Азарий Плисецкий - Жизнь в балете. Семейные хроники Плисецких и Мессереров

Я всю жизнь что-то планировал, мечтал. И, когда желаемое не осуществлялось, бывал раздосадован. Но жизнь предлагала решение, о котором я даже не задумывался. Однажды я, мучимый дилеммой, как поступить, обратился за советом к Белле Ахмадулиной. Она мудро ответила:

— Подожди, придет третье.

И третье решение не заставляло себя ждать. Если жизнь вторгается в твои планы, то только для того, чтобы сделать лучше, чем ты задумал.

Великую Майю Плисецкую мир проводил с благодарностью и восхищением, достойными ее таланта. Но вот прошло время и из тени, которую отбрасывала ее великолепная фигура, явилось другое лицо — родной брат Азарий Плисецкий, тоже балетный артист! И педагог, и постановщик, и партнер балерин с мировым именем.

Судьба свела меня с ним на закате нашей жизни. Нам обоим за восемьдесят. Но Азарий полон неукротимой энергии и желания осмыслить свою фантастическую биографию, которая в то же время невероятная, почти всемирная география. От советского лагеря и ссылки в холодных степях Казахстана до далекой жаркой Кубы, где он оставил заметный след — создание кубинского классического балета; от Женевы, Лозанны, Нью-Йорка до Большого театра в Москве, где он регулярно работает и сейчас.

Я слушал его рассказы и поражался тому, что наши пути никогда не совпадали, и это было для меня невероятно интересно.

Я уверен, что книга, которую вы держите в руках, произведет на вас тот же эффект — вы познакомитесь со своим земляком, которого ХХ век крутанул по разным мировым орбитам и который на склоне лет очень хочет говорить на русском языке с людьми, которым ему есть что рассказать.

Дед Михаил и бабушка Сима Мессерер с внучкой Майей. 1927 г.

«Дед освоил восемь языков, а когда ему было уже за семьдесят, вдруг решил, что ему жизненно необходим английский.

Бабушка, в отличие от импульсивного деда, была женщиной рациональной и практичной».

Сима Мессерер с детьми Рахилью, Асафом (на руках), Азарием и Маттанием. 1906 г.

Семья Плисецких. Сидят: Мендель (Эммануил), Сима, Володя, Маня.

Стоят: Израиль, Михаил. 1910-е гг.

Рахиль Мессерер-Плисецкая с Александром (Аликом) и Майей. 1932 г.

Михаил Плисецкий среди коллег по управлению «Арктикуголь».

Середина 1930-х гг.

Рахиль и Михаил Плисецкие.

Загорянка, середина 1930-х гг. «Cчастливая и благополучная жизнь продолжалась недолго и закончилась с арестом отца».

Михаил Плисецкий. 1932 г.

«Добрый, веселый, легкий в общении, папа, женившись на маме, моментально нашел общий язык со всеми Мессерерами».

Михаил Плисецкий с Аликом. Начало 1930-х гг. «Меня отец никогда не видел… 8 января 1938 года его приговорили к расстрелу и приговор сразу был приведен в исполнение».

Майя. Середина 1930-х гг.

«Дядя Асаф Мессерер был божественным танцовщиком, с балетного Олимпа». 1936 г.

«На классы к Асафу Мессереру ходили почти все солисты Большого театра — Уланова, Лепешинская, Васильев, Максимова, Лавровский… И, конечно, Майя». 1936 г.

Анель Судакевич, жена Асафа, актриса немого кино, а позднее — выдающийся художник по костюмам.

«По легенде, свою красавицу жену Асаф отбил у Маяковского». 1930-е гг.

Сестры Мессерер: Суламифь, Элишева и Рахиль. Начало 1920-х гг.

«Карьера мамы в кино началась более чем успешно. Благодаря ее библейской красоте — печальные глаза, черные волосы, смуглая кожа — она снималась в главных ролях фильмов „Долина слез“ (1924), „Вторая жена“ (1927), „Прокаженная“ (1928) и других на киностудии „Узбекфильм“».

Елизавета (Элишева) Мессерер, актриса театра. 1936 г. «Благодаря Эле я пересмотрел, кажется, все спектакли в Театре имени Ермоловой».

Суламифь (Мита) Мессерер, балерина. 1930-е гг. «Она была отчаянной женщиной. Именно она вытащила нас с мамой из лагеря».

Рахиль с детьми Азарием, Майей и Александром. Чимкент, ссылка, 1939 г.

Песня про заключенных детей. Записана Рахилью Плисецкой. Бутырская тюрьма, 1937 г.

Портрет Азария, сделанный заключенной в АЛЖИРе (Акмолинском лагере жен изменников Родины). 1938–1939 гг.