Вячеслав Зорин - Незамкнутый круг

- Промазал!!! - закричали мы с нервной радостью.- Всем было холодно.

Со второй попытки вагон, все-таки, прицепили. Ну а как мы в нем ехали, это уже отдельный рассказ.

И поэтому то, что рядом с заполненным вагоном Плоткин С. обнаружил почти пустой, было вполне в соответствии с лучшими железнодорожными традициями.

Итак, мы ехали.

Пуля шла полным ходом.

Тот, кто был в прикупе, выходил курить в тамбур. С ним выходил и играющий. Двое других в это время думали, как бы подсадить того, кто курит... И так много, много, много раз, со сменой думающих и курящих...

Поскольку для нашего поезда любой дом с какой бы то ни было вывеской являлся станцией, то он, поезд наш, у каждого дома с какой бы то ни было вывеской и останавливался, и если у такого дома был какой бы то ни было человек, то он в наш поезд садился. Таким образом, пассажиров в нашем поезде поприбавилось. Среди вновь прибывших оказались двое мужиков, которые вошли в вагон на каком-то полустанке и устроились рядом с нами через стенку. Затем они удивительно быстро напились водкой и вскоре захрапели. Плоткин С., пройдя мимо них по пути из тамбура, донес, что мужики находятся в глубоком сне, а на их столике стоит полбутылки водки, которая необратимо выдыхается и пропадает почем зря. Тогда мы придумали и решили, что мужикам уже и так хорошо, а у нас еще полночи и утро впереди... Через минуту справедливость была восстановлена, а пустая бутылка с отпечатками наших усталых пальцев отправилась хранить тайну в проплывающее за окном черное безвременье, в свою вотчину. А мужики так и не проснулись, и больше мы их не видели.

Часам к пяти утра мы дошли до астрономических цифр в горах и пулях. От нас остались лишь простые желания - поесть и поспать. Есть было нечего, поэтому мы решили удовлетвориться вторым.

Мы с Володенькой отправились на верхние полки, а Майк с Плоткиным С. устроились на нижних, и нам не потребовалось много времени, чтобы растаять в кончающейся ночи, последней в нашем мероприятии, а потому - дорожной...

Ночью в дороге со мной происходят иногда странные вещи. Пока поезд едет, я сплю, но как только остановится, тут же просыпаюсь. И не могу уснуть, пока вагон снова не начнет поскрипывать и покачиваться. Так было и на этот раз.

Я проснулся от того, что вагон стоял неподвижно и было очень тихо. Я попробовал уснуть, но ничего не получилось. Я открыл глаза и увидел просыпающегося Володеньку. Он с трудом раскрыл слипшиеся веки и сделался похожим на монголоида. За окном было светло.

- Это что за остановка?.. - поинтересовался Володенька, - Бологое или что?..

Потом он закрыл глаза и начал засыпать.

Я выглянул в окно и увидел перрон. Я посмотрел наверх в надежде найти название станции, но вместо названия станции увидел знакомый навес над перроном.

- По-моему, это Московский вокзал, - сказал я растерянно.

Володенька открыл глаза, выглянул в окно и сообщил, что ему тоже так кажется.

- Опять стоим? - раздался снизу сонный голос. - Какого этого не едем?..

Тут к нам подбежала проводница, находившаяся, судя по всему до этого в полной уверенности, что ее вагон давно пуст.

- Спят!!! - закричала она. - Они спят! Вы, что? Полчаса уже стоим! Сейчас на запасной путь поедем! Все вон!

Мы очутились на платформе. Пустой состав вздрогнул и поплыл прочь.

Мы снова были на другой планете.

Вокруг ходили странные люди, и у них были странные лица. Все они искрились нервной серьезностью, все они спешили и смотрели сквозь друг друга. Они сталкивались друг с другом и не замечали, что сталкиваются, а когда замечали, то говорили слово "черт". Все они шли в самых разных направлениях, каждый в своем и, выражаясь поэтически, их пути пересекались, сходились, расходились, и все это сливалось в одну загадочную многозначительность.

Мы стояли с бесцветными лицами и медленно просыпались.

- Вот, - сказал Майк. - Вроде как, и на гастроли съездили, - и голос его в дыму Отечества приобрел непривычные обертоны.

- А что, - сказал я, ощупывая пустой кошелек. - В кайф съездили...

- Нормально, - сказал Володенька.

- Могло бы быть и получше, - заметил Плоткин С.

- Кто мне даст пятак? - спросил я. - На метро.

Володенька пошарил в карманах и нашел пятнадцать копеек.

- Спасибо, Владимир, - сказал я. - Отдам при встрече.

- Само собой, - сказал Владимир.

Мы еще немного постояли, настраивая себя на новое старое восприятие, затем взяли в руки вещи и пошли вдоль платформы вглубь загадочной многозначительности.

Так закончились семидесятые годы XX столетия.

К о н е ц

1980-1982 г.

Ленинград.

сидят: Толик, Володенька, Вячеслав; стоят: Плоткин С. и Майк.