Юлий Квицинский - Время и случай

Конечно, прикидывали мы, для этого пришлось бы уйти из Договора по космосу 1962 года и Договора ОСВ-2. Но разве американцы не говорили нам открыто, что выйдут из Договора по ПРО, как только это станет им выгодным, с точки зрения интересов их национальной безопасности? Пока можно было бы начать испытания таких ударных космических средств в неядерном оснащении. Это вообще ничего не нарушило бы. Конечно, американцы могли бы ответить тем же, но после появления в Европе их «Першинг-2» в смысле подлетного времени нам терять было особенно нечего. А им было что терять. Во всяком случае эта ситуация могла бы пробудить у администрации Рейгана вкус к серьезному разговору о недопущении размещения какого-либо оружия в космосе.

Военные эту схему прорабатывали с интересом, сочувствовал ей и маршал Ахромеев. Но преобладала все же точка зрения, что американцы не откажутся от своей программы СОИ и наиболее дешевым и целесообразным ответом на нее будет дополнительное развертывание наших СНВ.

Тем временем мы прилежно искали способов добиться хоть каких-нибудь позитивных сдвигов на переговорах. 17 июля я пригласил Кампельмана на обед в Коппе — небольшом местечке под Женевой. Он на этой встрече много рассказывал о себе, подчеркивая, что является убежденным демократом, врагом всякой диктатуры, сторонником плюрализма. Постепенно он подошел к тому, что он еврей, то есть представитель народа, который всегда был угнетаем и оставался в меньшинстве. Поэтому этот народ кровно заинтересован жить в обществе, где меньшинство может проводить свою линию и защитить свои интересы. Кампельман не скрывал, что опирается в США на еврейское лобби и отстаивает наряду с официальной американской политикой также его интересы.

Если хочешь найти контакт с партнером, надо всегда попытаться взглянуть на проблему его глазами, понять его интересы. Поэтому высказывания Кампельмана были «по-человечески» очень интересны и информативны. Я сказал ему, что если правильно понимаю логику его рассуждений, то интересы еврейского лобби в США не могут быть замкнуты только на одну какую-либо администрацию и даже на одну определенную группу политических деятелей. Это более широкие и долговременные интересы, связанные с поддержанием благополучия, процветания и безопасности общества, частью которого является еврейское меньшинство. Нынешняя администрация Рейгана начала уже движение к закату. Второй президентский срок — это всегда период, когда администрация с каждым днем теряет будущее, а значит, и к ней теряют интерес те, кто заботится о будущем. Это объективный процесс, на который ни один трезвый политик не может «обижаться».

Поэтому, рассуждал я, наступает время более объективно взглянуть на программу СОИ. США погнались сейчас за целью, которая очень может оказаться химерой. Сам Рейган не обещал, что будет создана ПРО с эффективностью в 100 процентов. Да и вряд ли это объективно возможно. Не существует даже 100-процентно эффективной ПРО, хотя здесь и объект поражения более уязвим, и опыт реальной борьбы с самолетами насчитывает многие десятки лет. Советский Союз обрисовал возможные последствия форсированного продолжения программы СОИ. Неужели американцы хотят их получить? Сейчас они сетуют на программу создания новых советских мобильных межконтинентальных ракет. Но это только цветочки, ягодки впереди. Зачем это нужно американцам? «Получая» программу СОИ, они, может быть, «получают» вместе с ней и долгие годы нестабильности. Должны же быть в США люди, которые думают и об этом, а не только о следующей удачной речи президента по телевидению. Надо попробовать договориться. Это в любом случае лучше, чем идти друг на друга лоб в лоб.

Кампельман внимательно слушал. Затем он откровенно сказал, что во всей этой истории с СОИ их расчет построен на том, что они в любом случае будут нас опережать в научно-техническом прогрессе, а значит, и диктовать условия договоренности. Рейган от СОИ не откажется, он с ней связал свою судьбу. Поэтому возможно только компромиссное решение. Какое? Договориться определенное число лет не разворачивать новые системы ПРО, а тем временем условиться о сокращениях стратегических сил. Однако увязать эти две стороны вопроса можно так, чтобы фактические сокращения стратегических сил начались только тогда, когда наступал бы срок запрета на развертывание новых систем ПРО. В этом случае решение всей проблемы было бы отложено. Если бы США все же встали на путь. развертывания новых систем ПРО, то СССР мог бы воздержаться от сокращения своих СНВ. Возможно, однако, за годы такой «паузы» удалось бы найти и какой-то другой выход.

Я не согласился с такой схемой. Она, по сути дела, давала США разрешение провести все НИОКР по созданию новой широкомасштабной системы ПРО, подправив для этой цели соответствующим образом Договор по ПРО 1972 года. После этого американцам оставалось бы лишь развернуть отработанную и готовую к применению систему ПРО с элементами космического базирования, если бы она у них получилась. Обещание Кампельмана ряд лет не разворачивать такую систему, по сути дела, ничего не стоило, так как у США этой системы не было и требовалось время для ее создания, для чего надо было пересмотреть запретительные положения Договора по ПРО. Этого и хотел добиться Кампельман.

26 июня М. С. Горбачев выступил в Днепропетровске с речью, в которой сказал, что мы не будем вести переговоры ради переговоров, позволять использовать их как ширму для военных приготовлений. Эта речь всполошила американцев. Кампельман постарался успокоить нас, уверяя, что все будет в порядке, только не надо спешить. Все равно решения по столь важному комплексу проблем будут принимать не делегации, а высшие руководители обеих стран. Разговор этот шел у нас с ним 28 июня во время приема, который мы устроили для «космической группы» делегации США на вилле нашего представителя в женевском комитете по разоружению В. Л. Исраэляна. В тот день Кампельман впервые упомянул о возможности в той или иной форме подтвердить приверженность США и СССР Договору по ПРО.

Я, правда, заметил, что такое подтверждение в случае продолжения программы СОИ было бы равнозначно выдаче индульгенции США. Чуть шевельнув в улыбке уголками рта, Кампельман спросил меня, а разве помешала бы нам индульгенция за нашу РЛС с фазированной решеткой в Красноярске, которая строилась нами в нарушение Договора по ПРО, предписывавшего размещать такие РЛС только по периметру национальной территории с ориентацией «наружу». Впрочем, рассуждал Макс, стоило бы, наверное, кое-что уточнить и в положениях Договора по ПРО, так как это все равно рано или поздно будет нужно обеим сторонам. Можно, говорил он, подумать и над тем как сделать, чтобы не могло произойти внезапного выхода одной из сторон из этого Договора. Правда, излагалось все это нарочито расплывчато и сопровождалось намеками, что в отличие от Нитце у него (Кампельмана), мол, не ясное логическое военное мышление, а, скорее, чувство «животом». Но это чувство его никогда не обманывало.