Владимир Шпинев - Реаниматолог. Записки оптимиста

А вот последнее дежурство. Вы только представьте себе, что в обычной больнице, не в онкодиспансере, – из шести тяжелых пациентов четверо с опухолями, причем с опухолями в далекозашедшей стадии.

Вечером умерла старушка восьмидесяти лет, рак сигмовидной кишки, оперирована, разгрузили кишечную непроходимость, вывели кишку на бок живота. Давление сама не держала, дыхания самостоятельного после операции нет. Померла без мучений. Ну хоть пожила…

Другая старушка также не дышит сама, у нее тоже рак толстой кишки, все идет к финалу…

Молодой парень, заболевание крови. Кровотечение из желудочно-кишечного тракта, поступил без сознания. Море крови и плазмы перелили медработники. Кровотечение остановили. Пока сам не дышит.

Мужчина поступил с кровотечением из желудка, сосуд ушили, но обнаружили большую опухоль. Рак…

Мне кажется, раньше столько онкологических больных не было. Очень и очень много раковых пациентов, и это не из-за того, что улучшилась выявляемость, в большинстве случаев к нам поступают в уже запущенном состоянии, неоперабельные опухоли.

Вы скажете, что ощущения к бумаге не пришьешь, нужна статистика, но я ею не владею, да и верить статистике я как-то перестал. Есть мысль посчитать по журналу – сколько было и сколько стало, с каких районов и деревень привозят, посмотрим, мож, действительно соберусь…

Большинство проблем население решает само, оно и понятно – стоять в очереди некогда, платить платному врачу бывает нечем, да и проблемы чаще всего плевые или решаемые, постольку-поскольку пациент уже знает о них даже лучше врача (Интернет в помощь).

Но вот иногда больные не попадают в точку, не решают проблему, а чаще всего зарабатывают новые хвори.

Тут нужно прислушиваться к организму: «Ага, я вот подумал об этой проблеме, сделал то-то и то-то, а проблема не ушла, а, кажется, стало еще хуже». Тут, конечно, лучше бы обратиться к специалисту, хотя так смотришь, динамика в маленьких больничках такая, что специалистом становится знахарка из крайнего дома деревни. Но не о том пост.

О том, что некоторые пациенты, боятся, видимо, обратиться к врачу настолько, что пытаются кардинально решить проблему своего здоровья.

Несколько дней назад у дедушки был приступ сердечной астмы, отекли легкие, он стал задыхаться. Видимо, эта проблема возникла у него впервые, или атеросклероз сосудов совсем добил разум старика (с Интернетом незнаком). Нет, сам синдром он себе поставил правильно – острая дыхательная недостаточность, и когда стало совсем невмоготу, он взял нож и стал царапать себе шею в надежде, что новое дыхательное отверстие поможет ему пережить еще сутки.

Так и привезли его – задыхающимся и исцарапанным (до глобального пересечения трахеи дело не дошло, устал, видать).

Дырки зашили, отек легких купировали.

Так что, друзья мои, не кидайтесь в крайности, лучше духтура пока никого не придумали.

Мы – анестезиологи – последний препон перед заветным сном пациента.

Многие переживают, если вдруг взболтнут чего лишнего, то не видать им морфия, как своих ушей. Поэтому частенько недоговаривают, а иногда и привирают.

Помню мужичка с паховой грыжей, который божился, что у него все хорошо. Настораживал только вид – круглое одутловатое лицо, совсем небольшая, еле заметная одышка. Ногти на руках расширены. Попросил его принести медкнижку. А там – бр. астма, хр. гепатит, сердечная недостаточность. Отложили операцию, дообследовали и прооперировали под эпидуральной анестезией.

А вот совсем недавно. Парень уже ложится на стол, плановая операция на прямой кишке. Я как обычно спрашиваю:

– Не пил не ел?

– Нууу, – засмущался парень, – только воду.

– Как воду? – удивился я. – Сколько?

– Два стакана…

– Когда?

– Две минуты назад, но мне разрешили…

– Кто???

– Анестезиолог!

Как оказалось – пациент перепутал дни, когда можно пить, хотя мой коллега ему все внятно разъяснил. На пару часов отложили операцию.

В тот же день парень с аппендицитом поступил. Смотрю его, он побожился, что пил воду совсем чуть-чуть, чтобы таблетку запить.

Уже хотел сразу взять в операционную, да сомнения в его словах взяли, то ли смутила бутылка газировки на его тумбе, то ли неуверенность в словах о голоде. Решил в желудок зонд запихать. Позырить просто (не всех, не всех так мучаю).

Только вставил, в сторону моей робы под давлением, шипя и искрясь, полетела оранжевая газировка где-то с пол-литра. И как повезло, что это дело во время наркоза в трахею не улетело.

Мы, конечно, часто в лице пациентов, хирургов выглядим вредителями, ставящими палки в колеса, но все же мы желаем нашим пациентам только добра и здоровья.

У нас ежегодно по нескольку человек отдают душу алкогольному богу Дионису (хотя я, наверное, зря обидел его суррогатом).

Боярышник, стеклоочиститель, стекломой… Но они как-то у нас растекались по времени, раз в два месяца по одному усопшему, а тут столько трупов.

Так бы и пили эти настойки, и по чуть-чуть население бы убывало. А тут производитель с чего-то решил чуток изменить химическую формулу и вместо этилового, пусть и некачественного, плюхнул метиловый. А коже-то в общем-то и не важно, чем ее протрут, метил – этил (хотя тоже не полезно). Уверен, что производитель был в курсе, что его продукцию хлещут внутрь, и все равно выпустил партию с ядом. Пусть прокуратура с этим разбирается.

Пятьдесят человек умерших – это лишь вершинка. Я уверен, что его купило значительно больше человек и употребило значительно больше. Доза в 5–10 мл оказывает выраженный токсический эффект, приводит к необратимой слепоте, а 30–40 мл – к смерти. Однако в силу разных причин смертельная доза может сильно варьировать. Известны случаи, когда уже после приема 40 мл 15 %-ного метилового спирта наступал летальный исход.

Почему же все не умерли? А вспомните, что есть простой антидот – этиловый спирт. Ну то есть собралась компания, кто принес фуфырик с бояркой, кто-то водочкой раздобрелся. Водочки выпили, дальше пошел боярышник. Этиловый спирт связался с алкогольдегидрогеназой и не дал метилу распасться на формальдегид и муравьинную кислоту (чрезвычайно токсичные вещества), вышел с почками и через легкие, обеспечив жесткое похмелье.

Ну и напомню, что по запаху и вкусу вы не различите этиловый и метиловый спирт. Поэтому, господа алкоголики, любители экспериментировать, носите с собой медную проволочку. Накалив ее, опустите в алкоголь, и если завоняет формалином (отчетливо почувствуете неприятный запах), не пейте эту дрянь.

Нас, анестезиологов, некоторые представляют как людей, сидящих в уголку операционной, бормочущих некие мантры. Мы вроде цветочного горшка, вроде есть и в тоже время не отсвечиваем либо фонтанируем искрометным юмором.