню, которая приютилась прямо у этих холмов, и его там просто искромсали. Мы дошли дотуда, вся рота целиком в развёрнутом строю. Очень впечатляющее зрелище. Не часто выпадает случай увидеть классическое наступление как по книжке: два взвода в первом эшелоне, один в резерве, интервал две руки, [8] Расстояние в две вытянутые руки до следующего человека. винтовка подмышкой, стрельба на ходу. Я шёл в задних рядах, потому что я был ротным радистом и тащил рацию командира роты. Когда глядишь на такое своими глазами ― просто дух захватывает. И облачка серого дыма повсюду вспыхивают. Сначала до меня не доходило ― я подумал: «Интересно, что это за облачка серого дыма такие… Чёрт! Это же от миномётов!» Господи, всё прям как в кино было. Перед моими глазами все эти ребята шли, рассыпавшись, сквозь миномётный огонь. Разрывов я не слышал. Тут такое странное обстоятельство: каждый раз, когда я попадаю в по-настоящему чрезвычайную ситуацию ― то есть в какую угодно, от Вьетнама до автомобильной аварии ― слух у меня отключается. Я ничего не слышу. Я так сосредоточился на рации, что не слышал разрывов. Видел только облачка дыма. Я не замечал, чтобы из-за них кто-то падал.