Вячеслав Зорин - Незамкнутый круг

Но раньше всех ехать с нами в Вологодскую область согласился мальчик, которого у нас будут звать Володенькой. Володенька умел не только держать в руках скрипку, но и даже водить по ней смычком.

Среди прочих, у Володеньки было одно замечательное качество. Его можно было поднять среди ночи и сказать: "Володенька, едем сейчас в Хабаровск-Камчатский!" И Володенька на это улыбнулся бы и сказал: "Едем, только я маму предупрежу, что не буду завтра ночевать дома, так как уехал в Хабаровск-Камчатский". А уже потом он может спросить: зачем? А может и не спросить. И, раз уж мы начали про Володеньку, хочется остановиться еще на одной его особенности.

Вообще-то, Володенька был почти непьющим человеком. Нельзя, конечно, сказать, что он вовсе в рот не брал никаких таких напитков, но и нельзя сказать, что он был таким, как, скажем... Кто бы? Но я не об этом. Володенька никогда не отказывался чего-нибудь выпить, но угощался он, как правило, меньше других. Это - как правило, но у каждого правила бывают и исключения. Что это за правила без исключений?

А особенность Володеньки проявлялась как раз в этих исключительных случаях, и состояла она в том, что напитки на Володеньку оказывали действие не так, как на всех людей. Например, никто его не видел слегка выпивши. Это когда человек находится в здравом уме, крепко стоит на ногах, но по каким-то, едва уловимым признакам все же вид но, что он недавно чего-то такого попробовал. Никто также не видел Володеньку просто выпивши. Это когда человек находится почти в здравом уме, ходит почти прямо, и его без слов пускают в метро. Никто, наконец, не видел Володеньку сильно выпивши. Это когда человек твердо верит, что находится более чем в здравом уме, говорит притчами, близок к просветлению, ходит очень прямо и очень твердо, удивляясь при этом тому, что земля под ним дрожит и дергается, а окружающий мир уплывает куда-нибудь вверх и вбок, обнажая свою иллюзорность. Володенька никогда не говорил притчами и не пытался проходить сквозь стены, он не опрокидывал шкафов и не принимал чужую жену за свою, а свою за чужую.

За столом Володенька молчит и улыбается. Все угощаются, и он угощается. Все еще находятся в здравом уме и крепко сидят на стульях, но, по каким-то едва уловимым признакам, все же, видно, что они уже что-то такое выпили. А Володенька остается таким, каким был, он улыбается и ест салат, который оказался к нему ближе всего остального. Все сидят за столом и угощаются. И Володенька угощается. Когда все находятся почти в здравом уме и сидят на стульях уже не так твердо, как им хотелось бы, Володенька продолжает улыбаться и есть салат. Он улыбается и ест салат и тогда, когда все вокруг говорят притчами, а окружающий мир уплывает в разных направлениях, обнажая свою иллюзорность.

Когда угощение кончается, все поднимаются и идут одеваться. Володенька тоже поднимается и идет одеваться.

И вот, одевшись, все обнаруживают, что до своего пальто Володенька не дошел. Вернее, дошел, но снять с крючка его не успел, так как скоропостижно уснул рядом со своими ботинками с улыбкой, выражаясь поэтически, на устах. Шел-шел, а потом взял, и уснул. И, конечно, мысли вроде "ах, какая вчера случилась лажа" по утрам Володеньку не донимали. И, вообще, он был не просто так, а мастером спорта по стрельбе из лука.

Итак, все было решено.

Едем в Вологодскую область! Будем там играть рок-н-роллы, собирать грибы и дышать лесным воздухом. Потом, предполагалось, нас немного поносят на руках, закидают деньгами, и мы вернемся домой усталые, но довольные.

И мы купили билеты.

* * *

2. Автобус отбывал через десять дней...

...И все высыпали на палубу.

Автобус отбывал через десять дней.

У Майка выдался отпуск, и он уговорил меня поехать раньше назначенного срока, чтобы не терять время даром.

К нам, естественно присоединился Володенька. Толик и Плоткин С., каждый по своим причинам, решили не спешить и дожидаться срока, указанного в билетах.

Через пару дней, с утра пораньше, Майк, Володенька и я собрались на автовокзале на Обводном.

Володенька явился в полном снаряжении: сумка с вещами первой необходимости, чехол со скрипкой, чехол с луком и колчан со стрелами. Это мы уговорили его взять лук. Чего только не сделаешь в припадке здорового коллективизма!

- Конечно, надо брать с собой лук! - сказали мы ему. - Что ты? Как же можно там без лука? Там без лука никак нельзя! А уток, которых там больше, чем собак нерезаных, из чего мы будем стрелять? И вообще, какой же ты мастер спорта по стрельбе из лука, если у тебя не будет лука, стрелять из которого ты мастер?

Володенька поулыбался, пожал плечами и согласился, что без лука в Вологодской области делать нечего.

Да, но кто мог знать, что этот лук окажется таких размеров?

На Обводный мы приехали с Володенькой вместе, с Васильевского острова, и, так как была страшная рань, пришлось остановить мотор. В мотор поместились все, кроме лука. Через несколько минут выяснилось, что лук явно больше "Волги". Как мы его, в конце концов, пристроили, уже не помню. Как-то по диагонали.

В общем, Володенька был вооружен до зубов.

После двухчасового стояния в очереди в билетную кассу мы обменяли свои билеты на ближайший подходящий нам автобус.

Ближайший автобус отбывал через несколько минут.

Через несколько минут мы и отбыли.

Свершилось!

Начался переход в другую систему координат. Приспосабливаясь к новым пространствам, время начало удлиняться и изгибаться, стараясь замкнуть свое старое начало с новым концом, и грядущий день от этого в какой-то момент потерял точку отсчета, и потом, найдя ее, нашел себя несколько длиннее обычного.

Но мы не знали этого и со временем решили обойтись по-своему.

Чтобы сократить его и избежать мучений, мы с Майком скушали по таблетке димедрола, запив его сухим вином, которое у Майка обнаружилось в количестве 0,75 л. Володенька, как спортсмен, кушать димедрол отказался, и поэтому ему пришлось отведать унылости дороги и скуки, так как общаться с нами скоро стало почти невозможно.

Последующие восемь часов пути вспоминаются мне теперь, как какой-то занудный сон. Бывают такие сны - что-то такое повторяется несколько раз, будто запустили кинокольцовку.

... Мелькают деревья за окном, покачивает. Остановка. Вокзальный сортир. Буфет с кислым пивом. Снова мелькают деревья и снова покачивает, снова остановка, вокзальный сортир и буфет с кислым пивом. И опять покачивание, сортир, буфет, деревья, сортир, буфет, покачивание...

К концу пути мы начали приходить в себя.

Взбодриться было нечем.

Впрочем, по нашим скромным предположениям, нас ожидал оркестр, цветы, корреспондент местной газеты под редким названием "Вперед", толпа фанов и банкет за чужой счет.